Опасный сводный мерзавец - Нокс Рокси - Страница 5

Я заметила одинокого пожилого мужчину, сидящего в машине и уже хотела подойти к нему, как кто-то поймал меня за руку.

– Куда собралась? – выдохнул мне на ухо Пожарский.

– Домой.

– Мы еще не сыграли с тобой партию.

– Я не буду с тобой играть, – качнула головой.

– Я видел твой последний красивый удар.

– Надо же, а я думала, ты видел только свою голую подружку.

– Ревнуешь? – оскалился Кай.

– Вот еще! – почему-то покраснела я.

– У тебя появился шанс оставить меня без одежды.

– Не интересно.

– Я буду тебе поддаваться, Енотик.

– Если ты так хочешь разголиться перед людьми, ничто тебе не мешает сделать это и без игры.

– Слушай, а ты мне нравишься. Предлагаю временное перемирие, – Кай протянул ладонь.

– А у нас была война? Извини, кажется, я всё пропустила.

Усмехнувшись, Кай потащил меня обратно в бар. Пару раз он как бы случайно провел ладонью по моей заднице. А я в отместку так же «случайно» наступила ему на ногу.

Мы остановились возле бильярдного стола, и Пожарский подал мне кий. Света сидела с надутыми губами у барной стойки. Перед ней стоял новый бокал голубого коктейля.

– Ну что, ты готова? – спросил Кай. – Первый удар твой.

Закатив глаза, я ударила по шарикам, собранным в идеальный треугольник. Два сразу же скатились в лунку.

Пожарский принялся расстегивать рубашку, и возле бильярдного стола начали собираться люди, которые предвкушали очередное зрелище.

Моему возмущению не было предела. Мало того, что он привез меня в бар почти в пижаме, так еще и раздеть захотел!

Утереть бы этому говнюку нос, но как? В бильярде я не сильна.

– Давай, Енот, дальше опять твой ход.

– Прекрати меня так называть! – зашипела на него.

Если я попаду, он снимет штаны?

Присмотрела шарик неподалеку от лунки и ударила по соседнему. Ого! Я попала. С усмешкой посмотрела на Пожарского и спросила:

– Ты готов позориться дальше?

– А не боишься самой припозориться?

– Не боюсь.

Почему я такая смелая? Что было в том коктейле? Я не пьющая, и мне хватило бы стопки алкоголя, чтобы стать другой.

Но я уверена, что мне не придется раздеваться. Кай снял с себя цепочку и с вызовом посмотрел на меня. А потом… я промахнулась. А он попал точно в цель…

– Раздевайся, сестренка.

– Но я… Мне нужно в туалет!

Выпалив это, я бросилась в сторону санузла. Заперлась в кабинке и притихла, чувствуя небольшое головокружение.

– Стелла, открой, – сказал Кай и три раза постучал в дверь.

– Уходи.

– Тебе не отвертеться.

– Я не собиралась с тобой играть. Ты меня принудил.

Тошнит…

Пытаюсь удержать всё в себе, чтобы Пожарский не слышал эти ужасные звуки рвоты.

– Я разделся, теперь твоя очередь. Ты можешь сделать это наедине со мной. Открой, я зайду к тебе.

– Нет! Уходи.

Меня все-таки выворачивает наизнанку. И плевать уже, что Пожарскому всё слышно.

– Эй, Енот, тебе что, плохо? – спросил он настороженно.

– Оставь меня в покое…

– Открой, я хочу тебе помочь.

Отперев дверь, я выбралась из кабинки и подошла к раковине. Перед глазами всё плыло. Думаю, что у меня непереносимость алкоголя из-за того, что я ненавижу его. За то, что он сделал с моей матерью.

– Ты как?

– Я хочу домой.

– Хорошо, поехали.

Казалось, Кай ни на шутку обеспокоен моим состоянием. Во всяком случае его полушутливый флирт исчез.

– Что было в том коктейле? – спросила я.

– Ничего противозаконного.

Забрав свою рубашку и золотую цепочку, Кай вышел вместе со мной на улицу. Света выбежала следом.

– Кай, ты уезжаешь? И без меня? – спросила она с обидой.

– Да, Стелле стало плохо. Надо отвезти ее домой.

– Она ведь не твоя сестра. Ты теперь с ней, да?

– Света, не переживай, мне не нужен такой, – сказала я и села в машину. Пусть разбираются без меня.

Парочка общалась где-то с минуту, а потом Пожарский сел в салон.

– Значит не нужен тебе такой? – ухмыльнулся он. – А какой, позволь спросить?

– Наглый, настойчивый и неразборчивый…

«Мерзавец» – добавила про себя.

Кай фыркнул и завел машину. Мне показалось, что он хотел поскорее отделаться от своей девушки.

– Отцу не говори, где мы были, – попросил он.

– А что будет, если скажу?

– Не стоит, – угрожающе сверкнул глазами.

– Если обещаешь оставить меня в покое и больше никуда не возить, то так и быть – я промолчу.

Теперь я знаю слабое место Пожарского – он боится отца. Не только же ему искать мою уязвимость.

– Заметано. Буду доставать тебя дома.

– Хватит, Кай. Я уже поняла, что для тебя я как кость в горле. Долго терпеть меня не придется.

– Это мы еще посмотрим… Посмотрим.

Когда я вошла в спальню Лои, она уже сладко спала, прижав к груди плюшевого зайца. Яков Григорьевич задарил её игрушками, подумала я со смесью радости и горечи.

Радостно, что хотя бы у сестры всё налаживается.

А горько от того, что наше положение в доме Пожарских очень шаткое. Зоя Васильевна и Кай нас ненавидят и сделают всё, чтобы вышибить отсюда.

Мне захотелось попить воды перед сном, и я спустилась на кухню. Откуда же я знала, что там в одиночестве сидит сводный братец. Я-то думала, что он вернулся в бар к своей безтрусой Светлане.

– Ой, – сказала я, заметив мужскую фигуру в полутьме.

– Доброй ночи, дорогуша.

Кай встал с высокого стула и шагом хищника приблизился ко мне.

– Я только воды попить.

– Да, пожалуйста, – махнул он рукой на здоровенный холодильник.

Я открыла дверцу и взяла маленькую бутылку воды. Спиной чувствовала его прожигающий насквозь взгляд.

– Спокойной ночи, – прошмыгнула мимо него.

– Стоять! – Кай поймал меня за руку и дёрнул на себя.

– Да что за привычка?! – зашипела я. – Ты мне руку когда-нибудь вывихнешь! Что ты хочешь?

– Если захочу, то возьму тебя прямо тут, на столе, – выдохнул Пожарский, тесно прижимаясь ко мне.

От него пахло цитрусами и немного алкоголем.

– Отпусти меня! – толкнула сводного в грудь, но Кай даже не пошелохнулся. У меня слишком мало сил, чтобы противостоять такой скале.

– Раз уж я вынужден уживаться в одном доме с живым доказательством папиной измены – твоей младшей сестрой, то требую для себя плюшек.

– Закажи домработнице, она тебе их с удовольствием приготовит, – съязвила в ответ.

Я не стану его бояться. Он просто достает меня, чтобы я сама сбежала из дома и перестала мозолить ему глаза.

– Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Ночью хочу видеть тебя в своей постели. Пока на разок, дальше посмотрим, – толкнулся в меня бёдрами.

– Да пошёл ты! – покраснела от возмущения.

– Войду, не переживай. Хочу, чтобы на своей шкуре испытала боль моей матери. Я протащу тебя по таким кругам ада, сводная, что ты будешь умолять меня о пощаде!

– Что?! – тут мне по-настоящему стало страшно.

Его голос, пропитанный ненавистью, вибрацией отдавался в груди. Больно мне стало уже сейчас. Только вот молить о пощаде я не стану никогда. Мама учила меня быть гордой и всё терпеливо сносить.

– Не прикидывайся. Ты должна понимать, что чувствовала моя мать, когда отец загулял с твоей. Да она в петлю лезть хотела.

– Мне было всего десять лет, – ответила едва слышно.

Он что, правда хочет, чтобы я расплачивалась за свою маму? Собой?! Но это же несправедливо!

– А мне четырнадцать, – ответил Кай, – и я всё помню, какой дома творился ад. Как они ссорились и кричали друг на друга… Мне хотелось проглотить горсть таблеток, чтобы больше никогда не слышать их.

– Кай, прошу тебя, я ни в чем не виновата, – уперлась двумя руками в твердую грудь парня.

– Приходи ко мне спальню через пятнадцать минут, – выдохнул он мне в губы. – Нам обоим будет хорошо.

– Нет… Я…

– Ты придешь, Стелла.

– Нет, я тебе ничего не должна! Пусти! Или я закричу.