За власть Советов! (СИ) - Старицын Виктор Карлович - Страница 1

Пенсионер Котов.

Андрей Иванович Котов прожил весьма насыщенную жизнь. Грех было жаловаться. В 2005 году в августе ему стукнуло 85 лет. Годы не малые. Далеко не всем удается до таких лет дожить. Конечно, старость — не радость. Силы в мышцах уже нет, выносливости тоже совсем не осталось. На один этаж в мансарду поднимешься по лестнице, держась за перила рукой — уже отдышка нападает и сердце колотится. Память уже совсем не та стала, забываются, даже, имена и фамилии школьных друзей, не говоря уже о сослуживцах. «Соображалка» тоже «сдает», цифры медленно «в уме» складываются. Склероз, однако. Колени болят, спина ноет, шея скрипит. Это остеохондроз сказывается. Сердце побаливает периодически, в глазах «мушки» плавают, сон плохой — это гипертония. Глаза видят плохо — это глаукома и катаракта. Раза четыре за ночь приходится вставать и топать на «толчок» — это простатит. Таблеток врачи понавыписывали, приходится их чуть ли не горстями есть, и мазями всякими мазаться.

А ведь было время, в училище многокилометровые марши с полной выкладкой по пересеченной местности бегом проходил. На фронте бывало, ящик с трехдюймовыми снарядами для зенитки в одиночку к пушке лихо подтаскивал. На семинаре академика Колмогорова на мехмате МГУ (Московский государственный университет) системы дифференциальных уравнений быстрее всех в группе решал. Артиллерийскую Академию с Золотой медалью и высшим баллом на курсе закончил.

До 94 года работал заведующим кафедрой вычислительной техники в МИРЭ (Московский институт радиоэлектроники). Работал бы и дальше, да вновь назначенный кем-то из приближенных к самому верхнему российскому «телу» ректор взялся рассаживать своих родственников и «корешей» на хлебные места институтского начальства. Так что, предложили ему уволиться «по собственному». Даром, что новый завкафедрой в вычислительной технике разбирался, как свинья в апельсинах, и вообще был филологом по образованию. Да и филологическая диссертация у него была «липовая».

Конечно, приличия соблюли, проводили на пенсию с почетом, все необходимые слова сказали, даже грамоту выдали. На заседании кафедры, представляя нового заведующего, новый ректор, по образованию экономист, сам к радиотехнике и электронике отношения ранее не имевший, отметил его неоценимыезаслуги перед отечественной наукой и техникой, огромное количество воспитанных им инженеров и ученых. И выразил сожаление, что преклонные года и слабое здоровье не позволяют 73-летнему ветерану и дальше трудиться столь же плодотворно на благо отечества. Что — что, а «шары катать» эти филологи и экономисты нового времени умели превосходно. Этого у них не отнимешь. Еще деньги из бюджета хорошо «тырить» умели. На этом их способности и исчерпывались.

Года три он еще преподавал в МИЭС (Московский институт экономики и статистики), а затем бросил это дело, сдал внаем свою двухкомнатную квартиру в Раменках и уехал с женой в подмосковную деревню Полушкино, где он еще в советское время построил неплохой теплый домик. Свою библиотеку перевез в деревню. Денег на прожитие вполне хватало. Единственный сын уже давно женился, отделился и жил самостоятельно. Внучка на лето привозила в деревню двух шустрых правнуков: девочку и мальчика. Сад, огород, карасевая рыбалка в ближайшем пруду, скучать не приходилось. Иногда навещали старые друзья, бывшие коллеги и ученики. А еще он выстукивал на компьютере — персоналке286-PC свои мемуары. А вспомнить ему было о чем.

Родился Котов в 1920 году. Детство и юность его прошли в столице Советского Узбекистана — Ташкенте. Как и все дети советской страны, был октябренком, пионером и комсомольцем. Взахлеб читал книжки «Мальчиш — Кибальчиш», «Тимур и его команда», «Как закалялась сталь». По три раза смотрел фильмы про героев гражданской войны: Чапаева, Щорса, Пархоменко. Как и все советские мальчишки, он мечтал стать похожим на героев того времени: летчика Чкалова, полярника Папанова, шахтера Стаханова. В итоге, получил мощную прививку коммунистической идеологии, свято поверил в идеалы большевизма и стал правоверным комсомольцем, беззаветно преданным делу Ленина — Сталина.

Выполняя завет Ленина: учиться, учиться и еще раз учиться, с отличием закончил среднюю школу. Занимался авиамоделизмом и радиоделом, которыми увлекались почти все советские подростки. Строил модели самолетов и собирал детекторные приемники. Пробовал свои силы в теннисе, плавании, волейболе, шахматах. Занимал первые места в городских соревнованиях по гимнастике и в математических олимпиадах.

В 1939 году поступил на механико-математический факультет Средне-Азиатского государственного университета, откуда был призван в Красную армию и направлен в Ленинградское артиллерийское училище. С началом войны был в числе других курсантов досрочно выпущен из училища с присвоением звания младшего лейтенанта. Его направили на Южный фронт и назначили командиром огневого взвода в батарее зенитных орудий калибра 76 мм типа 3-К. Батарея прикрывала переправу через Днестр у Тирасполя, затем железнодорожный мост через Южный Буг у Николаева. При этом батарея сбиларумынский бомбардировщик. После гибели командира батареи Котов назначили временно исполняющим обязанности комбата.

Вместе с войсками Южного фронта батарея под давлением немецких и румынских войск отходила на восток, прикрывая мосты, железнодорожные станции. За два сбитых самолета при защите моста через Днепр у Херсона Котова представили к ордену «Красной звезды», однако, при отступлении штаб зенитного дивизиона попал под бомбовый удар и все документы были утеряны. Значительная часть войск Южного фронта попала в окружение западнее Днепра, но дивизиону удалось избежать этого. В январе 42 года Котова утвердили в должности комбата и присвоили звание лейтенанта.

В июне 42 года батарея защищала железнодорожный мост у города Белая Калитва. Удалось сбить немецкий штурмовик, но сам Котов был тяжело ранен в бедро. Почти три месяца провалялся в госпиталях. Зато, был награжден медалью «За боевые заслуги». В начале сентября снова прибыл в действующую армию и был назначен командиром батареи в зенитный дивизион стрелковой дивизии. Дивизия занимала оборону в Эльхотовских воротах — узкой долине меж отрогов горных хребтов. Именно через эту долину прорывались к грозненской нефти танковые дивизии группы армий «А» Вермахта.

Ожесточенное сражение в долине продолжалось три месяца. Фашисты не прошли. В кульминационный момент сражения батарея была вынуждена принять бой с фашистскими танками. В этом бою Котов снова был тяжело ранен. Его батарея сбила самолет и уничтожила шесть танков. На этот раз вторично заслуженный орден Красной звезды нашел Котова в госпитале. В строй он вернулся в марте 43 года. К этому времени немецкие войска были выбиты с Северного Кавказа, но, создали мощную оборону на Таманском полуострове. Всю весну и все лето Красная армия безуспешно штурмовала эту оборонительную линию.

Над Таманью развернулось крупнейшее воздушное сражение, в котором с каждой стороны принимало участие более тысячи самолетов. Зенитный дивизион почти полгода прикрывал Краснодар.

В это время Котов умудрился попасть в немилость у замполита дивизиона Макарского. Старый партработник на комсомольском собрании дивизиона завел старую довоенную «песню» о классовой солидарности с немецким пролетариатом, который вот — вот восстанет против Гитлера. Котов сдуру заявил, что упорство немецких солдат в оборонительных боях свидетельствует о полном отсутствии у немцев этой самой классовой солидарности. Комсомольцы дивизиона в завязавшейся дискуссии поддержали Котова. А замполит затаил злобу.

В сентябре немцы были выбиты с Таманского полуострова и эвакуировались в Крым. В 44 году дивизион участвовал в освобождении Крыма и Южной Украины. В 45 году действовал в Румынии и Болгарии.

Там Котов и закончил войну с медалью ЗБЗ и орденом Красной звезды. Все остальные представления на награды заблокировал злопамятный замполит. Дали лейтенанту только медали «За оборону Кавказа» и «За победу над Германией», которые давали всем участникам боевых действий без исключения. Правда, в 45 году Котову присвоили старшего лейтенанта. Этому Макарский воспрепятствовать не смог. Уж хоть какие-то приличия соблюдать нужно было и замполиту.