Меч Тамерлана (СИ) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 31

Ситуация очень тяжелая. И это понимают все собравшиеся на военном совете — атаманы ушкуйников Федор Косой и Дмитрий Шуй, казачий голова Тимофей Болдырь, воевода Твердило Михайлович… Последний стал полноценным начальником елецкого гарнизона — и, одновременно с тем, градоначальником в мои частые отсутствия. Казаки, ушкуйники и дружина — вот три кита, на которых держится теперь Елец!

— Самая большая проблема — это то, что мы можем лишь гадать, где и когда появится Тохтамыш. Самое логичное для него было бы ударить по булгарам и мокше сразу после поражения Ак-Хози и гибели Боброка — но вестей из Булгара покуда нет. Может, как раз потому, что уже ударил, и нет… А Дмитрий Иоаннович в настоящий момент просто не располагает достаточным для большой битвы войском — слишком много ратников пало на Куликах и в прошлом походе на Булгар, да и верных союзников под рукой также не осталось. Все отправились в Литву… Еще неизвестно, знают ли в Москве о нашем разгроме, успел ли прийти гонец!

Воевода смущенно кашлянул в кулак:

— Ну, гонца-то мы в стольный град отрядили, как только пришла весть от казаков.

Это верно. Но в том заслуга не только Твердилы…

После поражения союзной рати в степях под Сараем, мы с уцелевшими ушкуйниками решили уходить на Дон. Ведь одно дело спускаться по реке вниз, используя скорость попутного течения — но совсем другое подниматься против течения вверх; в этом случае татары могли бы обогнать нас и встретить на Телячьем броду у Самарской луки… Но броды эти куда севернее Сарая — а вот Волгодонская переволока, практически один в один повторяющая маршрут будущего Волго-Донского канала, начинается рядом с устьем Ахтубы при впадении ее в Волгу! Только на противоположном ее берегу… И как только мы спустились от Сарая по Ахтубе и вышли в Волгу, погоня от нас вынужденно отстала.

Да и на чем ордынцы смогли бы переправиться на противоположный берег Итиля — еще и числом, способным нас действительно атаковать⁈

Переволока, конечно, отняла много сил — и все же мы успели пройти по Дону до Ельца прежде, чем лед окончательно сковал реку, сделав «Батюшку» совершенно непроходимым. Благо, крепкие морозы ударили с запозданием… Моя флотилия шла с «крейсерской» скоростью, с вынужденными остановками в казачьих городках — где я неизменно обращался к донцам с предложением оставить насиженные места и уходить в Елецкое княжество. Покуда набравший силу Тохтамыш не ударил по предателям!

Предательство казаков, конечно, весьма условно — против хана-чингизида они прямо не выступали… Но я говорил всерьез — донцы все одно ведь давали нам кров, поставляли провизию и воинов. И хан теперь может решить в любую сторону…

Часть казаков отправились следом за нами или в составе флотилии, кто-то обещался прибыть по первому снегу санным обозом (с припасами и юртами). А кто-то, наоборот, по весне, как только подсохнет земля. Заодно уж и ситуация прояснится…

Но гонцов я отравил сразу — с расчетом, что струги с посыльными будут следовать от одного городка к другому, меняясь в каждом. Словно в эстафете «ямской гоньбы» ордынцев… В свою очередь, вернувшимся гонцам я передавал обещанную плату. Таким образом, известить Елец о поражении мне удалось куда как раньше, чем я сам прибыл в родной город — а Твердило Михайлович своевременно отправил гонцов в Москву.

— Это хорошо. Но даже получив черную весть, Дмитрий Иоаннович должен еще успеть собрать дружины и ополчение… И все одно придется ждать, где — и когда появится Тохтамыш. В Казани? Или на Дону, следуя шляхами, ведущими из Крыма? Конечно, вернее всего Казань…

Сделав короткую паузу и поразмыслив, я уточнил:

— Впрочем, если хан уже не успел прибыть в Булгар до холодов, то направлениеглавного удара весной не столь и очевидно. Ак-Хозя успеет оправится от поражения и соберет новую рать, да и Москва пришлет помощь… Ведь наши вроде как взяли верх в Литве — и Андрей Ольгердович ныне стал великим князем. Добрая весть! Но также это значит, что рязанская и пронская рати скоро вернуться домой — а там уже Даниил и Олег Иванович соберут новое войско, включая ополчение.

Слово вновь взял воевода:

— Дмитрий Иоаннович ранее отправлял в Орду купцов — от них ведь и пришла первая весть о выступлении Мамая. А там уже в степи отправили летучие сторожи…

Я только хмыкнул, вспомнив известную мне историю летнего набега Тохтамыша на Москву в 1382-м. Тогда хан сперва схватил всех торговых гостей, кого убив, кого пленив — и реквизировал весь купеческий флот, послуживший татарам для переправы.

— Поганым ныне хорошо известно, что купчины наши доносят обо всем в Москву. Не поможет и посольство — его просто пленят, а то и перебьют, как некогда Батый истребил посольство княжича Федора Юрьевича… Остаются сторожи, что мы отправим по первому снегу крымскими шляхами. Да казаки обещались послать гонцов в случае появления ханской рати.

Немного помолчав, я продолжил:

— Но понимать нужно одну простую вещь — времени у нас будет в обрез. Отправить обоз с женами и детьми, и родителями в Москву… Чтобы они успели переправиться через Оку у Коломны, где Дмитрий Иоаннович начнет собирать войско — это во-первых. А во-вторых… До Ельца князь дойти вряд ли успеет, будем честны. Но, задержав татар на бродах через Сосну, мы выиграем время великому князю — выиграем время на сбор ратей, чтобы Донской уже во всеоружии встретил ворога на Оке! Или даже на Воже, в пределах Пронского княжества…

Кислые лица у мужиков — а что поделать? Ведь именно так и поступил князь Федор Иоаннович Елецкий в 1395 году в известном мне варианте истории… Тогда Елец подарил князю Василию Дмитриевичу, сыну Донского, целых десять дней на сбор войска в Коломне. Но и противником тогда был сам Тамерлан! Огнем и мечом прошедший по всей Орде до русского приграничья — Железный Хромец последовательно зачистил центры татарского производства и торговли. А заодно решив ударить и по Руси…

Ведь Русь после 1382 года была реальным данником и ленником Тохтамыша — и дань платили не только серебром, мехами и зерном, но предоставляли также и «выход крови». Ратников, сражающихся и гибнущих под чужими знаменами и за чужие интересы…

Неизвестно, сумел бы Василий Дмитриевич остановить татар на Оке, или нет — все ж таки успело подрасти новое поколение дружинников, сыновей куликовских витязей. Тем более, Василию было бы проще удержать броды через Оку, чем отцу — в 1380-м в спину Донскому нацелился Ягайло, угрожая ударить с тыла! Тем более, тот же Елец пал в самом конце лета — и Тамерлана могла бы смутить подступающая зима…

А могла бы и не смутить. И дождись Железный Хромец хороших морозов, никакие броды не стали бы помехой для продвижения его войска. Он просто перешел бы Оку по льду, уничтожив и княжью рать, и отстроившуюся Москву, и прочие города княжества, затрофеив в них только-только собранные русичами запасы зерна и иного продовольствия! Я уже не говорю о Рязанском и Пронском княжествах, что татары «зачистили» бы в своем тылу… И ведь в этом случае история пошла бы совсем иным путем — и сбор русских княжеств под знаменем «Погони» завершила бы католическая Литва.

В сущности, русичей тогда спасло настоящее Чудо — вот прям Чудо, с большой буквы. В день встречи москвичами чудотворной иконы Божьей Матери «Владимирская» (написанной евангелистом Лукой с натуры, ведь Лука видел Богородицу своими глазами!), Царица Небесная явилась Тамерлану во сне… С небесным воинством за спиной.

Впечатленному Тимуру растолковали этот сон как грозное предостережение Марьям бинт Имран, матери пророка Исы (мусульмане почитают Иисуса Христа за пророка) — и тот покинул пределы русской земли…

Конечно, это могла быть лишь одна из причин того, почему Железный Хромец покинул Елецкое княжество, навсегда канувшее в лету — сам город восстановили только через двести лет, но лишь в качестве пограничной крепости. Так вот, есть информация о том, что в Самарканде заговорщики попытались организовать переворот; также есть упоминание о зажженной казаками степи. Донцы попытались лишить Тамерлана кормовой базы для лошадей и скота… И все эти причины вполне могут быть реальными, наравне с явлением Богородицы. Даже самоотверженность защитников Ельца, по некоторым данным имевших на вооружение присланные из Москвы пушки (так Василий помог Федору продержаться подольше), могла сказаться на конечном решении Тимура.