Слезы Огня (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 13

— Ложись, что встала, как столб? — слова Нечая прозвучали при этом мягко и ласково, словно и не ругал меня вовсе.

— Да ложусь уже, — я улыбнулась и растянулась рядом на лавке, подложив под голову сложенные лодочкой ладони. Мягкости это правда не прибавило.

А дом и вправду нежилой, подумала я, вдыхая запах сырости и плесени. Только теперь я поняла, что Нечай был прав. Он раньше меня заметил это, я же, углубившись в свои мысли, ничего почти не замечала.

Ну и пусть, что здесь не было одеял, зато я чувствовала себя в относительной безопасности от Гуннара и его липких рук… А где-то там, на сеновале возле дома лежал тот, к кому так давно тянулось мое сердце… Когда я еще не видела его и не знала, а теперь повстречав, поняла, что пропала. Этот мужчина и только он нужен мне.

Я заворочалась, легла на спину, задев уже сопящего старика. Тот затих, а потом спустя короткий миг сказал:

— Чего не спишь?

— Сама не знаю, — я солгала и кажется, Нечай это почувствовал.

— Зато я знаю, — пробормотал он и добавил, — Выбрось его из головы, девка. Завтра уедешь и больше не встретитесь. Скажи спасибо, что помог, да постарайся забыть.

— Если бы я могла, — сказала я вслух, вспоминая свои сны, тесно переплетенные с явью теперь, когда я точно узнала, как выглядит мужчина, которому я предназначена… Я в этом была уверена, поскольку чувствовала притяжение даже сейчас, когда его не было рядом. Хотелось просто встать и бежать из дома к нему и пусть это будет всего одна ночь. Пусть мы расстанемся, но я не могла упустить эту возможность быть с ним, если он, конечно, захочет этого сам.

Прислушалась к ровному дыханию старика. Спит, решила я и медленно свесила ноги с лавки, мягко ступила на деревянный пол.

— Что же я делаю? — мелькнуло в голове, но остановится я уже не могла и не хотела…

… Когда тихо скрипнула дверь, выпуская меня во двор, я конечно же не видела, как старик открыл глаза и посмотрел мне во след.

Я же прошла через двор, огляделась, выискивая взглядом пресловутый сеновал. Возле сарая стоял огромный стог сена, и я поняла, что именно там и следует искать Булата.

Приблизившись к кипе сена, задрала голову, но никого не увидела.

— Булат! — позвала я тихо, но в ночной тишине мой голос прозвучал достаточно громко, и я сама поразилась собственной наглости. Резво развернулась в строну дома, намереваясь дать деру, когда до моего слуха донеслось.

— Верея?

Я застыла. Ноги словно вросли в землю, но рискнула отозваться.

— Я здесь! — только и смогла сказать.

— И чего пришла? — он скатился вниз по скользкому словно лед сену. Приземлился рядом так неожиданно, что я даже отпрянула, заметив, что на Булате нет верхней рубашки. Широкую мощную грудь украшала замысловатая татуировка и я судорожно сглотнула, глядя на эту рельефную красоту, затем, обнаглев, протянула вперед руку и коснулась пальцами плеча.

Булат молча стоял, глядя как моя рука скользит по его руке, а затем перемещается на грудь и только тяжело дышал сквозь стиснутые зубы.

— Уходи! — неожиданно произнес он и перехватил мою руку, с силой сжав тонкое запястье, но боли не причинил. Просто отодвинул от себя, при этом глядя пристально в лицо.

— Я не хочу! — ответила я.

— Уходи, — повторил он хрипло, — Я не железный.

— Я останусь, — твердо заверила его я и он отпустил мои пальцы, позволив им продолжить начатое путешествие по твердому телу.

— Я не могу тебе ничего обещать, девочка, — проговорил он тихо, когда я шагнула ближе, прижавшись всем телом к его груди.

— Мне не нужны обещания, — ответила я…или это была не я? Женщина, которая сейчас стояла перед Булатом, была мне незнакомой. Я не узнавала в ней себя. Разве я могла смотреть ТАК страстно? Разве я могла хотеть мужчину, которого знала менее дня?

А ведь смотрела и хотела и все мое тело отзывалось щемящей болью на присутствие этого мужчины. Затем что-то словно толкнуло меня вперед. Я обхватила руками шею Булата, и сама поцеловала его… Как умела. Для меня это было впервые, и я конечно же, действовала неумело. Коснулась его губ легко. Прижалась, зажмурившись и тут же услышала тихий смешок.

— Ты еще совсем ребенок, Верея, — сказал мягко мужчина и чуть отодвинув меня, взял пальцами за подбородок и запрокинул мое лицо себе навстречу.

— Я еще никогда ни с кем не целовалась, — призналась я.

— Я уже догадался, — его губы улыбались, а мне стало так стыдно и неловко, что я встрепыхнулась в сильных руках, намереваясь освободится. Но он не дал. Сжал плечи, дернул к себе…

— Так вот как надо целоваться, — промелькнула последняя мысль в голове, прежде чем я отдалась во власть нежных губ, сводящих с ума. То, что началось, как трогательная нежность, постепенно переросло в жесткий танец. Я словно снова танцевала на листе стали и кожи касались языки огня, согревая, но не обжигая, даря тепло, но не боль. Я вцепилась пальцами в покатые плечи. Я так боялась, что он оттолкнут меня, и сама жалась к сильному телу, словно там было мое место и наши сердца стучали в унисон, как одно целое… А потом волшебство закончилось так же внезапно, как и началось. Меня отпустили. Произошло то, чего я так боялась.

Нет, он не оттолкнул, а нежно отстранил от себя, глядя в мое пылающее лицо горящим взглядом, и я поняла, что это все… Что больше продолжения не будет. Короткий миг счастья закончился, толком и не начавшись.

Я вцепилась клещом в его руки, но Булат покачал головой.

— Уходи! — произнес он и что-то в его лице убедило меня, что уговаривать и умолять нет смысла. Сердце упало куда-то вниз, грозясь разбиться на множество осколков… Как собрать их после? Кто подскажет?

— Уходи, — повторил он и горячие руки подтолкнули меня в сторону дома, — Я не трону тебя, — добавил он и я голосе мне послышалась горечь.

…Я медленно развернулась и на негнущихся ногах пошла обратно к дому, прочь от того, кто заставил мое сердце биться так, как никогда раньше. Я не понимала, почему он оттолкнул меня, ведь я чувствовала силу его желания и пусть я не умела целоваться и еще ни разу не была с мужчиной, наивной я себя не считала. Прекрасно знала, что мужчины делают с женщинами, да и в далеком детстве пару раз заставала Везнича с Оляной — да они того не знали, поскольку я убегала быстрее, чем оказывалась замечена.

Почему он прогнал? Неужели что-то во мне не так?

По щекам сбежали жгучие слезы. Злые, соленые и волосы вспыхнули, занимаясь огнем, но я поспешно пригладила их руками, сбивая пламя и внезапно с ужасом подумала о том, что могло бы случится, если бы вот так загорелась перед Булатом?

— Ты не узнаешь этого, — сказала я себе и поставила ногу на ступеньку крыльца.

— Вернулась? — голос Нечая пронзил тишину, как молния пробивает облака.

Я понуро опустила голову, радуясь, что в темноте он не видит слез в моих глазах.

— Ну, так иди спать, — скрипнула дверь, и старик пропустил меня мимо себя в пахнущий сыростью дом. Он ничего не сказал мне. Не упрекнул. И я ничего не сказала ему, предпочитая молча лечь на лавку. Отвернувшись лицом к стене я позволила слезам катится вниз и так встретила рассвет.

Гуннар и его люди ворвались в сонный дом, разбудив дружинников Булата. Северянин первым делом пробежался по комнатам и вскоре выскочил из последней, взъерошенный, злой. Путь ему преступил один из людей посланника. Спросил удивленно:

— Что ищешь, господин? — спросил он.

Гуннар повернул к нему горящее лицо. В светлых глазах северянина мелькнуло бешенство.

— Где ваш предводитель? — спросил он резко.

— Да вот как с вами ушел, так еще и не возвращался, — ответил воин и прищурил глаза, — Вы вместе были, вам должно быть виднее.

— Так значит, он не приходил? — допытывался Гуннар.

— Не видали, — воин развел руками.

Северянин выругался и махнул рукой своим людям, приказывая покинуть дом.

Он вышел во двор, глядя на светлеющее небо. Торстен положил на плечо другу широкую ладонь.