Самый лучший коммунист. Том 2 - Смолин Павел - Страница 1

© Смолин Павел, 2024

В большой комнате квартиры в Сокольниках было весело: весь вечер протусовавшись по Москве, мы с моими (в сугубо позитивном, не связанным с правом владения смысле) нигерами осели здесь, за прототипом «Одиссеи – 2». Набитый трехлитровками с пивом холодильник, гора закусок и интересный досуг стали залогом отличного настроения.

– Твою мать, нигер, ты опять меня сделал! – ткнул кулаком в плечо одетого в трусы и белую майку, но не отказавшегося от золотой цепи с кулоном в виде знака доллара Тайрона Фанки Фанк.

Артист, как и я, одет так же – жарко, блин – но кулон (негры называют это «блинг») у него в виде конопляного листа. Подарок коноплеводческого совхоза, как ни странно – Фанки Фанк захотел посмотреть на «целое поле травы», и я не обломался его туда свозить. Продукция негров разочаровала – наркотический эффект отсутствует, если, конечно, не провести некоторые манипуляции, о которых они не знают, а я не хочу говорить – это же обычные ребята из гетто, начнут трепаться об особенностях Советского употребления нехороших вещей, оно нам надо? В Советском Союзе наркомании нет!

– Тебе нужно стараться больше, медленножопый нигер! – не остался в долгу Тайрон.

Слов на основе «ass» негры используют стремящееся к бесконечности количество – будем надеяться, что члены сборной и немцы не настолько погружены в «афроамериканский лор», как я. Ну и болеть афроамериканцы будут не за нас, а за США в тех дисциплинах, где будут участвовать афроамериканцы. Если таковых не найдется – будут болеть за «какого-нибудь нигера». А еще дедова охрана отказалась оставить меня спокойно бухать с черными братьями, настояв на интеграции в квартиру «пятого» – на кухне осел, чтобы мы его не разлагали.

Рубятся негры в «Бокс» – первый на планете файтинг, между прочим, но это благодарное человечество осознает только в будущем. Приставка уже не выглядит как непонятное нечто из дерева и проводов, а по актуальной моде этих времен представляет собой черную, пластиковую коробку, местами украшенную деревянными планками. Не будет смотреться чужеродно на фоне стенок и тумбочек – стенки, вообще-то, не уникальный Советский фетиш, их везде полно.

Зазвонил телефон, я снял трубку, выслушал собеседника и поблагодарил. Негры вопросительно посмотрели на меня, и я с широченной улыбкой – и выпитое «Жигулевское» тут совсем не при чем! – поделился с ними восхитительной новостью:

– Завтра к Оле пустят на пять минут.

Зарубежный культ личности певицы действует только в масштабах соцблока, но в силу комплекса причин западные СМИ новость о покушении на нее облетела: папка – полковник КГБ, продюсер, лучший друг и предположительно любовник целый Сережа Ткачев, а покушался член Олимпийской сборной из-за неразделенной любви. Инфоповод получился могучий, и, когда послезавтра на полки магазинов ляжет ее первый сингл, его буквально сметут и без всяких приписок про «ограниченный тираж». Увы, масштабировать нет смысла – с носителей в эти времена денег получается меньше, чем за гастроли, а про «роялти» неясно – пиндосы начали негласно, но последовательно давить на радиостанции просьбами ставить поменьше Советских артистов. Так, Оле приятно сделать.

– Щит, нигер, это отличные новости, – одобрил Джим.

– Круто, что мелкая выздоравливает, – присоединился к нему Тайрон.

– Когда я лежал в больнице, – Фанки Фанк приподнял майку, показав пару шрамов от пуль на тощем животе. – Хорошо, что мне давали морфин. Отец рассказывал, что пару раз ему приходилось выбирать, какому из раненных парней больнее – запасов не хватало.

Отец Фанки Фанка тоже служил под началом генерала Паттона, и это не совпадение, а статистика – он целым корпусом командовал.

– Он был медиком? – спросил я.

– Помощником медика, – поправил Джим. – Но медик был черным – когда повсюду трупы и взрывы, нет времени искать белого врача, и снежинкам приходилось терпеть.

Негры грустно хохотнули, я покивал и попросил:

– Расскажешь об этом завтра, на записи?

– Конечно, нигер, – пообещал артист.

– Йо, расскажи мелкому нигеру про дом, – запросил Тайрон смену темы и приложился к запотевшей кружке.

Приложился и я – морально разлагаюсь, а че мне? Джим смочил горло и поведал:

– Как только у меня появились деньги, я решил починить те руины, где меня первый раз снимали для телевидения. Здание ублюдочное, и его хозяин нихрена с этим не делал, каждый раз посылая нигеров подальше словами «когда начнете платить по счетам, тогда крышу и починю». Я покрыл долги нигеров, – ухмыльнулся. – Но гребаный лендлорд решил, что чинить рухлядь ему не интересно и нанял парочку нигеров с другого района спалить дом – много денег по страховке за него не получишь, потому что ни один агент не согласится застраховать хибару из гетто на кругленькую сумму. Но жадному нигеру…

– Хозяин – не белый? – удивился я.

– Лучше бы он был белым, – поморщился Тайрон. – Тогда ему бы не хватило яиц провернуть это! – проявил расизм.

– Так вот, – продолжил Джим. – Жадному нигеру показалась хорошей идея свалить в теплые края с моими деньгами и страховыми выплатами – в этом случае ему не придется раскошеливаться на ремонт.

– Так себе план, – оценил я. – С поджогами у вас строго, особенно если дело касается страховых выплат.

– Нигеров с канистрой мы заставили дать показания, – удивил выбором легальных методов борьбы с поджогами Джим. – Тупой нигер сел на десять лет, а дом перешел его жене. Сучка решила, что не стоит злить нигеров, и отремонтировала дом.

– Хорошо все, что хорошо кончается, – подытожил я.

Утро началось с неприятного от выпитого пива пробуждения. Поднявшись с кровати, я поморщился и пошел в душ. Смыв с себя мерзкий, липкий пот, достал из трюмо цитрамон и выпил. Скоро полегчает, а пока можно будить негров, обнаруженных прямо на полу большой комнаты.

– Дети джунглей, – умилился я.

Будь рядом «родная» охрана, они бы поржали и помогли, но сменившему напарника в полночь «третьему» было все равно, поэтому толкать бесчувственные черные тела пришлось мне одному.

– Фак ю, нигер, – не оценил моих усилий Фанки Фанк.

Ясно, хрен с вами, валяйтесь, все равно дела делать надо, запись передачи с черными братьями только вечером. Посмотрев на часы, расстроился – на десять минут выпадаю из графика. Придется завтракать в машине.

Покинув квартиру, погрузился в машину – выданную мне в служебное пользование, положенную по должности, черную «Волгу». Вот не понимаю я этот фетиш – в «Запорожце» или «Москвиче» уютно, а это – чисто кастрированный танк. Особое удовольствие доставляет неизживаемый бензиновый аромат – что в той жизни «Волги» им воняли, что в этой. Дырка тут в бачок секретная имеется, что ли? Особенно хорошо после посещения заправок – без открытых окон есть все риски надышаться до галлюцинаций.

Кулинария около ДК была открыта, так что запастись пирожками и чаем получилось. За завтраком и прослушиванием радио…

– …обладатель множества отечественных и зарубежных наград, многократно доказывавший свою преданность коммунистическим идеалам и нашему общему делу кровью. Проявлял товарищ Ткачев и организаторские таланты, выстроив международную структуру, известную нашим слушателям как «Фонд Ткачева». Пионерские лагеря на наших и союзных землях, жилые районы, ряд превратившихся в образцово-показательные, до того убыточных совхозов – все это лишь малая толика результатов, которых удалось добиться работникам Фонда. На данный момент, по словам руководителя Фонда, чье имя мы по понятным причинам не можем назвать, «Ткачевцы» считают самым значимым своим достижением город Хрущевск, чье основание и развитие стало для Фонда настоящим экзаменом. И «Ткачевцы» сдали его с честью: на сегодняшний день Хрущевск признается одним из лучших для жизни городов, а производимая жителями города промышленная продукция успела полюбиться Советским гражданам и союзникам по экономическому блоку «пояс-путь». От лица нашей радиостанции желаю Сергею Владимировичу Ткачеву успехов на должности секретаря ЦК ВЛКСМ.