Дворянин (СИ) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 60

Подобные меры привели местный «бизнес» в шок… Нормально ж всё было — как обычно! А ежели кто палку и перегнул — так всем было известно, как в таком случае надобно действовать. Подносишь «барашка в бумажке» и всё — прощён. А тут — солдаты, капитан-исправник с приставами… Это что ж деется-то люди добрые⁈

После короткого расследования, занявшего всего три дня, парочку особо оборзевших местных воротил, из-за которых двум ушедшим артелям было поставлено гнилое продовольствие и совершенно негодный инструмент, да ещё в крайне недостаточном количестве, упекли в тюрьму, попутно постановив, что они должны были возместить весь нанесённый стройке ущерб в троекратном размере. От подобного приговора местный «бизнес» сначала впал в ступор, а потом откровенно окрысился. Как это так — воровать нельзя⁈ Всю жизнь на казённых подрядах самые деньги и делали, а теперь что — зубы на полку? Э-э-э, нет, господин хороший — так не пойдёт! Не хочешь по-человечески — получай… После чего у стройки начались проблемы с поставками — купцы начали отказываться брать подряды на снабжение стройки. И так продолжалось почти месяц… пока бывший майор, отчаявшись справиться своими силами, не рванул к Николаю, и не потребовал у него назначения на стройку специального прокурора, который, прибыв на место и немного разобравшись в ситуации, поднял в ружьё Новгородский полк и прошёлся густой гребёнкой по Питеру и окрестностям, выставив караулы на всех ближайших карьерах, каменоломнях и вырубках, и запретив их работу до того момента пока заявки Управления строительства Николаевской железной дороги не будут полностью удовлетворены. Плюс, вдобавок к первым двум «фигурантам» было арестовано ещё полторы дюжины подрядчиков, причём, не только лично, но и со всем движимым и недвижимым имуществом… которым были выдвинуты обвинения в государственной измене. Ну как же — они пытались воспрепятствовать «стратегической стройке»! Очень уж Николаю понравился этот термин…

Короче, к сентябрю, вроде как, всё наладилось. Столь жестокие разборки привели к тому, что все остальные подрядчики стройки, в том числе и те, кто осуществлял поставки на московском участке, сделали правильные выводы и-и-и… не то чтобы совсем перестали воровать, но начали делать это с крайней осторожностью. И мгновенно реагировали на любые претензии… Так, Дормидонт, которого Даниил поставил руководителем московского участка строительства, прислал письмо, в котором с юмором сообщал, что стоило ему только пообещать нескольким подрядчикам, с которыми у него случились «разногласия», что он пожалуется на них «главноуправлющему строительством графу Николаеву-Уэлсли», как все проблемы были мгновенно решены. Более того, его пригласили на обед в ресторан, во время которого ему была вручена солидная сумма в конверте и высказана слёзная просьба:

— Христом Богом молим, Дормидонт Евсеич, не надобно нам никаких графов тревожить! Мы ж всё понимаем — дело государственное! Так что мы со всем вниманием и уважением… Ну а ежели вдруг что не так — вы просто нам говорите. Всё мигом исправим — можете не сумлеватся!

Плюс весьма солидные штрафы и конфискации, случившиеся по итогам расследования, помогли закрыть часть финансовой дыры, которая существовала в бюджете строительства с самого начала… ну и изрядно замедлившиеся вследствие всех этих пертурбаций темпы работ так же сыграли в сторону экономии средств — меньше сделано, меньше платить. Хотя, увы, вследствие этого сроки строительства заметно поплыли…

Как бы там ни было, когда Даниил, наконец, вырвался из этого кошмарного круговорота он, как уже упоминалось, внезапно обнаружил себя перед дверью одного богатого дома Выборга. Ну как обнаружил… на самом деле он сам сюда приехал. На своих санях. По первому снегу. Из Сусар. Да ещё в Выборге пришлось расспрашивать как нужный дом отыскать. Потому как где он располагается Данька просто не знал — бывший майор в Выборге был только один раз и тот на пароходе, с которого он тогда даже не сходил.

Когда слуга распахнул дверь, Данька, скинувший тулуп, в котором он и проделал весь этот путь на санях и замерший перед дверью в лёгком модном рединготе, негромко произнёс:

— Граф Николаев-Уэлсли, к баронессе Еве Авроре Шарлотте Шернваль фон Валлен с личным визитом…- в какой-то мере это был неслыханный поступок — явиться к юной девушке одному, без приглашения. Но в прошлый раз, когда она, прибыв в порт вместе с отчимом-сенатором сама подошла к нему, стоявшему на палубе, в одиночку и первой завела разговор — её поступок мог считаться ещё более неслыханным. Впрочем, до Даньки это дошло сильно позже. Уже в Архангельске… Так что он очень надеялся, что и она не откажет ему сразу с порога. И что у него будет какое-то время на то, чтобы объяснить все его дурацкие поступки и телодвижения, разъяснить чего именно он боится в их взаимоотношениях и чего так пытался избежать… и не смог. Именно поэтому он сейчас и стоял здесь, на этом красном каменном крыльце.

— Входите, Ваша Светлость,- с лёгким акцентом отозвался старый финн, встретивший его у дверей.- Я доложу.

Данька сделал несколько шагов вперёд и замер. Потому что в небольшом холле кроме самого слуги столпились и другие обитатели этого дома. Все, кто в данный момент был на месте: сам сенатор — Карл Йохан фон Валлен, его жена, баронесса Ева Густава урождённая фон Виллебранд, её старший сын — Карл Кнут Эмиль и младшая дочь — Эмилия, а также слуги и служанки и-и-и… ОНА.

Бывший майор сглотнул, потом собрался с духом и сделал шаг вперёд, смотря ЕЙ в глаза.

— Ева… кхм… то есть — баронесса… йа…- он запнулся. Чёртовы гормоны молодого тела! Он же старик, он уже был женат, да он даже дедом побыть успел… откуда тогда это блеянье⁈ Соберись тряпка!!!

— Да…

Её тихий голосок прозвучал как грянувший гром. Все присутствующие развернулись к ней и скрестили на её румяном от волнения личике свои взгляды — недоумённые, удивлённые, раздражённые, радостные… всякие.

— Хшто?..- с трудом выдавил из себя бывший майор. Но она не ответила. А лишь молча подошла к нему и протянула ему обе свои руки. Даниил испуганно схватил их и прижал к своей груди. И лишь после этого она произнесла:

— Да, я согласна стать вашей женой. Потому что сама очень давно этого хочу…

Продолжение следует…