Ревизор: возвращение в СССР 26 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 10

— Какая цель? — задумчиво повторил он мой вопрос. — Главное для меня, чтобы Ваганович оставил в покое мой завод! Перестал там наводить свои порядки. Ну и, было бы очень хорошо, если бы он вообще из города убрался.

— Вот и давайте исходить из этого, — предложил я. — Подключение прокуратуры, в данном случае, считаю нецелесообразным. Тем более, что Ваганович ни в одном акте не подписался единолично, вы обратили внимание? Он везде в составе целой комиссии. То есть, копая под него, вы будете копать и под других людей. Кто они, кстати?

— Да прихлебатели его! — зло ответил Шанцев.

— Что, все до единого? — удивился я.

— Практически.

— Так… И они до сих пор работают в исполкоме и в других городских структурах?

— Да. А куда они денутся? Хочу поувольнять их всех постепенно…

— Подождите, подождите… Не спешите, — задумчиво проговорил я. — Они нам ещё могут пригодиться…

— Ты что-то придумал? — с недоумением смотрел на меня Александр Викторович.

— Не то, чтобы… Вот, смотрите, они все, наверняка, общаются между собой. Те, что продолжают здесь работать, прекрасно видят, что вы проводите проверку всей деятельности предшественника. Думаете, они за свою собственную шкуру не переживают?

— Конечно, переживают, — усмехнулся Шанцев.

— И, наверняка, бегают делиться с Вагановичем своими переживаниями. Все же замазаны? Их это должно сплачивать.

— Наверняка, — хмыкнул он.

— Вот и пусть дальше делятся. А нам с вами надо подумать, чем именно.

— Что ты хочешь сказать?

— Мы не сможем его прижать настолько сильно всем этим, — показал я на многочисленные папки на столе у Шанцева, — чтобы он сразу всё бросил и уехал. Нам придётся доказывать его злой умысел, искать доказательства и свидетелей. Мы потратим уйму сил и времени. Заработаем перед областным начальством репутацию скандалистов и сутяг…

Шанцев смотрел на меня с нескрываемым разочарованием.

— И далеко не факт, что нам удастся что-то доказать, — продолжал я. — Возможно, мы посадим несколько его, как вы говорите, прихлебателей. Но сам Ваганович при этом будет ходить по городу и заводу с гордо поднятой головой, изображая мученика.

— Думаешь, я этого не понимаю? — с досадой откинулся он на стуле. — Я же поэтому тебя и попросил посмотреть, — кивнул он на папки перед нами. — Может, ты что-то найдёшь посерьёзнее?

— И посмотрю, и, уверен, найду, — пообещал я. — Но действовать официально, через прокуратуру, не вижу смысла.

— Ну, а как тогда? — никак не мог уловить моего замысла Шанцев.

Изложил Шанцеву все, как я вижу. Что выносить сор из избы и устраивать показательную порку бывшего партийного чиновника его начальство в Брянске точно не будет.

— Но как же так! — расстроился он, — если ты докажешь, что он жулик!

— Знаете, что вам в Брянске скажут? Что может оно и так, но он за это уже поплатился. Был первым секретарем, а стал директором завода. А сажать бывшего первого секретаря города в тюрьму — это наносить урон имиджу КПСС и всей советской власти.

— Эх. И ведь точно, так и скажут. Прав ты! — совсем пригорюнился Шанцев.

— Поэтому надо гибче действовать. Надо создать такие условия, чтобы Ваганович сам предпочёл уволиться с завода и уехать из города. Надо так его запугать, чтобы он бежал отсюда, теряя тапки. И чтобы прихлебатели его тоже сами поувольнялись и разбежались, вслед за ним, кто куда.

— Ничего не понял, но мне уже нравится, — оживился Александр Викторович.

Северная Италия. Больцано.

Женщины и Насир уехали в Швейцарию осматривать новый дом Эль Хажжей и окрестности, а Фирдаус с отцом остались в Больцано заниматься делами. Тарек дал сыну задание связаться с Марией Боччи, хозяйкой рекламного агентства «Мария Феличе». Договориться с ней о начале обещанных занятий с Дианой в преддверии выступления на конкурсе в Монако. И заодно прикинуть, где они с Дианой будут в Милане жить в это время.

Фирдаус познакомился с Марией, встретившись с ней у неё в офисе. Она предложила заниматься с Дианой тут же, условия позволяют. Фирдаус, с её подачи, нашёл уютный отель поблизости, переночевал там одну ночь и на следующий день вернулся в Больцано, пообещав приехать через несколько дней с женой.

Вернувшись в четверг из Милана, Фирдаус не узнал офис родной фабрики. Обстановка в офисе походила на приготовления к приезду королевской особы. Все бегали, суетились, куда-то звонили. В офисе появились какие-то незнакомые люди, прохаживающиеся туда-сюда с деловым видом.

На балконе второго этажа Фирдаус увидел взволнованного отца в окружении своего заместителя Алонзо Скварчалупи и нового главного инженера Дарио Грасси. Он был значительно моложе Алонзо, высокий и подтянутый, и, пока ещё, очень скованно чувствовал себя при Тареке. Похоже, стеснялся его и немного опасался.

Фирдаус сам не заметил, как оказался рядом с ними.

— Что тут происходит? — перешёл он от волнения на арабский.

— Наши чемоданы со стюардессами! — потеряв привычный контроль, начал жестикулировать Тарек, как настоящий итальянец. — Представляешь? В пяти серьёзных газетах вышли заметки с фотографиями красавиц с нашими чемоданами! Началось все с Файненшл Таймс! Их корреспондент летел в одном из самолетов, увидел наши чемоданы у стюардесс, и тут же взял у них интервью. Девушки дали очень хвалебные отзывы! Остальные газеты начали перепечатывать эту статью или сами выходить на стюардесс и делать свои статьи. Представляешь? Мне уже звонили из двух крупных газет и одного журнала! Просят встретиться, показать производство, готовую продукцию…

— Торговые сети, сеньор Эль Хажж, — подсказал Алонзо.

— Да! А еще две крупные торговые сети из Западной Европы уже вышли на нас. Им нужны наши чемоданы! Они готовы прямо сейчас разместить в самых лучших местах своих магазинов тысячи наших чемоданов! Десятки тысяч! Прямо сейчас!.. Нам нужно срочно расширять производство, сын!

— Конечно, конечно, — ошарашенно ответил Фирдаус. — А как же конкурс Дианы?

— Диане придётся ехать в Милан и в Монако с мамой. А ты мне нужен здесь!

— Конечно, отец, — кивнул обалдевший Фирдаус и пошёл звонить в Швейцарию жене.

Швейцария. Давос.

Диане в новом доме нравилось всё, а ей уже было с чем сравнивать.

У свекрови, определённо, есть вкус, — думала она, прохаживаясь по комнатам. — И очень хороший вкус. У них и в Бейрутской квартире очень красивая и уютная обстановка.

Когда Диана добралась до детской, у неё что-то сжалось внутри. Комната была такой уютной, стены жёлтого, цыплячьего оттенка и салатового. Мебель голубого цвета, а шторы бледно-розовые. Свекровь с такой трогательной заботой и любовью обставила её, что у Дианы навернулись слёзы.

Так ждать внука? — потрясённо думала она. — Так готовиться к его появлению?..

Это было так непохоже на всё, с чем она раньше сталкивалась в своей жизни… Мать очень тяжело переживала своё одиночество, переживала, что замуж так и не вышла. Не раз Диана слышала, как бабушка маму чихвостила за то, что та без мужа нарожала, и что если бы не дети, то у неё жизнь совсем иначе сложилась бы. Она бы выучилась, работала на хорошей работе… Только дедушка был рад внукам и ему было всё равно, что они не в браке рождены…

Диана подошла к окну и, разглядывая внутренний дворик, заметила детские качели…

Может, и стоит родить? — задумалась она. — У малыша будет всё необходимое. А главное, его тут ждут и будут очень любить… И КГБ авось, про нее забудет. Не будут же они требовать, чтобы она сначала беременная, а потом с грудничком на руках занималась их делами…

Тут в гостиной зазвонил телефон, и вскоре прибежала Аиша и сказала, что Фирдаус её зовёт.

Диана никак не могла понять, почему она должна ехать в Милан и в Монако со свекровью, а не с ним.

— Дорогая, может быть на несколько дней в Монако я и сам смогу вырваться с тобой. Но сейчас у нас совсем не та ситуация! Твой брат нам такое устроил!