Роковая связь (ЛП) - Торре Алессандра Р. - Страница 37

Они некоторое время переваривали информацию.

— Хорошо, — наконец сказал Кевин. — Давайте вернемся к вопросу, в котором неясно — где причина, а где следствие. Второй сценарий — похищение Майлза не имеет никакого отношения к убийству. Мать увозят и убивают неизвестно за что. Майлз был с ней на улице, когда ее похитили, и напоролся на другого злодея, у которого он и находится.

— Либо убийца — Трент — увез и мальчика, затем избавился от него в неизвестном месте.

— Ребенок заболевает раком несколько раз, потом его похищают или еще что похуже. — Фара в недоумении качает головой. — Невезучий малыш.

— И непростой, — добавил Кевин.

«Верно», — угрюмо подумала Фара. Детективша понадеялась, что в данный момент паренек держался молодцом.

ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ

МАЛЬЧИК

У него трещала голова, прям реально трещала. Приступ прекратился прямо перед тем, как они приехали в больницу, и Усатый заявил, что это прям здорово, словно Майлз мог его как-то контролировать. Теперь же башка трещала; обычно у мамы бывало лекарство, но Усатый проворчал, что у него ничего с собой нет и что Майлзу дадут лекарство в парке.

Тот факт, что у Усатого не было лекарств, вызывал недоумение. У взрослых всегда имелись лекарства. У мамы везде лежали запасные медикаменты, и если мужик был похитителем, то у него отстойно получалось. Мама говорила: на случай непредвиденных обстоятельств нужно всегда все планировать заранее, а у Усатого не было даже пластыря для раны на майлзовой голове. К тому же рана очень сильно болела, и Майлзу казалось, что ему ни разу не было так больно, разве что в день операции.

Теперь Майлз снова сидел на заднем сиденье и пытался следовать трем правилам, но уже два раза начинал плакать от боли. Усатому походу было по барабану, за исключением того, что он продолжал материться и бить по рулю.

Вдруг машина дернулась — их начало шатать по сторонам. Майлз попытался ухватиться за что-нибудь, однако сиденье было скользким. Мальчик схватился за ремень безопасности, но это не помогло, потому что тот растянулся. Ощущение создавалось такое, будто голова раскалывается, боль была такой резкой, прямо над ухом, и Майлз закричал так же сильно, как и ощущалась боль; машина вдруг затормозила с такой силой, что он упал между задним и передним сиденьем и ушиб локоть.

Он икнул и схватился за локоть рукой; сиденье скрипнуло, когда Усатый наклонился к Майлзу и дыхнул в лицо. Дядька выглядел невероятно серьезным и стремным.

— Слушай меня, — зашипел он совсем как змея, и Майлзу очень хотелось напомнить, как тот обрадовался прекращение приступа, но на всякий пожарный решил промолчать. — Я дам четкие указания и ты будешь им точно следовать. Усек?

Майлз шмыгнул носом, кивнул и попытался не заплакать, но слезы, казалось, вот-вот хлынут из глаз.

— Знаешь, что бывает, если не следовать указаниям?

— Ага. — Он издал тихий всхлип, который не смог сдержать. Мама уедет, а меня засунут в темные места, похитят и уморят голодом. — Я буду следовать… буду делать все, что скажете.

— Все предельно просто, слышь? — он указал на окно машины. — Тебе лишь нужно шагать в ту сторону, пока не покажется кто-нибудь с малявкой. Их будет много, ведь это парк. Просто подойдешь к маме или папе и скажешь кто ты. Кто ты?

— Майлз Пеппер. — Это он знал. Это, и домашний адрес, и мамин телефон.

— Скажи, что собираешься делать.

— Шагать в ту сторону. — Майлз указал на окно, хотя не мог видеть из него и не знал, имеется ли там большой страшный пруд, или лавовый колодец, или полоса препятствий, через которую придется пройти. — И шагать до тех пор, пока не увижу маму или папу, а потом подойти к ним и сказать, как меня зовут.

— Правильно. — Усатый смотрел на него так же, как Майлз смотрит на гусениц: очень близко и внимательно. Имелось множество ядовитых гусениц, поэтому лучше быть осторожным с теми, к кому прикасаешься. — Норм себя чувствуешь? Лучше?

Он всхлипнул.

— Мне лекарства нужны.

— Они достанут их тебе. Лады. Меня Стив зовут. Приятно было познакомиться с тобой, Майлз.

Майлз протянул кулак для удара, и Усатый столкнулся с ним кулаком, но не «взорвал», как это делал папа.

Все было нормально. Майлз перевернулся на живот.

— Можно теперь уходить?

— Ага. Когда выйдешь, беги. Как можно быстрее, чтобы успеть скрыться от машин. Лады? — дядька передал рюкзак и помог просунуть одну руку, а затем и другую через лямки.

Майлз умел быстро бегать. Даже с трещащей головой.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

ДЕТЕКТИВ

— Что ж, выглядит многообещающе. — Кевин поднял телефон и сфотографировал красные металлические ворота с большой цепью и навесным замком, прикрепленным к деревянному забору. На воротах был прикован знак «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

Ветер завывал над просторным полем и развевал заросшие травы в сторону детективов, словно былинки были живые.

— Здесь стремно, — заявила Фара. — Неприятно.

— Это в тебе городская девчонка говорит. — Кевин глубоко вдохнул. — Мне здесь нравится. Никакого смога. Лишь звуки природы. — Напарник кивнул в сторону горизонта. — Если задержимся здесь, то сможем застать красивущий закат.

— Уверена, женщинам это приходится по вкусу, особенно когда их пытают и расчленяют на мелкие кусочки, — сухо отозвалась Фара. — Ты видишь мир и покой, я же вижу, как кто-то кричит о помощи, а рядом никого нет, чтобы услышать. Уж предпочту этому жизнь в городе.

Мэтис натянул перчатки, затем открыл пакет с вещдоками и достал брелок с ключами Трента.

— Посмотрим, прав ли Хью, откроет ли один из них ворота. Если же нет, воспользуемся болторезом.

Фара, чувствуя себя неловко в просторном поле, оглядывалась по сторонам, пока Кевин возился с замком.

— Может, стоит вызвать подкрепление, — предложила она.

— Подкрепление, чтобы помочь с чем? С мертвецом? — Кевин насмешливо хмыкнул, затем дернул замок. — Сим-сим, откройся. — Он надавил на ворота, и они медленно распахнулись внутрь, после чего стукнулись о столб.

Дальше, по подъездной дорожке, так далеко, что казалась размером с флигель, располагалась хижина. Окна были темными, строение ветхим и немного покосившимся в сторону. Фара подумала о Кэрри Пеппер, о руках, связанных за спиной, о ножевых ранениях в плечо, почку, живот и грудь.

— Идешь? — позвал Кевин, садясь во внедорожник.

Да, она собиралась идти. Но ей это совсем не нравилось.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

МАМА

Белла нашла новостную статью и некролог Энди. Знаю, что уже упоминала об этом, однако Энди умерла утром, перед тем как появился пост о правилах на ее страничке.

В новостях писали: Энди пытали и выбросили на обочину шоссе.

После того как Белла разместила ссылки на статьи в группе, мы действительно начали обращать внимание. А аккаунт Энди продолжал строчить записи. Продолжал выдвигать требования. Продолжал заставлять нас, как роботов, плясать под дудку.

Опубликовывать доказательства в виде справки об состоянии здоровья, положительные заключения врачей.

Выкладывать фотографии наших детей, еженедельные проверки, подтверждающие, что все в порядке.

Контроль и чистка соцсетей — делайте то, делайте сё.

Я все прекратила. Прекратила давать Майлзу плохие лекарства. Прекратила втирать крем для выпадения волос. Выдумывать несчастные случаи. Использовать соцсети, кроме группы, и направила все время и энергию на то, чтобы сделать Майлза здоровым и доказать это улучшение психопату, который теперь возглавлял группу.

Не только я меняла ситуацию. Мы все старались изо всех сил, однако это не остановило гибель участниц.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

ДЕТЕКТИВ

Когда Фара открыла дверь в хижину, то вспомнила кинокартину «Глоток дождя». В фильме Трент играл белого мальчика, которого воспитали сиу и который в итоге похитил и убил белую девушку, чтобы стать вождем. За два часа пятнадцать минут фильма Фара успела влюбиться в Трента Айверсона. На экране актер был одновременно и сильным, и уязвимым — его красоту обрамляли величественные декорации и захватывающий дух кинематографа. Для роли он выучил древний язык сиу и за весь фильм произнес всего три слова по-английски («Ты должна умереть»), чем завоевал уважение.