Связующая магия - Баумгертнер Ольга Гартвиновна - Страница 31

Нордек нахмурился, но сказать ему оказалось нечего.

– Наверняка, каких-то мелочей. А ведь именно мелочи и задевают нас больше всего. Или вам всего-навсего стало недоставать врагов? – я перевел взгляд на Балахира.

– Мне нечего добавить…

– Неужели? У тебя особый случай, Балахир.

Он насторожился. Однако при этом не смог скрыть ненависть.

– О чем ты, не понимаю, – хрипло отозвался он.

– Однажды давно я попросил Дейру рассказать о тебе – как ты помогал ей устроить заговор. Она назвала тебя безродным выскочкой. Но она ошибалась…

Я сделал паузу, Балахир же заметно побледнел.

– Эрслайт приходится тебе двоюродным братом, а Ментепер – вам обоим дед…

Изумленные взгляды Ретча и Нордека переместились с меня на Балахира.

– Вот почему ты отправился когда-то учеником к Ментеперу, снискал его внимание и участвовал в его забавах. Вот почему ты так усердно помогал Дейре устранить Бэйзела, чтобы потом уже без труда расправиться с ней и Бихестом. Чтобы занять место, как ты считал, достойное только тебя. Я же спутал тебе карты. Но затем, когда я уехал, ты взялся за старое, решив противостоять Игниферосу. Выждал несколько лет, чтобы убедиться, что я не вернусь, и решив, что пусть обитель восстановят силами светлых, и уже после этого собирался перейти к более решительным действиям.

Балахир вцепился в подлокотники кресла, так что костяшки на пальцах побелели, и затравлено смотрел на меня.

– Что ты собираешься делать дальше? – спросил я.

– Я?! Ты смеешься надо мной?!

– Я спрашиваю, что ты собираешься делать дальше? – жестко повторил я. – Не хотелось бы в первый день использовать особые привилегии этой безделушки…

Я чуть тронул амулет.

– Тогда ты совершишь ошибку, сохранив мне жизнь, – процедил Балахир, и в его голосе прозвучал вызов.

Его ответ мне не понравился.

– Я даю тебе неделю, – отозвался я. – Может быть, ты все-таки что-нибудь надумаешь.

Он поднялся и шагнул к двери. Шэд потянулся, выпустив здоровенные когти и показав в зевке зубы, словно тоже в предупреждение. Балахир замер в растерянности – блеск в глазах чудовища ему мало понравился.

– Это также касается всех, кто с тобой заодно, – как бы невзначай обронил я. – Пропусти его, Шэд.

Балахир, пораженный, обернулся ко мне.

– Что?! Ты хоть знаешь сколько их?! И кто это?!

– У тебя неделя, Балахир, – повторил я.

Шэд поднялся, открыв путь к двери. Балахир скрылся на лестнице. Ретч подошел к двери и плотно притворил ее.

– Как ты узнал, чья кровь в нем течет? – спросил Нордек.

– Давно подозревал, что с ним что-то неладно. А потом мне попался его отец…

– Тот колдун, заключенный в башню? – изумился Ретч, вернувшись на свое место.

– Да. Как я уже говорил, он обезумел, но это не отразилось на его памяти.

– Что за колдун? – спросил Нордек, и Ретч кратко посвятил его в историю.

Мы немного помолчали, пока Нордек переваривал услышанное.

– Знаешь, – заметил Нордек. – На твоем месте я бы не стал ждать неделю. Он может выкинуть что угодно… Даром, что я много лет достаточно близко его знаю. Хотя, нас связывало исключительно несогласие насчет правления Игнифероса. Ему вняли около сотни молодых колдунов. Многим из них столько же лет, сколько твоему сыну. А если Балахир решится на какой-нибудь опрометчивый шаг…

– Посмотрим. Но прослежу за ним, – ответил я. – Так чем занимался ты, Нордек?

– Запрещенной Игниферосом магией, – отозвался он. – Мало кому хотелось забывать свои умения. Мы часто уединялись в темной обители, где давали себе волю…

– Хм… и это все, чего опасался Игниферос? «Незаконных» занятий магией?

Нордек нахмурил лоб, помолчал.

– Нет… Мы подумывали о том, чтобы вынудить Игнифероса пересмотреть некоторые его взгляды, а если он будет противиться, то… заставить.

– Очень интересно. И каким образом вы собирались это сделать?

– Малоприятным, – Нордек скривился. – Но, как ты верно заметил, мы ждали момента… Когда обитель восстановят полностью, когда «детишки» Балахира подрастут… Так что-нибудь изменится, милорд? И что происходило на последнем совете, кроме передачи половины амулета власти?

– Изменится, Нордек. Но я не собираюсь ссориться со стариком. Мне с ним тоже необходимо переговорить. И, скорее всего, сейчас. О совете тебе Ретч расскажет.

Нордек кивнул. Они Ретчем поднялись и, попрощавшись, ушли. А я осторожно уложил на диван заснувшего Эрслайта, убрал темные прядки со лба.

– Шэд, останься здесь, – прошептал я и, прихватив с собой наполовину опустошенную бутылку вина и бокал, направился в покои Игнифероса.

Дверь передо мной распахнулась, прежде чем я успел в нее постучать. Но теперь ее открыл сам хозяин.

– В следующий раз можешь воспользоваться другим путем, – произнес он и поманил за собой.

– Каким? – удивился я. – Кстати, добрый вечер, дядя…

Игниферос посмотрел на меня с подозрением.

– Ты не в духе?

– Можно и так сказать.

Я на миг задержался, чтобы поставить бутылку и бокал на столик, затем вернулся к нему.

– Как думаешь, в чем смысл нашего существования? – поинтересовался я.

– Ты решил пофилософствовать?

Я пожал плечами.

– Для чего нам дана такая сила, Игниферос? Что с ней делать?

Мои слова заставили его нахмуриться.

– Без магии мы бы не смогли восстановить этот мир…

– Ну, допустим, магам сейчас есть чем заняться… Но что они будут делать потом? Когда восстановление завершится? Раньше в светлой обители была благородная цель – помогать людям, оказавшим некогда помощь магам во время бегства из разрушенного мира… У темных тоже было что-то вроде цели – противостоять светлым. Но что было до раскола? Какая цель была у магов, у твоего отца, Игниферос?

– К чему ты ведешь, Тэрсел?

– Ни к чему. Просто любопытствую. И, кроме того, мне кажется немного странным иметь могущество и ничего с ним не делать.

– Не забывай, что далеко не все обладают силой, хоть сколько-нибудь сравнимой с твоей… Ты не знаешь, что делать с властью, Тэрсел?

– Я спрашиваю не о себе… А вопрос насчет власти, мы выяснили с тобой давно.

– В твоем случае могущество и власть приравнены, – заметил Игниферос. – Ты считал, что власть над собой не затрагивает других? Ты заблуждался. Только имея власть над другими и окружением, ты можешь рассчитывать на какое-то подобие свободы. За эту свою ошибку ты поплатился семью годами странствий. Обстоятельства оказались сильнее тебя, и ты НИЧЕГО не мог с этим поделать!

Я прикусил губы, а Игниферос указал мне на потайную дверь рядом с камином, толкнул ее, и мы с ним вышли прямо на самый последний ярус библиотеки.

– Это закрытый ярус, только мы оба можем ступать на него.

Я облокотился на перила и посмотрел вниз. В столь поздний час библиотека уже опустела.

– А если кто-то захочет слевитировать книгу отсюда? О, так тут охранное заклятье…

– Этот ярус надежно защищен. Здесь имеются книги, с которыми бы тебе стоило ознакомиться.

– Неужели история? А к ним Совет имеет доступ?

– Пока нет.

И этот ответ меня удивил, а потом я омрачился.

– У меня у самого имеется история, которую… Я не хочу, чтобы ее знал кто-нибудь кроме тебя. Ты пообещаешь мне, Игниферос, что никто ее не узнает.

– Обещаю, если только разглашение узнанного не поможет безопасности обители.

– Насчет безопасности – спорный вопрос… А где вход ко мне?

Игниферос указал на панель, толкнул ее и отворил потайную дверь в мою гостиную. Шэд чуть приподнял голову, поглядев на нас, а затем снова задремал подле спящего Эрслайта.

Игниферос, задумавшись, рассеянно изучал мою комнату. Взгляд его задержался на картинке Брингольда, стоящей на книжной полке. Он взял ее в руки. Замок стоял мокрый – моросил мелкий дождь, – ветер трепал почти облетевшие ветви деревьев на скалах и швырял опавшую листву над пропастью, мостом, крышами.

– Там, наверное, действительно осень…