Элит (СИ) - Бергер Евгений - Страница 22

А именно — широкоплечий брюнет, который очень сильно выделялся на общем фоне. Сальные, уже давно превратившиеся в сосульки волосы свисали до плеч. Рукава клетчатой рубахи были неопрятно закатаны до локтя. На жилистых предплечьях красовались выцветшие наколки в виде различных символов.

Мужчина то и дело пьяно вздыхал, поглядывая на бутылку с коричневой жидкостью.

— Спартак. — Полковник подсел к брюнету.

— Чемпион… — ответил пьяный мужчина и ухмыльнулся, не удосужив Карягина даже приветственным взглядом.

— Разговор есть.

— А у меня нет. — хмыкнул брюнет и отвернул голову в противоположную сторону: — Исчезни. Я знаю, зачем ты пришёл.

— Деньги, рано или поздно — закончатся, Спартак. И, что ты будешь делать?

— Тоже, что и всегда. — ответил мужчина, и налив виски в стакан, махом залил всё в себя: — Глупые людишки. Мне, порой, кажется… Что вы не отдаёте себе отчёт, с кем разговариваете. Я же могу щёлкнуть пальцем, и ты разлетишься на кусочки.

— Но ты не щёлкнешь.

— Кто сказал? — Спартак наконец-то повернул голову к неожиданному собеседнику: — Ты меня недооцениваешь, Полковник. Просто… ты прекрасно знаешь, что мне дорого это место. А я не гажу, где пью.

— Потому я и пришёл именно сюда.

— Ну? И, кто на этот раз? Очередной зажравшийся дворянин? Не знаю… Я уже четыре месяца в завязке и начинать нет, никакого желания. Ваша политика меня не интересует.

— На этот раз, «цель», куда более интересна. — хитро прищурившись, ответил Полковник: — Мальчишка… Восемнадцать лет.

— Я не убиваю детей. Кодекс ты и сам знаешь. И здоровенный хрен я клал на Гильдию… Просто не хочу.

— О! Это не простой ребёнок. Это — Осокин.

Спартак тут же замолчал. Его расслабленное лицо приобрело кровожадный оскал.

— Ну-с… — шмыгнув носом, произнёс брюнет: — И, что он… Оно… Я не знаю, что это такое… В общем, что оно тебе сделало?

— Лично мне — ничего. Но ты же читаешь новости?

— Пу-пу-пу… Тварь вышла погулять. Но если верить словам старика Гавра — скоро успокоится. Ей просто нужна кровь, чтобы поиграть. Потом уснёт. Потерпите пару годиков.

— Чтобы оно сожрало всю Пермь? Я думал, что ты патриот своего города.

— Оно не трогает невинных. А если ты переживаешь за свою жопу — это не мои проблемы. Ты сам виноват, что ступил на скользкую дорожку. Твоё сердце пропитано страхом и тьмой. Я всегда говорил, что политика не красит человека. Там одно говно и гниль. А я, между прочим, убиваю по тем же причинам, что и эта тварь. Можно сказать, что мы с ней — родственные души. Хе!

— Ты — наёмный убийца.

— Охотник! Я попрошу.

— Называй, как хочешь. Сути это не изменит. Ты — подконтрольная единица. А этот… Он сошёл с ума! Он держит город в страхе!

— В страхе он держит только тебя и твоих мусоров. Все остальные им гордятся. Так если оно ест только говнюков… Может быть, не стоит ему мешать?

— Послабление приводит к хаосу!

— Да-а-а-а… Конечно, мой умный друг. Ты вечно об этом твердишь. Уже забыл, откуда сам вылез? — усмехнулся Спартак и налил очередную стопку: — Посмотри на это с другой стороны. Тварь уменьшает ваш геморрой.

— В том-то и дело! — возмутился Полковник: — Полиция и ИСБ должна следить за порядком. А не это… чёрти знает, что.

— Кто-нибудь ещё, кроме тебя знает?

— Вряд ли… Все видят в Осокине, лишь храброго борца за справедливость. Ненавижу!

— Зависть разрывает тебя изнутри? Или… ты опять связался со своим любимым Вороном? Не сказать, что я люблю террористов. Не трогаю их из уважения к Тобиасу.

— Он давно мёртв.

— И, что с того? Я тоже давно мёртв. Уже и не помню, сколько лет назад меня вздёрнули. Но, ничего. Как видишь — хожу по земле. Иногда оскверняю её кровью преступников. — ухмыльнулся Спартак и осушил стопку.

— Мне нужны твои услуги! Оно разорвало шестьсот человек несколько часов назад!

— Кого? — поинтересовался брюнет и вытащил сигарету: — Невинных людей?

— Последователей «Культа»! Но среди них было двадцать четыре студента!

— И? Осокин оборонялся. А-то, что детишек надурил «Культ» — вообще не его проблема.

— Миллион. Наличкой. Сразу, как скинешь доказательства, что Осокин мёртв.

— Хо-хо-хо… — прищурив глаза, Спартак выдохнул белое облако дыма: — А ты наглеешь, Полковник. Миллион за то, чтобы я сразился с тварью? Дерзко. Очень дерзко.

— Полтора! Но его голова должна быть у меня. Ты понял?

— Эх… Не уважаете вы гостей, Полковник. Вам бы поучиться у осетин. Вот те — красавчики! Помню, застрял я там. На дороге… Так меня и накормили, и напоили, и мотоцикл помогли починить. А вы… Вы только и делаете, что тыкаете меня. Сделай то… Потом вон это… Причём, совершенно не спрашивая моего мнения!

— Спартак. Я тебя умоляю… Эту тварь необходимо убрать! Во имя порядка!

— Порядка… — вздохнул брюнет, зачесав чёлку назад: — Полтора. Но я сам выбираю его смерть. Он заслужил быстро и безболезненно.

— Плевать! Я не гангстер, чтобы просить тебя об ужасах и пытках. Просто — пришей его!

— Хорошо. Но не сегодня. Сегодня ты и твоё ИСБ, как, впрочем, и все остальные — идёте нахер. Не заставляй меня в очередной раз наносить превентивный удар. Я — гость. И я имею право выпить бутылочку односолодового в свой выходной.

— Как скажешь. Аванс придёт сегодня ночью. Вторую половину — как устранишь Осокина!

— Да-да… Понял. Только — свали уже? Как муха в молоке, ей богу. — скривился Спартак.

— Чёртовы нелюди… — фыркнул Карягин и поспешно удалился из паба.

Ну, если самый крутой убийца не справится с Осокиным… То, можно будет сваливать. И желательно, на другую планету.

* * *

Нет, ничего лучше, чем получить с утра от своей привилегированной подруги сообщение:

«Я беременна, идиот!!!»…

Шучу, конечно же, мне никто такого не писал. А от Виктории пришло следующее:

«Ты с ума сошёл⁈».

Возможно, но это не точно. Всё дело в том, что пока мы развлекались в отеле, кот прошерстил все пермские авторынки и нашёл идеальную замену «Девятки» для Гризли. А именно — «Пежо 208» в последней будке.

Естественно, он пригнал её к отелю и договорился с администратором, чтобы Виктории при выселении сообщили о подарке от неизвестного гражданина.

— Фёдор, ты прикалываешься? — возмущённо спросила Гризли из динамика смартфона: — Это… Это перебор!

— Да, ладно тебе! Ну, когда твои друзья починят «Девятку»? И починят ли?

— Парацетамол сказал, что там немного молотком пройтись, двигатель перекинуть, перекрасить и всё! А они — люди шарящие.

— Ага. Конечно. Это после прямого попадания из РПГ? — усмехнулся я: — Просто — прими. Я дарю от всего сердца! И катайся на здоровье. К тому же, ты у нас живёшь на другом конце города. От Цеткин до Мотовилихи ехать долго.

— «Ехать долго» — это точно не про Пермь…

— Тем не менее! Будет жутко не удобно ездить постоянно на общественном транспорте.

— Это слишком дорогой подарок для «подруги»… — смущённо ответила Виктория: — Мне очень неловко!

— Говорю же — езди! Обратно не приму. А если продашь — обижусь.

— Шантажист!

— Какой есть. Тем более — для заводского блага же стараюсь.

— Вообще-то, нас уберут после первого сентября. Скорее всего. Поэтому, ты — хитрый лис! А ещё меня не поймут родственники. Лика накроет меня огромной волной шуточек про «не насосала, а подарили». Но самая жесть будет с мамой…

— Правда? Я думал, когда на горизонте появляется молодой человек — то в первую очередь беснуются отцы?

— Не. Папа у меня — лапка. Он мягкий очень по своей натуре. Всегда поддерживал меня даже в самых бешеных авантюрах, а вот маман… Там, конечно, всё очень серьёзно. — вздохнула Гризли: — Она помешана на моей женитьбе!

— Скажи, что я «просто друг».