Римлянин. Книга третья (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 21

Лязгнул кинжал, не слишком подходящий для метания, после чего врезался острием в горло кучера.

Таргус подбежал к нему и не позволил упасть. Несколько ударов в грудь не позволили стремительно умирающему человеку взяться за винтовку или как-то поднять тревогу. Довернув кинжал за рукоять, Таргус не повторил свою ошибку и поставил точку в жизни своей жертвы.

Спустив кучера, он быстро отворил дверь кареты и затолкал его внутрь.

Далее он приготовил револьвер и направился внутрь полицейского участка.

Ожидаемо, что конвоиры обнаружили дознавателя, поэтому начали обыск участка. К несчастью для Таргуса, один из них решил уведомить о находке кучера, поэтому пришлось начать шуметь гораздо раньше запланированного, прямо в дверях.

Выстрел из револьвера. Дистанция смешная, а убойность запредельная. Оттолкнув тело вперёд, Таргус замер с поднятым револьвером.

На выстрел вышел один из несостоявшихся конвоиров. Винтовка его была наготове, но реакция подкачала. Пуля раздробила его грудину, а затем разрезала сердце.

Реакция — такая штука, которую можно, конечно, развивать, но сильно выше врождённого уровня её не поднять. В отличие от мышц, которые может накачать каждый и стать в два, в три раза сильнее, чем был, но с реакцией такой фокус не сработает. То есть сработает, но не так эффективно и наглядно, как с мышечной массой.

К тому же, реакция — штука неоднородная. Можно отлично ловить быстро летящие мячи, но быть полным профаном в уклонении от ударов. Можно прекрасно играть в теннис, но чеканка мяча будет получаться плохо. Можно специализироваться на так называемом «ганфайтинге», но быть плохим фехтовальщиком.

Ключевой момент — род деятельности. Нет такого понятия, как общая реакция, потому что реакция — это ответ на действие. Но на какое? А вот тут-то и начинаются частности, исходящие из вышеозвученных примеров.

Таргус обратился в слух. Застреленный им человек булькал кровью и ковульсивно дрыгал левой ногой.

Смерть редко бывает мгновенной, но в случае с поражением сердца ни о каком сопротивлении убийце речи уже не идёт. Минуты четыре мозг ещё будет жив, но это формальность.

Продвижение вперёд, звук щелчка кремнёвого замка, который невозможно спутать ни с чем, а затем выстрел. Но Таргус в этот момент уже перекатился по земле и выстрелил в силуэт, стоящий в дверях.

Есть попадание. Противник вывалился из помещения и упал с крыльца.

Из допросной в коридор закатилась шарообразная граната с шипящим запальным отверстием и болтающейся верёвкой с черным колпачком.

Таргус совершил кульбит назад и закатился в кабинет для приёма посетителей.

Взрыв.

Нельзя медлить. Иначе инициатива будет упущена.

Ненадолго выглянув из-за двери, Таргус удостоверился, что противники не рискнули выходить и двинулся вперёд по коридору.

Вероятно, оставшиеся двое находятся в допросной, поэтому нужно стрелять очень быстро.

Таргус перехватил револьвер поудобнее и поднял ребро левой ладони в положение над курком.

— Эй ты! — обратился к Таргусу один из противников. — Давай просто поговорим!

Это значит, что они очень не уверены в исходе конфликта, поэтому хотят потянуть время. Для чего? Это неважно. Таргус не собирался задерживаться здесь надолго.

Подняв с тела покойника, лежащего в луже собственной крови на полу коридора, ручную бомбу шлезвигского происхождения, он приблизился к двери допросной и дёрнул за тёрочный запал.

Тёрочный запал — это уникальное изобретение, позволившее гренадерам избавиться от необходимости носить с собой источник огня. До этого гренадеры носили с собой специальный фонарь, а затем индивидуальные зажигалки. Зажигалки стоили нормальных денег, так как на их производство была настроена отдельная конвейерная лента. Продажа их на гражданском рынке себя не показала, так как изделия были неоправданно дороги, поэтому производство удовлетворяло только военные нужды. Тёрочный запал позволил закрыть ленту и направить специалистов на более важные конвейеры. А зажигалки остались у гренадеров-эвокатов в качестве ностальгического напоминания о временах фитильных запалов.

Граната в руках Таргуса задымила из запального отверстия. Это «Kugelgranate.4», с тёрочным запалом «ТЗ.2», поэтому есть пять секунд до взрыва.

«Раз, два, три», — мысленно посчитал Таргус и закатил гранату в помещение.

Это напомнило ему боулинг, который любила его дочь Аурелия…

Времени на реакцию у противников не оставалось, потому что на закатывание гранаты Таргус потратил полторы секунды. Плюс-минус секунда на срабатывание запала — в итоге нет времени даже упасть на землю.

Взрыв.

Таргус забежал в помещение и разрядил револьвер в лежащие тела.

Одному его «помощь» точно была не нужна, так как несколько чугунных осколков прокололи ему голову. Но больше никаких «а он и так умер». Если кажется, что тело теоретически способно встать и выстрелить в спину — «значит надо проконтролировать». Это азы. А Таргус расслабился, поддался моменту. Больше такого не будет.

«Слишком давно не был в поле», — расстроенно подумал он. — «Стал мягким, почти гражданским».

В его легионерской молодости они называли случайно попавших на поле боя гражданских «гельветским сыром». Почему? Потому что с дырочками. (3)

Сразу было видно, что противники являлись классическими конвоирами, в задачи которых не входило противостояние злым и жаждущим убивать императорам. Результат закономерен.

Таргус собрал винтовки, портупеи и прочие ценности. У него было ощущение, что просто так это всё не закончится и в будущем придётся очень много стрелять.

Войдя в помещение с камерами, он увидел лежащего под кроватью в камере Семёна и положил награбленное с трупов на стол.

«Ты знаешь, гдѣ находится постоялый дворъ?» — написало он сообщение парню.

— К-к-к-который? — спросил Семён.

«Тотъ, гдѣ я стоялъ», — написал ответ Таргус.

— З-з-знаю, — щёлкая зубами ответил Семён.

«Не ссы, не буду тебя убивать», — написал успокаивающее сообщение Таргус. — «Но къ постоялому двору отведи».

Семён выбрался из-под кровати и очень неуверенно прошёл мимо Таргуса, собравшего награбленное и пошедшего вслед за ним.

«Каретой править умеѣшь?» — написал Таргус.

— Умею, — ответил Семён.

Таргус мотнул головой в сторону бронекареты, специально предназначенной для доставки особо живучих императоров к особо хитрожопым аф Лингренам.

На месте шведа Хаоса Таргус бы отправил пару когорт. И задачей ставил бы не захват, а бескомпромиссное уничтожение. Впрочем, он тоже удорожил свой заказ на полмиллиона за живого аф Лингрена. Но это дело такое… Девять с половиной миллионов — это достаточно веская причина, чтобы стрелять наверняка и без лишних рисков.

Девять с половиной миллионов рейхсталеров — это годовой бюджет крупного и преуспевающего имперского княжества. Таргус даже представить себе боялся, на что готовы пойти люди, чтобы получить такое состояние. Аф Лингрен может убеждать себя в чём хочет, но спасти его в итоге может только пластическая операция, смена цвета кожи на чёрный и бегство в какое-нибудь племя аборигенов на самом юге Австралии. Потому что Таргус не сомневался, что этого «самого желанного шведа в истории» сейчас очень активно ищут люди, специализирующиеся на устранении неугодных персон любого калибра. Даже короля Франции от них нельзя защитить. Особенно короля.

Надо просто ждать результата. Рано или поздно аф Лингрен даст слабину и заинтересованные лица ею воспользуются.

Таргус сел по соседству с Семёном и они поехали.

Спустя минут восемь они приехали к постоялому двору, над дверью которого висела вывеска «Придорожный».

«За мной», — написал Таргус сообщение Семёну.

Кивнув никогда не виденному ранее человеку за стойкой, вероятно, корчмарю Денису Яшкину, Таргус направился на второй этаж.

Дверь в комнату № 3 была когда-то выбита, но затем починена гвоздями и планками. Вероятно, альтер эго находился в комнате, когда его взяли. Так как не видно следов крови и пулевых отверстий, альтер эго не сопротивлялся. Скорее всего, потому что отключился вследствие «реверса».