Римлянин. Книга третья (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 7

Нельзя сказать, что альтер эго был неэффективен. Нет, с заданием Сената он потерпел абсолютный провал, но в работе на Бездну альтер эго показал, как бы ни было трудно это признать человеку, выдающийся профессионализм.

Бездна пожелала уничтожить те миры, миллиарды живых существ, альтер эго сделал это. Заслуживает уважения, если знать, что альтер эго — это жалкий и рефлексирующий слабак.

Человек пока не определился, что делать со своим альтер эго. Ведь этот позор семьи никуда не делся. Сидит в подсознании и ждёт удобного момента…

«Придумаем что-нибудь», — подумал человек и поморщился от приступа головной боли.

Тряска от конной езды самое худшее, чем можно «порадовать» тяжёлую контузию. Но других способов добраться до Астрахани нет.

Бездна указала направление, человек движется.

//У некоего города//

*Тень*

В город человек въехал затемно, выждав несколько часов, чтобы не попасть под взгляд лишних глаз.

У придорожной таберны (1) на въезде в город горел фонарь.

Человек остановил коня, спешился, привязал поводья к столбу у поилки и вошёл в здание.

Внутри было не очень просторное помещение, где располагалось пять грубых деревянных столов с лавками, деревянная стойка табернщика, некие деревянные серванты с простой посудой, а также мерзко чадящие жировые светильники на стенах. Справа от стойки находилась лестница на второй этаж.

За столами сидели хмурые люди и пили пиво из глиняных кружек, закусывая его различными простыми закусками. Женщин внутри не было вообще, еду разносили молодые парни в замызганных фартуках.

Человек подошёл к стойке.

Табернщик был грузным черноволосым с проседью мужчиной, обладающим хмурым взглядом. Ростом он был на полголовы ниже человека, карие глаза смотрели неприязненно, будто на какого-то бродягу.

Человек положил на стол серебряную монету.

— Пиво будешь? — спросил табернщик.

Человек внезапно для себя понял его. В голове появилось осознание, что обратились к нему на некоем русском языке. Русские. О таком народе человек никогда не слышал.

Сказать ничего не удалось, поэтому человек просто кивнул.

— Снедь какую? — продолжил опрос табернщик.

Человек огляделся и указал на стол, где сидело четверо мужиков, употребляющих пиво и что-то вроде рагу с обилием овощей. Нужно было восполнять нехватку микронутриентов, неизбежно возникшую из-за походного рациона из хлеба, зерна и сушёного мяса.

— Похлёбку? — уточнил табернщик. — Чего молчишь? Немой чтоль?

Человек кивнул.

— А-а-а, понимаю, — изменился в лице табернщик. — Комнату брать будешь?

Человек снова кивнул.

— Вон тот стол, — указал на пустое посадочное место табернщик. — Скоро принесут твою снедь.

Сев за стол, человек поставил винтовку в ноги и стал ждать.

Минут через семь-восемь принесли пиво в глиняной кружке, два куска подгорелого ржаного хлеба и глубокую тарелку с похлёбкой.

Достав из сапога ложку и протерев её белым платком, человек начал есть.

Пиво было паршивым, сильно разбавленным и почти безвкусным. Хлеб слишком хорошо прогорел, поэтому кислил нагаром, что, по-видимому, должно компенсировать безвкусность пива. Единственное, рагу оказалось хорошим.

— Здоровеньки булы, — без спросу подсел к человеку какой-то мутный тип.

Человек кивнул ему и уставился вопросительно.

— Нельзя кивком отвечать на вежественное приветствие, — нахмурился тип.

— Он немой, — сказал ему табернщик из-за прилавка.

— А-а-а, тогда прощения просим, — приподнял руки мутный тип. — Я чего подошёл-то? Мушкет у тебя интересный, человече. Откуда взял?

Человек продолжил есть.

— А-а-а, ты ж немой! — не сразу дошло до типа. — Тьфу ты…

Повисла пауза. Человек спокойно доедал похлёбку, а тип пытался каким-то образом наладить беседу.

— Так ты из казацкого племени? — нашёл общую тему тип.

Человек молча посмотрел на этого типа.

— Из какой станицы? — задал следующий вопрос мутный тип. — Из замяновских? Дуюновский? Косткинский?

Отвечать не хотелось, поэтому человек проигнорировал вопросы.

С едой было покончено, поэтому он быстро допил пиво, доел остатки хлеба, поднял винтовку, встал и направился к стойке.

— Э, человече, мы же не договорили! — окликнул его казак.

У стойки человек посмотрел на табернщика.

— Цифирь разумеешь? — спросил тот, а увидев кивок, продолжил. — Третья дверь.

Человек пошёл к лестнице, но путь ему преградило три казака во главе с мутным типом.

— Неуважения терпеть не буду, — заявил мутный и сжал плечо человека рукой.

Человек смерил его оценивающим взглядом, а затем ударил ребром ладони в кадык.

Не дав ему упасть, человек подхватил казака и бросил в не успевших среагировать сообщников. Бросок был удачным, неудачники попадали на дощатый пол, где их судьба была предрешена.

Человек, точно дозируя жестокость, начал избиение ногами. Раздавив кисть мутного типа и выбив несколько зубов каждому из его сообщников, человек решил, что сделал достаточно и направился наверх.

Закрыв дверь номера на засов, он поставил заряженную винтовку у кровати и разложил револьверы на столе.

Не очень гладко начались его взаимоотношения с местным населением, хотя удалось наладить контакт с табернщиком.

Друзей человек заводить не собирался — друзья ему не нужны.

В любом из миров люди прекрасно понимают только один закон. И это закон силы.

Человек лёг на кровать, положив один из револьверов себе на грудь.

Спустя минут двадцать в дверь деликатно постучали.

— Уважаемый, откройте дверь, — раздался из-за двери неуверенный голос. — Я — Святослав Аксентьев, ратман городского магистрата.

Человек не знал, кто такой ратман, но прекрасно понял, что за магистрат. Предположительно, это представитель местного уголовного сыска.

Встав с кровати и засунув второй револьвер за пазуху, человек подошёл к двери и отворил засов.

— Корчмарь Яшкин сказал, что вы, уважаемый, немы, — заговорил стоящий у двери ратман.

Это был усатый мужчина лет тридцати пяти, физически крепкий, в явно уставной форме, состоящей из высоких сапогов, чёрных брюк и тёмно-зелёного кителя с красной окантовкой. На голове ратмана покоилась явно лишняя в этом ансамбле серая треуголка.

Человек кивнул ему.

— Претензии изъявить желаете, сударь? — спросил ратман.

Человек не понял его. Это было видно по взгляду.

— Корчмарь Яшкин утверждает, что казак Дерынин со товарищи приставал к вам с опросами, заведомо зная, что у вас есть изъян, — пояснил ратман Аксентьев. — После чего завязалась драка, в ходе которой казак Дерынин со товарищи пострадал. При подаче претензии вы можете получить возмещение, а буянившие казаки получат плетей. Желаете изъявить претензии?

Человек покачал головой.

— Что ж, — ратман снял треуголку. — Дерынин уже давно доставляет хлопоты, поэтому поделом, но впредь прошу руки не распускать и держать себя достойно.

Кивнув, человек закрыл дверь и запер её на засов.

Видимо, какую-то иллюзию законности тут поддерживают.

Человек вспомнил, что ему нужно зеркало, но решил отложить этот вопрос на утро.

Настало время выспаться в нормальной кровати.

//Великобритания, г. Лондон, 4 октября//

*Полуночник*

Эрик аф Лингрен спокойно сидел в кресле перед камином и слушал недовольные разглагольствования короля.

Георг II вечно был всем недоволен, особенно ситуацией вокруг его наследника, Фредерика, принца Уэльского.

Этот сопляк, который откровенно не нравился самому аф Лингрену, в открытую заигрывал с оппозицией и это даже несмотря на то, что аф Лингрен лично продавил для него увеличенное содержание. Видимо, избалованному ублюдку нужны не деньги, а власть отца. И в основном для того, чтобы расплатиться со своими игорными долгами. Фредерик должен всем, особенно Банку курфюршества Шлезвиг. Два миллиона семьсот тринадцать тысяч пятьсот десять рейхсталеров — это столько денег он должен отдать в казну Шлезвига. Они намеренно не торопят этого ублюдка, так как пеня растёт ежемесячно. Если Фредерик когда-нибудь станет королём, этот долг перенесётся на всё королевство, и без того переживающее не самые лучшие времена.