Дядя Фёдор, пёс и кот. Полное собрание - Успенский Эдуард Николаевич - Страница 65

Матроскин понял намек. И больше он Печкина не мучил. Дальше сам Печкин мучиться стал. Он говорит:

— У меня месячный оклад маленький. А вот у нашего премьер-министра большой. Он своим окладом бросаться не будет. Давай, Матроскин, ему позвоним и спросим: правда ли, что он от проданного за рубеж газа проценты получает и поэтому миллиардером стал? Как об этом французские газеты писали и наши русские «Известия»?

Стали они в Москву звонить в приемную премьер-министра. Им говорят:

— Ждите ответа! Ждите ответа! Ждите ответа!

Они два дня прождали и трубку бросили.

И видят они с грустью, что от этого указа президентского ничего не изменилось. Обещали подъем производства, а вокруг один спад. Обещали с преступностью покончить, а её еще больше стало. Обещали за взятки наказывать и крупных чиновников судить, — никого не наказали, и все крупные жулики на свободе.

А тут президент выступает и твердо так говорит:

— Я верю, что мой указ о честности будет, понимаешь, хорошо работать И уже, понимаешь, хорошо работает. Честность в стране выросла на сорок процентов и растет с каждым часом.

Матроскин ничего не понимает. И вдруг он почувствовал, как у него в голове одна важная мысль засветилась. Он её за кончик поймал и творит Печкину:

— Все, Печкин. Я теперь понял, почему наш президент два месяца отдыхать собирается.

— Почему? — спросил Печкин.

— Ведь ему за один месяц теперь можно и не платить! Печкин, это…

Новый Год — выборы по-новому![4]

(Глава двенадцатая)

На деревню Простоквашино надвигались выборы в Простоквашинскую думу. Кругом по всей деревне были развешаны листовки.

Кот Матроскин ходил и читал:

Дальше висела фотография Чихася в фас и в профиль. И было напечатано обращение самого кандидата:

Снизу под фотографией ещё было написано:

Матроскин почесал затылок и пошёл дальше. На почте у Печкина толпился народ и висела ещё одна листовка.

На фотографии Корейчик улыбался на фоне заслуженных и народных артистов в обнимку с министром юстиции.

И опять шёл текст:

Матроскин ещё раз почесал затылок.

А тут пришёл милиционер и ещё одну листовку наклеил:

И верно, взгляд у полковника с фотографии был такой, что немедленно хотелось исправиться раз и навсегда.

Дальше шли стихи, восхвалявшие кандидата:

И кончалась листовка лозунгом типа призыв:

— Да, — сказал кот Матроскин сам себе. — Преступность буквально захлёстывает Простоквашино.

Смотрит он, а Печкин у себя на почте решётки приделывает.

— Это для чего? — спрашивает Матроскин. — Место готовим, преступников будем сажать?

— Да нет, — отвечает Печкин. — Наоборот. От преступности отгораживаемся. Там за окном преступность всё захватила. А у меня здесь за решёткой всё будет по закону.

— Эй, люди! — обратился он к простоквашинцам. — Кто хочет сюда ко мне за решётку — записывайтесь.

И быстро установилась очередь.

Всё началось с того, что кот Матроскин кур завёл. И так ему не повезло, что среди его цыплят один жуткий драчун оказался. Он всё время дрался и всем другим цыплятам совсем ходу не давал.

Потом он вырос и стал совсем громила с когтями и клювом — просто смесь коршуна с петухом. Такие случаи в генетике (и в деревнях) встречаются.

Сначала он только почтальона Печкина гонял. Это вроде бы было не совсем плохо, потому что почтальон всё время норовил что-либо подсмотреть и разузнать.

Потом он стал гонять кого ни попадя. Про кур совсем забыл, всё норовил из засады вылететь и шпорами и клювом нового гостя долбануть.

Дядя Фёдор из-за него во двор даже летом стал выходить в телогрейке и в валенках. А почтальон Печкин просто заявил:

— Если вы вашего петуха не уберёте, на цепь его не посадите, я вам письма и газеты носить перестану.

А ещё этот петух навострился так визжать и кукарекать по ночам, что полдеревни спать не могло. Очень его кукареканье визг циркулярной пилы напоминало. И решено было петуха ликвидировать.

Матроскин говорит:

— У меня на него рука не поднимется. Шарик, может, ты его… того.

— Нет, — говорит Шарик. — Не могу я его… того. Но зато я могу его на память сфотографировать.

Дядя Фёдор тоже не знал, что делать. С одной стороны, Петю жалко, а с другой — жить в доме невозможно стало. Хоть из дома не выходи.

— А чего тут голову ломать, — говорит почтальон Печкин. — Надо в город ехать, киллера искать.

— А как так?

— А так так. Там есть специальная контора, «Крыша» называется. Она все проблемы по ликвидации быстро решает. Мне про них один дачник покойный рассказывал.

Поехал Матроскин в город Простоквашинск.

Город маленький, в одну главную улицу. Все правительственные и другие главные учреждения на ней находятся.

И вот между зданием мэрии и Центробанком нашёл Матроскин нужную контору. На вывеске золотыми буквами было написано: «ЗАО «Крыша». Решение самых сложных проблем в короткие сроки».

Матроскин вошёл внутрь, видит — комната «Совет директоров». В приёмной секретарша сидит в виде здорового мужика с автоматом.

— Чего надо?

— Я по делу.

Матроскина на всякий случай обыскали.

И сказали:

— Канай.

Он дверь открыл и дальше прошёл. В комнате сидел всего один директор с усиленно квадратным лицом. Он так вежливо Матроскина спросил:

— Ну, чего ты припёрся?

— Да вот нам надо Петю… ликвидировать.

— Тысяча баксов!

Матроскин даже испугался:

— Откуда у нас такие деньги? Это же просто петух.

— Ах, он ещё и петух! — кричит главный директор. — Так я его тебе бесплатно ликвидирую. Я тебе практиканта пришлю.