Принц и Нищин - Жмуриков Кондратий - Страница 55

• Предыдущая
• 55/67
• Следующая

Вишневский пригладил лысеющую голову и сказал:

– Кстати, я наслышан о твоих долгах. Сколько тебе нужно денег, чтобы ты покинул Россию?

– Вообще-то все твое состояние, – серьезно ответил Адриан. – Во сколько определил его «Форбс»? В два с половиной миллиарда долларов, а, дядя Рома?

– В два, – ответил Роман Арсеньевич. – Причем не исключено, что американцы несколько погорячились. А сейчас я готов предоставить тебе, скажем, пятьдесят тысяч, но чтобы завтра тебя не было в Москве.

– Двести, – холодно сказал Аскольд, – и меня не будет уже сегодня.

– Я не намерен с тобой торговаться, – не повышая голоса, произнес Вишневский-старший. – Максимум, на что ты можешь рассчитывать, это семьдесят пять… хорошо, сто тысяч «гринов». Договорились?

– Ладно, – каким-то странным голосом проговорил Адриан. – Только не трудись выписывать чек. Я приму только наличными. Кэш, как говорят у них, где этим кэшем никогда не платят.

– Ты хочешь сказать, что…

– Я хочу сказать, что в стену этого кабинета вмурован сейф, а в нем наверняка найдется не одна сотня. Я хорошо тебя знаю.

Роман Арсеньевич положил на стол ручку, которой он уже хотел было выписывать чек на предъявителя, и упер в племянника тяжелый каменный взгляд.

– Будь по-твоему, – наконец сказал он. – Ты получишь всю сумму наличными. Кроме того, сейчас же подготовят самолет, чтобы доставить тебя в любую точку земного шара. Скажи, куда именно.

– Согласен, – сказал Аскольд, приближаясь к столу племянника и подбирая с его поверхности ручку, – Хорошая ручка. Небось «десятку» стоит, а, дядя Рома? Мне такие не по карману.

– Как кокаин на девять тысяч шестьсот долларов, так по карману, а хорошее перо – так дорого, – невозмутимо произнес Вишневский.

– Ты хорошо информирован.

– Разумеется. Тот, кто владеет информацией, владеет миром. Пошлая вещь, а верная. Так куда ты направишься?

– Ну, например, в Барселону. Как раз на матч «Барселона» – «Реал Мадрид» попаду.

Вишневский снял трубку и ровным голосом произнес:

– Виктор Семенович? Да, я. Немедленно подготовьте к вылету мой самолет. Пусть там распорядятся.

– А теперь бабки, брателло, – неподражаемым вульгарным тоном произнес Аскольд. – И у нас снова воцарится трогательная семейная идиллия.

Роман Арсеньевич смерил племянника холодным взглядом, потом повернулся с стене, в которую действительно – совершенно незаметно для стороннего наблюдателя – был вмонтирован сейф производства солидной швейцарской фирмы. Открыл первую, резного дерева дверь панели, скрывающей мощную металлическую дверцу, набрал двойной шестизначный код и слово-ключ, поколдовал и наконец плавно отворил сейф.

– Здесь сто тысячедолларовых банкнот, – сказал олигарх, протягивая Аскольду запечатанную пачку крупных долларовых купюр. – Можешь не пересчитывать – все проверено в моем банке.

– Ну, в этом плане я тебе полностью доверяю, – нарочито равнодушно отозвался Аскольду, укладывая деньги во внутренний карман пиджака.

– Вот и прекрасно. Тебе позвонят и скажут, когда твой самолет. Ну, теперь все. Надеюсь, до нескорого свидания?

– Конечно, – сказал Принц. – Ну что ж, за мой retirez ты заплатил. А сколько ты заплатишь за это.

С этими словами он вынул из пиджака сложенный вчетверо лист и бросил на стол Романа Арсеньевича:

– Вот это!

– Что это такое? – хмуро спросил олигарх, осторожно взяв бумагу за уголок.

– А ты посмотри!

Роман Арсеньевич развернул бумажку и начал читать. Очки медленно сползали с его переносицы. Лицо олигарха потемнело, он поднял на племянника мутный взгляд и спросил:

– Откуда у тебя эта дрянь?

– Оттуда! – с вызовом ответил Аскольд. – Прямо из стола главы президентской администрации Половцева. Правда, когда все это произошло, он еще не был в администрации.

– И ты этому веришь? – быстро спросил Роман Арсеньевич. – Веришь тому, что я заказал твою мать, мою родную сестру?

– А почему бы нет, если из-за нее мог рухнуть весь твой бизнес?

Олигарх покачал головой и заговорил:

– Половцев – продажный и страшный человек. Он ничего просто так не делает. И эту фальшивку он подсунул тебе для того, чтобы как-то использовать тебя в своих целях. Верно, он подкапывается под меня и…

– Верно. Под тебя, – перебил его Аскольд.

Он все еще крутил между пальцами дядину ручку. Но, произнеся эти слова, он положил ее на стол и после короткой, но весьма напряженной паузы произнес:

– У меня тоже есть ручка. Та, которая мне по карману. – И он вынул ее из кармана. – Правда, ничего?

– Ничего, – холодно отозвался Роман Арсеньевич, не понимая, какое отношение может иметь ручка к предыдущей теме разговора. – Но это к чему?

– Да так. Почти ни к чему. Совсем чуть-чуть. Просто ты не видел, как она работает.

С этими словами Аскольд резко нажал на ручке кнопочку, в воздухе словно тонко пропел комар, и Роман Арсеньевич рывком оторвал руки от поверхности стола и поднес их к горлу. В котором – в сантиметре от адамова яблока, среди модных рыжеватых щетинок, в самой сонной артерии – торчала еле заметная тоненькая иголочка.

Роман Арсеньевич Вишневский захрипел и попятился, бессмысленно глядя на племянника налившимися кровью мутными глазами. А потом упал – неожиданно и страшно, не так, как падают живые люди – а плашмя, всем телом, как подрубленное бензопилой дерево.

– Да, теперь действительно до нескорого свидания, – задумчиво проговорил Аскольд, словно он только что посадил на поезд Москва-Сочи наскучившего ему приятеля, а не убил человека.

К тому же собственного родного дядю. Он обошел стол кругом, спокойно переступив при этом через труп Романа Арсеньевича, и выдвинул нижний ящик. Там он нашел ключ от кабинета. Аскольд в самом деле очень хорошо знал привычки своего родственника.

– А идея состояла в том, что вовсе не я убил господина Вишневского Эр А. Совершенно другой человек… – пробормотал он и машинально взглянул на огромные настенные часы. Четверть десятого. – Совершенно другой человек, подменяющий меня… двойник.

И он крупными шагами вышел из кабинета, закрыл его, а ключ бросил в кадку с пальмой, стоявшую неподалеку от входа в кабинет хозяина дома.

На лестнице Аскольд встретил начальника охраны своего дяди – Адамова. Тот подозрительно покосился на безмятежное лицо Аскольда с плавающими зрачками в красноватых припухлых – от излюбленного кокаина – глазах, и быстро спросил:

– Ну что, поговорили?

– Поговорили, – мрачно ответил Аскольд. – Только я не советую в ближайшее время посещать господина Вишневского в его кабинетном уединении. У него сейчас очень плохое настроение.

Адамов смерил пронизывающим взглядом сумрачное лицо племянника олигарха и подумал, что, вероятно, так оно и есть…

Отъехав от дома своего дяди на несколько кварталов, Адриан зашел в ближайшую забегаловку, где традиционно тусовалась не самая преуспевающая прослойка общества, и заказал себе водки.

Самой дешевой, мерзкой и сивушной, какая только имеется в продаже.

Выпив залпом первые сто граммов, Аскольд вынул из кармана сотовый телефон и набрал номер. Продавщица равнодушно воззрилась на человека, который только что заказал отвратительное пойло, которое пьют только бомжи, а теперь стал говорить по мобильнику очень дорогой модификации. Чудак какой-то.

– Да, это я, – сказал Аскольд. – Все сделано.

– Ну что ж, – через несколько секунд молчания откликнулись на том конце, – приму к сведению. А где ты в данный момент?

Аскольд пояснил, где он находится.

– Да ну, – удивился абонент, – что это тебя туда занесло?

– Вот так, – совершенно лишенным выражения голосом ответил убийца. – Захотелось. Я недолго. Все-таки не каждый день…

Он хотел сказать: не каждый день убиваешь родного дядю, но, к счастью, сдержался.

– Вот и превосходно. Вот и превосходно, – прервал его собеседник. – Ну ладно, отбой.

Андрей выпил еще и, набрав другой номер, сказал:

• Предыдущая
• 55/67
• Следующая