Конспирология - Дугин Александр Гельевич - Страница 34

• Предыдущая
• 34/147
• Следующая

Продолжая разработку конспирологических тем, нашедших свое отражение в книге «Конспирология» и отчасти в других наших публикациях, мы столкнулись с необходимостью дополнить наиболее общую классификацию «заговоров» еще одной моделью. Эта модель не является совершенно самостоятельной, и определенные ее аспекты связаны с геополитическими, сакрально-географическими, этническими и религиозными факторами, о которых мы упоминали ранее. Поэтому данную модель нельзя рассматривать в отрыве от предшествующего материала. Но, с другой стороны, быть может, именно в ней многие вопросы, оставшиеся без ответа и уточнений в предыдущих схемах, смогут найти свое полное и законченное истолкование.

Данная конспирологическая картина выкристаллизовывалась постепенно, в ходе исследования более широких метафизических и богословских тем, а также некоторых исторических закономерностей. В конечном счете, речь здесь идет, в первую очередь, о наличии двух полярных по отношению друг к другу мировоззрений, о двух метафизических подходах к осмыслению изначальной структуры реальности. Если бы мы не обнаружили следы невидимой борьбы этих двух мировоззрений в самом сердце наиболее могущественных и влиятельных оккультных организаций и тайных обществ, можно было бы ограничиться лишь вычленением особых метафизических тенденций или богословских толкований, что заставило бы нас обратиться к иной, неконспирологической, более привычной форме исследования. Но поскольку данный метафизический дуализм воплотился именно в тайные общества и секретные ордена, мы должны все же говорить о конспирологии и сугубо конспирологическом исследовании. И тем не менее, так как речь идет о глубоких метафизических проблемах, мы вынуждены будем сделать определенный экскурс в область метафизики и истории религий, без чего последующие выводы покажутся необоснованными и неубедительными.

Одной из важнейших проблем для понимания различия между сакральными традициями, для их сопоставления друг с другом и их сравнения, является проблема «космогонии», изначальной сакральной догмы о сущности происхождения мира, о специфике возникновения Вселенной. В этом отношении каждая традиция имеет свои версии, выраженные, как правило, символическим языком — через мифы, образы, особые сакральные сюжеты. Каждый космогонический миф и похож и не похож на другие, и сама классификация "мифов о происхождении мира" представляет собой довольно большую проблему для историков религий — проблему, которая еще не получила своего исчерпывающего решения.

Как бы то ни было, одним из фундаментальных критериев в оценке «космогонического» догмата является деление всей совокупности "мифов о возникновении Вселенной" на две основополагающие категории — на мифы о творении и мифы о проявлении.

Традиции, утверждающие в начале всего факт творения, называются «креационистскими», от латинского слова «creare», т. е. «создавать», «творить». Креационистская доктрина в самом общем виде усматривает в истоке Вселенной определенный и единовременный акт Высшего Существа или Высшего Принципа, который из некоторой подручной субстанции (или "из ничего", ex nihil — как в самой законченной и развитой креационистской доктрине) образует мир, его структуру и существ его населяющих. При таком метафизическом подходе Творец всегда остается отдельным от своего Творения, как ремесленник, создавший произведение искусства, остается внешним по отношению к произведению искусства существом, хотя и передавшим часть своей творческой потенции бывшему ранее бесформенным веществу. Креационизм может быть описан в самых разнообразных мифах и символах, но его сущность остается всегда постоянной. Она сводится к утверждению неснимаемого качественного различия между Творцом и Творением — различия, которое ничто из Творения не способно преодолеть или превозмочь. Безусловно, у Творца и Творения могут быть самые разнообразные отношения — от взаимной любви до взаимной ненависти, но суть их всегда остается одной и той же: это отношения двух строго различных вещей, принципиально не способных к слиянию (как не способен мастер слиться со своим произведением). Креационистское видение реальности предполагает неснимаемый метафизический дуализм, который сохраняется всегда и в любой ситуации, независимо от ценностной оценки того или иного члена основной пары. Можно признавать за Творцом полноту реальности и считать Творение миражем и иллюзией, но все равно это нечего не изменит в общем понимании действительности в рамках этой концепции.

Другой основополагающей доктриной о происхождении Вселенной является идея проявления. «Проявление» по-латински «manifestatia», от глагола «manifestare», «проявлять», «проявляться»; отсюда и общее название такого мировоззрения — «манифестационизм», "учение о проявлении". Сущность «манифестационизма» заключается в том, что это мировоззрение рассматривает возникновение Вселенной как обнаружение определенных аспектов Бога, Принципа, Первоначала, как особую возможность существования божественного мира через самооткровение и самообнаружение. Манифестационизм принципиально отказывается рассматривать появление мира как одноразовое событие и как акт создания какой-то одной сущностью принципиально другой вещи, строго отличной от нее самой. Мир в манифестационизме видится как продолжение Бога, как развертывание его качеств по всем возможным метафизическим направлениям. В манифестационизме нет ни Творца, ни Творения; нет отдельно Бога и отдельно мира. Обе категории здесь сущностно тождественны, хотя, естественно, Бог не просто приравнивается целиком к миру; между проявленными (мир) и непроявленными (самость Бога) аспектами Принципа существует определенная иерархия, определенная, подчас парадоксальная, система соотношений. Но сущность манифестационизма заключается в утверждении принципиального единства мира и его Причины, утверждение соприсутствия Причины в мире, акцентирование конечной иллюзорности всякого разделения. Манифестационизм есть метафизическое мировоззрение, основанное на догме принципиальной недвойственности, нон-дуализма.

Самым классическим вариантом креационистской доктрины является авраамическая традиция, и в первую очередь, иудаизм. Именно в иудаизме креационистский подход является доминирующим, четким выделенным и пронизывающим всю структуру иудейской религии, иудейской мифологии и иудейского отношения к реальности. В богословской традиции христианства догмат о «творении» был также принят вместе с канонизацией "Ветхого завета", и на этом основании христианство обычно причисляют к «авраамическим» религиям (о креационизме в христианстве мы поговорим подробнее несколько ниже). И наконец, последней «авраамической» традицией является ислам, в котором креационистский аспект выражен не менее ярко и вседавлеюще, нежели в иудаизме. Таким образом, креационизм характерен для всех тех традиций, которые имеют откровенно «религиозный» характер, и уже сам термин «религия», от латинского «religio», дословно «связь», предполагает наличие двух полюсов — того, кого связывают (Творение или избранная, благая часть Творения, общность верующих, верных) и того, с кем связывают (Творец, Бог-Создатель). Согласно Рене Генону, никакие другие традиции, кроме «авраамических», строго говоря, нельзя причислить к разряду «религий», именно на том основании, что там отсутствует изначальный креационистский дуализм. Любопытно заметить, что по своему происхождению все три классические креационистские религии имеют однозначно семитское расовое происхождение, и неоднократно замечено, что креационистская модель понимания реальности неразрывно связана именно с семитской ментальностью, для которой сугубо «религиозный» дуализм присущ изначально и внутренне.

Однако не только классические религии авраамического происхождения имеют креационистский характер. Помимо законченных и полноценных теологических моделей, свойственных трем «авраамическим» религиям, существуют и другие креационистские версии, присутствующие в мифологиях многих архаических, чьи традиции давно утратили интегральный характер и существуют в качестве «ризидуальных», «остаточных», фрагментов. Гейдар Джемаль однажды весьма справедливо заметил, что креационистские мотивы помимо семитов присутствуют у некоторых африканских несемитских, архаических народностей. Евгений Головин, в свою очередь, указал на тот факт, что креационистский подход свойственен большинству мифологий темных рас, кольцом располагающихся вокруг зон компактного расселения индоевропейских народов, а также древних народов, имеющих полярное и гиперборейское происхождение (в частности, индейцы Северной Америки, некоторые этносы Северной Африки, Евразии и даже Океании). Иными словами, лишь законченный и интегральный креационизм является авраамическим, тогда как иные формы такого же взгляда на космогонию, встречающиеся во многих других традициях — Африки, Латинской и Центральной Америки, Азии, Океании и т. д. — фрагментарны и архаичны.

• Предыдущая
• 34/147
• Следующая