Демоны могут смеяться (СИ) - Семух Григорий - Страница 43

Едва он скрылся в кабинете, я тихонько выскользнул из комнаты, стараясь не шуметь. Пусть поищет меня в здоровенном люксе, минуты две у меня наверное будет.

Едва я оказался в коридоре как прямо передо мной открылась дверь номера напротив, и в коридор высунулся толстый коротышка, тот самый трансмутатор из ресторана.

— Что у вас тут происходит? — поинтересовался он — потише можно?

— Тссс, тихо — я прижал к губам указательный палец, а на лицо толстяка вдруг выползла какая-то неприятная улыбка, он тоже меня узнал. Черт. Видимо не стоило гнуть ему ложки…

— Вы что тут делаете? — на удивление мощным басом вдруг заорал он привлекая внимание — чего вам тут надо? Возвращайтесь в свой номер!

— Ах ты, мелочная тварь!

Я на одних рефлексах зарядил толстяку в челюсть, усадив на задницу, и побежал вдоль коридора с номерными дверями, похожего на гостиничный. Выбежал в фойе — двое охранников что постоянно дежурили на этаже, валялись на полу. Один с дырой в груди, все еще дымящейся, второй — без половины головы. Девушка администратор, точнее две ее половины, так и остались валяться по обе стороны от кресла за которым она сидела, рядом с двумя половинками стола. Плазменные хлысты Чейда я узнал сразу.

Лифтовые двери крест накрест перекали два все еще раскаленных плазменных разреза. Панель была вырвана с корнем, вряд ли он теперь в ближайшее время куда-то поедет. Металлическая, защитная дверь на лестницу, которая всегда была открыта, оказалась не просто заперта, а буквально заварена по кругу — на оплавленных швах я заметил отпечатки ладоней, и сразу понял что это чертов гигачад. От телекинетического удара стальная дверь вздрогнула и слегка прогнулась, но выдержала. Еще несколько ударов результата не принесли. И куда теперь?

Из вентиляционного канала потянуло дымом, как мне показалось сначала, но этот дым вопреки физике не поднимался вверх, а опускался вниз — а, точно, это мои глаза сползаются отовсюду. Надо было, наверное, едва только в поезд загрузился, выпустить Тень или Когтя, процедура преотвратная но их можно было бы спрятать где-нибудь в номере, а сейчас я просто не успею материализовать их, а если еще и вырублюсь в процессе, то хренов гигачад меня просто распотрошит как рыбу. Черт!

Вот тебе и кровь-кишки-распидорасило — вспомнил я русскую фразу которой научила меня Кейт, видимо адреналин ударил не в мышцы а почему-то в мозг, заставив его работать интенсивнее — а почему именно распидорасило? Почему не разлезбиянило например? Надо будет уточнить этот момент у носителя языка…

От неоправданных в данный момент раздумий, отвлек Чейд, появившийся в коридоре. Я на рефлексах ударил силовым импульсом, уже понимая что толку не будет. От телекинетического удара, который мог бы наверное, опрокинуть автомобиль, Чейд даже не вздрогнул — кинетические щиты полностью поглотили весь урон. Ему навстречу тут же полетел стул, кусок стола, а следом за ними и обе половинки администраторши, урона не нанесли но перегородили проход, заставив гигачада замедлиться на мгновение чтобы отбросить все это с пути. Телекинетические волны стали почти видимыми от переизбытка вложенной в них маны, когда я поднапрягся и словно бы сплющил коридор стянув к одной точке стены и потолок с полом. Металл заскрипел, затрещало дерево, и Чейд уперся в эту плотину. Несколько секунд ему потребовалось чтобы вскрыть преграду, за которые я успел подвесить в воздухе весь твердый мусор до которого дотянулся.

Рядом со мной зависли в воздухе словно копья, стальные поручни оторванные со стен, и металлические ножки от стола. Скрипнул зубами, прилагая телекинетическое усилие одновременно ко всем точкам приложения силы, и концы труб сплющились словно под прессом, превратившись в наконечники.

Из вентиляционных решеток, и щелей между стеновыми панелями, ко мне со всех сторон сползались мои глаза, из-за чего я видел все вокруг в каком-то странном режиме кругового обзора на все триста шестьдесят градусов. Отчетливо видел себя со стороны, и Чейда, который вскрывал мою плотину — видимо несколько глаз остались и по ту сторону преграды.

Я накинул на себя легкий духовный доспех, не столько чтобы останавливать удары Чейда сколько чтобы их отклонять, и перевернул телекинезом трупы охранников, вытряхивая их пистолеты. Оба ствола взлетели в воздух, зависнув передо мной, и их затворы одновременно передернулись.

Едва Чейд показался из той плотины что я соорудил перед ним, загрохотали выстрелы сразу из обоих стволов, высекая оранжевые всполохи из забрала его духовного доспеха. Копье из металлической ножки от стола со сплющенным концом просвистело как стрела, но лишь для того чтобы превратиться в кляксу из расплавленного железа размазавшись о его термощит — перегрузить защиту, двумя обоймами сорок пятого, не удалось.

Одно за другим я всадил в бывшего охранника еще три копья, выстрелял последние патроны и швырнул еще и пистолеты. Телекинетический удар он опять проигнорировал полностью — щит все еще был кинетическим — и взмахнул рукой, разворачивая плазменную плеть.

В панике я швырнул в него тем что было под рукой — к моему удивлению это была пригоршня пауков-глаз. Они словно маленькие пули с лапками легко прошли сквозь его термический щит, словно того и не было, и вцепились бедолаге прямо в харю. Никаких органов для кусания у них не было, это были просто глаза с ногами, но они прицепились ему на лицо, пытаясь забраться в рот и ноздри, хватаясь за веки глаз. Секунды три выиграли.

Подсадив одного паучка на копье из железного поручня, я попытался швырнуть и его. Получилось частично — паук сквозь щит просочился, но металлическая труба на которой он сидел — превратилась в расплавленную кляксу не преодолев защиты. Трюк не сработал.

Вслед за паучками я швырнул в лицо Чейду змейку — маленьких демонов материализовывать легко, а урон она может причинить куда серьезней чем совсем уж безвредные паучки.

Змея запущенная телекинезом как из катапульты, легко преодолела духовный доспех, и впилась клыками прямо в горло бывшего охранника. Тот охнул, схватился за шею, содрал змейку, тут же испепелив ее в пальцах, но я уже видел как под его кожей прорисовывается черная сетка вен.

Чейд покачнулся, лицо исказила гримаса боли, но он устоял, а в следующий миг, черные прожилки вен, на его шее засветились белым словно раскаляясь от какого-то внутреннего жара. Огневик стиснул зубы, на лице заиграли желваки, глаза засветились и почти что заполыхали огнем, футболка задымилась и начала тлеть… Чернильный яд выгорел, на коже проступила сетка рубцов, словно шрам от старой, давно заросшей раны, огневик выжег скверну в себе… Я даже не знал что так можно. Ну, зато получилось его разозлить.

Заревев как бык, разъяренный Чейд ударил плазменными хлыстами крест накрест, и я успел выскользнуть из под них только каким-то чудом. Я очень отчетливо видел мгновения замаха, даже замечал как напрягаются мышцы, прорисовываясь под одеждой, когда он собирался взмахнуть рукой. Глаза разбросанные повсюду помогали, да и с телекинезом получалось работать лучше, кажется в какой-то момент я не прыгнул в сторону а просто рванул телекинезом сам себя.

За моей спиной, стенку крест накрест пересекли два проплавленных разреза, через которые я как мне показалось, даже увидел улицу — толстенную броню гигачад прожег словно боевой корабельный лазер. Я швырнув ему в лицо еще пригоршню пауков, но тот уже не обращал внимания на кучу мелких демонов повисших на его лице, поняв что вреда ему они не причинят. Раздавив зубами одного из паучков который попытался забраться ему в рот, Чейд сплюнул на пол кляксу чернил и ухмыльнулся развернув оба плазменных хлыста.

— Ну что Вергилий, дальше бежать некуда?

— Побегаем еще — я улыбнулся и ударил изо всех сил но не вперед, в противника а назад, за спину вскрывая телекинетическим ударом разрезанный плазмой борт вагона словно консервную банку, и выпрыгнул спиной вперед в ночную темноту.

Вывалившись из вагона, внезапно осознал, что лечу вперед со скоростью под двести километров. Ухватился за воздух или может быть подхватил сам себя телекинезом, и приземлился на землю, не размазавшись по ней тонким слоем. Покатился по гравию, не сильно медленнее поезда, высекая искры из духовного доспеха, и наконец скатившись с насыпи влетел в сетчатый забор, огораживающий рельсы.