В Средиземье бардак. - Райвизхем Ал - Страница 50

• Предыдущая
• 50/106
• Следующая

- Ну и метет же здесь, млять, - проворчал Торин, безуспешно пытаясь поплотнее закутаться в старый, видавший виды плащ Рогволда, который он выиграл в карты у хоббита. Вьюга свирепствовала вовсю, швыряя в спину крупные горсти жесткого снега, едва не загасив небольшой костерок, который им с трудом удавалось поддерживать. Торин обернулся и увидел, что снежки ему в спину бросала вовсе не вьюга, а его маленький пронырливый друг-хоббит.

- Вот бы пива сейчас, - мечтательно произнес Малыш гнусавым голосом. - Говорил я вам, надо было остаться у Черных гномов (негров). Говорят, они открыли секрет пива "черный гном" и теперь наслаждаются им. А мы в своих штольнях пьем орочье пиво, и света белого не видели. А все эти эльфы виноваты!

- А мы пойдем на север, а мы пойдем на север, - принялся подзуживать гномов Фолко. - Зато когда вернемся, не будет никого. Ни эльфов и ни Олмера, лишь косточки его, - радостно просипел простуженный Фолко.

- Малчать! Команды пейсдеть не было, - неожиданно в ухо хоббиту гаркнул Отон, как всегда подкравшийся незаметно. Его гипс размок из-за снега и поэтому он его снял, а костыли он сломал об голову заснувшего на привале дозорного орка. Как оказалось, никаких переломов Отон не получал, просто в преддверии доклада перед Вождем, хотел создать впечатление, что рисковал жизнью и пострадал за отечество. Как только пошел снег, и гипс намок, он отправился в пропасть, но на голове Отона теперь красовалась чалма из бинтов, щедро политая кровью орка-дозорного, чью голову Отон разбил костылем. Отон даже потребовал от хоббита сфотографировать его "полароидом" и отослал фотографию вождю, добавив, что, несмотря на предпринятые усилия, твердыню Черных Гномов взять не удалось.

Фолко грустно улыбался. Отону нравилась его придурковатая улыбка и он, ошибочно считая хоббита идиотом, третировал его меньше других. Фолко вспоминал декабрь в Шире и сравнивал нынешнее время года. То, что он видел вокруг, ему явно не нравилось. После безуспешной попытки взять твердыню Черных гномов штурмом, отряд спустился вниз. Спуск был гораздо быстрее подъема, но потерь вновь избежать не удалось. Несколько ангмарцев сорвались в пропасть, спустившись до половины горы. Еще один боец - последний оставшийся в живых мерзкий карлик по имени Шмырдл, неосторожно поскользнулся на кожуре банана на очередном привале и сорвался вниз. Фолко долго еще вслушивался в какофонию, которую издавал карлик, летя вниз, и виновато потупился. Фолко зажал банан еще месяц назад, съел его, а кожуру долго не выбрасывал. То времени не было, то не хотелось сорить в столь дивных, по мнению хоббита местах.

- Да, карлики, похоже, летать не умеют, - глубокомысленно заметил Малыш, проследив траекторию полета. Все неприязненно смотрели на хоббита, а тот делал вид, что скорбит со всеми об утрате еще одного бойца. Меньше всех скорбел Отон, заявивший, что сегодня день зарплаты, и что ее раздадут, когда все спустятся вниз, но подписаться надо прямо сейчас.

- А кто не подпишет прямо сейчас, тот кончит так же, как этот карлик, - пригрозил Отон. - Бананов у нас на всех хватит.

Неделю за неделей после выдачи зарплаты, отряд плутал в окрестностях горы. Отряд пробирался на восток, идя непролазными болотами и непроходимыми чащами, быстрым шагом пересекал пустоши, но раз за разом возвращался к злополучной горе. Отон долго часами сидел перед каждой новой попыткой, пытаясь проложить новый маршрут, но приблизиться к Барскому хребту, где должен был находиться Черный замок, чтобы переправиться через великую реку Востока - Хоар, так и не получалось. В конце концов, Отон приказал бросить жребий и лезть одному из бойцов обратно на гору, чтобы показать в какую сторону надо двигаться. Фолко первым оценил всю опасность миссии и ринулся готовить длинные и короткие спички. По его не лишенным смысла рассуждениям, вероятность падения жребия на него, падала обратно пропорционально скрупулезности и честности хоббита при жребии. Не прошло и полминуты, как первый же боец, орк со странным эльфийским именем Гимадрил, вытянул себе приговор. Нацеленные на него луки, заставили подчиниться очередному сумасбродству Отона. К тому же, у него был стимул - забраться повыше, чтобы стрелы не могли его достать. Орк ловко, словно обезьяна штурмовал высоту и всего лишь спустя час уже был на середине пути, на том месте, где отряд сделал вынужденную передышку, и где до сих пор желтела банановая кожура. Орк махнул рукой на Восток. Все посмотрели на непролазную чащу. Потом орк замахал руками, а затем проследовал по пути карлика. Злополучная банановая кожура сыграла и с ним злую шутку. Отон злобно уставился на хоббита. Тот виновато понурился. Вечером, чувствуя свою вину, хоббит на привале ухитрился за ночь сварить самогон. Отон и весь отряд тут же простили хоббиту все его выходки, надрызгавшись до такой степени, что тут же встали и пошли вперед. Удивительно, но когда пьяный угар немного угас, взорам трезвеющего отряда предстал Барский хребет. Марш-бросок пьяного вдрызг отряда неожиданно оказался более успешным, чем недельное блуждание в трезвом виде. Расщедрившийся Отон построил шатающийся отряд и объявил благодарность Фолко. На утро, очнувшийся с жуткого похмелья хоббит, узрел на своих плечах новенькие погоны с десятью звездочками. Рядом валялся патент, выписанный Отоном о присвоении хоббиту внеочередного воинского звания - среднего ефрейтора-прапорщика с выплатой внеочередного пайка досрочно. Хоббит тупо нащупал свою фляжку и глотнул остатки самогона. Ему сразу же полегчало, но легче ему от этого не стало. Он огляделся по сторонам и увидел направленные на него взгляды всего отряда. Судя по всему, голова гудела как колокол, не только у него.

- Линчевать паршивца, - предложил кто-то из хазгов, скорчившись от головной боли.

- Ублюдок, мать твою, ты что за дурь нам дал выпить? - зашептал Отон? морщась от головной боли. - А ну гони еще литра три, а то мы из тебя антрекот сделаем, паршивец мохноногий, чтоб тебя!

После того, как у Фолко ничего кроме засохшей брюквы в рюкзачке не оказалось, он, вздохнув, принялся в спешном порядке перегонять воду из ближайшей грязной лужи (ходить далеко к источнику он не стал, ибо голова болела). В результате длительных манипуляций с кульком сахара и засохшей в позе "зю" брюквы, спустя несколько часов хоббит приготовил какое-то невообразимое пойло, убивающее всех микробов и насекомых в радиусе испарения паров. После того, как весь отряд ринулся за лекарством, вся местность была обеззаражена от насекомых, а трава на лужайке засохла. Вдобавок ко всем бедам хоббита, то, что у него получилось, имело еще и побочный эффект - организм не успевал перерабатывать весь спирт тройной брюквенной очистки.

• Предыдущая
• 50/106
• Следующая