Черные волки, или Важняк под прицелом - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 8

• Предыдущая
• 8/46
• Следующая

– А ты сутенер, Щеткин, – иронично заметил Александр Борисович. Затем повернулся к Плетневу и сказал: – Сдается мне, Антоша, что «патроном» будешь ты.

– Это еще почему?

– Потому что я женат. Да и стар я уже для таких развлечений. А ты у нас – молодой, красивый, холостой. Обсудим детали. Значит, ты приходишь к этой Альбине и...

– Подождите, подождите... – Плетнев явно не горел желанием посетить «элитный салон». – А мы не сможем ее просто допросить?

Щеткин покачал головой:

– Не можем. Вертайло спугнем. Надо идти и выяснять все на месте.

Турецкий и Щеткин пристально уставились на Плетнева.

– Ребята, – смущенно заговорил тот, – не позорьте меня. Я же все дело завалю.

– Мы же тебя не на передовую посылаем, – усмехнулся Щеткин. – Приятная встреча с красивой женщиной.

– Вот и пошел бы сам.

– Да от меня за километр МУРом разит. Ладно, гуляки, не будем спорить. Давайте монетку кинем... Ты, Саня, будешь орел... А ты, Антоша, уж извини – решка. Поехали...

Щеткин вынул из кармана монетку, положил ее на ноготь и щелчком подбросил вверх. Монетка взлетела и через мгновение с дробным звоном приземлилась на стол. Монетка еще крутилась, когда Турецкий накрыл ее ладонью.

– Ладно, трусишки, – насмешливо сказал он. – Беру это дело на себя. Если только Альбина не испугается моей трости и не убежит.

– Наоборот, – с облегчением сказал Плетнев, заметно приободрившись. – С тростью ты выглядишь еще импозантнее. Прямо как Байрон.

Александр Борисович фыркнул:

– Поговори мне еще, «Байрон».

– Он прав, – сказал Щеткин. – Тросточка у тебя что надо.

– А ты вообще молчи, ренегат. И не улыбайся так широко – затылок прищемишь.

Машина мягко скользила вдоль высокого бордюра. Щеткин, сидевший за рулем, повернулся к Турецкому.

– Саня, ты легенду себе придумал?

– Нет. Соображу по ходу дела.

– Ты так в себе уверен? – удивился с заднего сиденья Плетнев.

– Поживешь с мое, тоже будешь уверен, – пробурчал Турецкий. – Ага, вот и нужный дом! Петь, тормозни здесь. Дальше я пешком пройдусь.

– Может, я во дворике припаркуюсь? Чего пешком-то мотаться?

– На твоем «кадиллаке» лучше не надо. Внимание привлечет.

– Да ты сноб! Ну, как хочешь. Щеткин припарковал машину к обочине. Александр Борисович щелкнул замком дверцы.

– Ладно, коллеги, я пошел. Если через час не вернусь – стреляйте по окнам из пулемета и забрасывайте это гнездо разврата противотанковыми гранатами.

Он открыл дверцу и выбрался из машины.

– Трость забыл! – окликнул Плетнев. Александр Борисович взял протянутую трость, повернулся и, слегка прихрамывая, двинулся к дому. Вскоре он скрылся в подъезде.

– Точно второй этаж? – спросил у майора Антон Плетнев.

– Да. Вон те три окна. Видишь – с красными шторками?

– Цвет любви, – усмехнулся Плетнев. – Не хватает только красных фонарей над карнизом.

– Угу.

Щеткин достал сигарету и закурил. Плетнев некоторое время молчал, вглядываясь в зашторенные окна второго этажа, затем вздохнул и произнес в сердцах:

– Черт, надо было мне пойти.

– Почему?

– Да нехорошо как-то. Получается, что я просто «отмазался», без всякой причины.

– Ну, иди догони, – насмешливо отозвался Щеткин.

Плетнев одарил его убийственным взглядом, потом вздохнул и покачал головой.

Тем временем Александр Борисович остановился перед железной дверью, ведущей в «гнездо разврата», и нажал на кнопку звонка.

– Кто там? – послышался из-за двери мужской голос.

– Артем. Я вам звонил.

Сухо щелкнул замок, и тяжелая дверь приоткрылась. В проеме показалась круглая, коротко остриженная мужская голова. Маленькие темные глаза тщательно оглядели Турецкого. Дверь распахнулась шире, охранник встал к стене, пропуская гостя и хрипло пробасил:

– Проходите.

Турецкий вошел в холл. Охранник, рослый детина, закрыл за ним дверь. С большого красного «чип-и-дейловского» кресла поднялась пожилая мадам с ярко накрашенным лицом и двинулась навстречу Турецкому.

– Артем? – улыбнулась она, блеснув фарфоровыми зубами. – Вы всегда так пунктуальны?

– В основном, да, – ответил Турецкий, пожимая руку женщины. – Люблю точность и порядок. А где Альбина?

– Альбиночка уже ждет. Не хотите для начала принять душ?

– Спасибо, я уже принял, – сухо ответил Турецкий.

– В таком случае, я вас провожу. Идите за мной.

Они прошли по небольшому коридорчику, украшенному зеркалами, и остановились перед дубовой, застекленной матовым стеклом дверью. Женщина стукнула в дверь костяшками пальцев.

– Альбина, к тебе гость!

– Входите! – ответили из-за двери. Женщина повернулась к Турецкому и широко улыбнулась:

– Ну, тут я вас оставлю. Если захотите еще чего-нибудь – я в холле.

Александр Борисович усмехнулся:

– Чего, например?

– Ну, мало ли... Еще одну девочку. Или даже двух. Ну, или какие-нибудь особые услуги. Вы, я вижу, мужчина крепкий.

– Вы мне льстите. Впрочем, спасибо, если понадобятся, обращусь.

– Ну, развлекайтесь! – Женщина приветливо махнула Турецкому рукой, повернулась и направилась в холл.

Александр Борисович распахнул дверь и вошел в комнату.

Альбина сидела на диване, поджав под себя ноги, и курила сигаретку, вставленную в длинный мундштук. Это была стройная, красивая блондинка с чуть вздернутым носиком, красиво очерченными скулами и большими карими глазами. Несмотря на светлые волосы, в лице ее было что-то восточное. Одета девушка была в красный пеньюар, пронизанный золотыми искорками, и черные чулки.

– Так вот вы какая, Альбина, – сказал Турецкий, переступив порог комнаты. – Ну, добрый вечер!

Альбина улыбнулась Турецкому, поманила его пальцем и легонько хлопнула ладонью по дивану, приглашая его сесть рядом с собой. Александр Борисович закрыл дверь, прошел к дивану и сел рядом с девушкой.

– Хочешь выпить? – спросила Альбина. Голос у девушки был глубокий и чуть хрипловатый.

– Да нет, пожалуй, – ответил Турецкий. – Голова гудит.

– Работал до самой ночи?

– Угу, пришлось.

– Бедненький.

Альбина протянула руку и ласково погладила Турецкого по волосам.

– Так ты Артем? – спросила она.

– Угу. У тебя курить-то можно?

– Кури на здоровье. Пепельница на журнальном столике.

Александр Борисович закурил и оглядел комнату.

– А здесь уютно.

– Правда? – Альбина улыбнулась. – Мне тоже нравится. – Она слегка прищурила глаза и задумчиво спросила: – Так, значит, ты Мишин знакомый?

– Да.

– Тоже бизнесмен?

Турецкий качнул головой:

– Нет. Я милиционер. Альбина откинула голову и весело рассмеялась.

– Шутник! – сказала она, все еще посмеиваясь. – И что, давно вы с Мишей знакомы?

– Не очень. Но успели крепко подружиться. Слушай, золотце, что ты все о нем да о нем. Давай лучше о нас.

– Ты прав. Просто я давно его не видела и немного соскучилась.

Мягкие пальцы девушки соскользнули с волос Турецкого и скользнули по его лицу.

– Смотри-ка... У тебя тени под глазами. Мало спал?

– Угадала.

– Хочешь, я тебе сделаю массаж лица? Не такой, как в салонах, а настоящий... Меня один китаец научил.

– Один из твоих клиентов? – уточнил Александр Борисович, не спуская глаз с тонко очерченного лица девушки.

– Вовсе нет. Массаж хороший, ты не думай. После этого начинаешь видеть мир по-другому.

– Слушай, давай попозже. А пока я просто посижу, переведу дух.

– Как скажешь, дорогой. Расслабься... – Пальцы девушки мягко скользнули по его щеке. – Голос у тебя интересный... Уверенный и вместе с тем нежный...

– Я долго тренировался, – пошутил Александр Борисович.

– Заметно, – улыбнулась Альбина. – Ты слишком напряжен. Может, все-таки чего-нибудь выпьешь? Вино, виски, коньяк...

Турецкий пожал плечами:

– Ладно, раз ты настаиваешь. Водка есть?

– Конечно!

• Предыдущая
• 8/46
• Следующая