Долг самурая - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 29

• Предыдущая
• 29/46
• Следующая

Такеши на секунду задумался, потом качнул головой:

– Нет, не хорошо. Как коллеги. Один работа. Нет работа – не знал, что делает.

– Не знали, что он делает, когда остается один? Такеши кивнул:

– Да.

Маша вздохнула.

– Рю был замкнутый. Мы мало говорили о его семье.

– Рю один, – напомнил Такеши.

– Он говорил, что его отец был бухгалтер, а мать работала учительницей в школе. Они ведь умерли несколько лет назад?

– Да, – кивнул Такеши. – Не давно.

Они помолчали. Такеши почувствовал себя неуютно и захотел уйти. Но нужно было сделать это вежливо, чтобы не обидеть девушку.

– Мне нужно уходить работать, – сказал он извиняющимся голосом. – Если захотите встречаться еще раз – звоните мне.

Такеши достал из кармана визитку и положил ее на стол.

– Мой телефон, – пояснил он на всякий случай.

Маша невесело усмехнулась:

– Я поняла.

Она взяла визитку, прочитала ее и сунула в сумочку. Такеши колебался.

– А... ваш телефон? – спросил он, слегка смущаясь.

– У меня нет визитки, – сказала Маша. – Я сама вам позвоню, хорошо?

– Хорошо, – кивнул Такеши.

– Налейте мне еще, – попросила Маша.

Такеши послушно взялся за бутылку. Разливая виски, он настороженно поглядывал на девушку. Что-то в ее лице было нехорошее – какая-то обреченность, что ли. Словно Маша решилась на что-то, чего ей абсолютно не следовало делать. И вместе с тем в выражении ее лица, в манере говорить, вздрагивать, поглядывать по сторонам и на дверь проглядывал страх. Она явно чего-то или кого-то боялась.

«Может быть, она знает, кто убил Рю?» – подумал Такеши. И передернул плечами – от этой мысли ему самому стало как-то жутковато.

«Если она что-то знает или о чем-то догадывается – она в большой опасности», – подумал Такеши. За этой мыслью пришла другая: «Если она в опасности, то ведь и я в опасности! Ведь я беседую с ней, а значит, с точки зрения врага, она может выболтать мне лишнее».

Эта мысль привела Такеши в настоящий ужас. Он невольно оглянулся, а затем, точно так же, как Маша, для чего-то посмотрел на дверь.

– Вы кого-то ждете? – спросила Маша.

– Я? – Такеши натянуто улыбнулся и покачал головой. – Нет. Никто не жду.

– Никого, – поправила Маша. – Нужно говорить: «никого не жду». – Она отпила из стакана и посмотрела на Такеши из-под упавшей на глаза белокурой челки. – Скажите, а у Рю совсем никого не осталось?

– Никого, – ответил Такеши. – Он совсем один. Нет родни, нет семьи. Не осталось.

– Ясно, – тихо проговорила Маша. Она подняла руку и посмотрела на часики. Затем о чем-то задумалась, и Такеши ей не мешал. Ему хотелось поскорее распрощаться с Машей и уйти, но он не знал, как это сделать. Можно было «вспомнить» о каком-то «неотложном деле» и под этим предлогом уйти, но Такеши не решался. Слишком грустное лицо было у девушки.

Пока Такеши раздумывал над тем, что бы такого утешающего сказать Маше, она заговорила сама.

Сперва как-то странно улыбнулась (так, что ее голубые глаза сузились и замерцали тусклым, лукавым огоньком) и проговорила не совсем трезвым голосом:

– Хотите, я вам открою один секрет?

– Секрет, – повторил Такеши, не сразу вспомнив, что означает это слово.

– Да, секрет, – кивнула Маша.

Такеши вспомнил, что это означает, и хотел ответить «Нет, не хочу», но не успел.

– Я беременна, – выпалила Маша, повышая голос. – Беременна от Рю.

Такеши так и застыл с открытым ртом.

– Бе... беременна, – повторил он, едва справляясь с изумлением.

Маша кивнула:

– Да. Я только вчера вечером узнала. Такеши обалдело тряхнул головой, затем взял бутылку, плеснул себе в стакан виски и залпом выпил.

– Ух-х, – пробормотал он, опустошив стакан. Маша смотрела на него, прищурив голубые глаза. Такеши оторвал взгляд от стакана, посмотрел на Машу, облизнул губы и сказал:

– Это хороший новость.

– Для кого как, – возразила Маша. – Этого не должно было случиться, понимаете? Я бесплодна. Врачи так сказали – бесплодна.

– Теперь нет, – напомнил Такеши, пьяно моргая.

Маша усмехнулась.

– Да. Теперь нет. Не понимаю, как это могло случиться? Забеременеть неизвестно от кого. Благо бы от своего, русского. Так ведь угораздило забеременеть от японца! Ужас!

– Японцы– не плохой, – сказал Такеши, обиженно шмыгнув носом. – Японцы – хорошо. Умный нация. Очень умный. И ребенок от японец умный. Очень.

Маша поморщилась.

– Да знаю я, что вы умные! Только какой мне от этого прок? Вы знаете, как растить ребенка без отца? Может, у вас в Японии это норма, но у нас в России это... это...

Маша не нашла подходящего слова и лишь махнула рукой.

Такеши приосанился и изрек:

– У нас в Япония так – мы вам помогать. Коллеги Рю вам помогать. Это всегда так.

Маша посмотрела на него насмешливо.

– И чем же вы мне поможете? – осведомилась она. – Подарите коробку водорослей и новый компьютер?

– Зачем водоросри? – нахмурился Такеши. – Мы помогать. Вам нужно – мы помогать. Я помогать, – выпалил он в пьяной запальчивости. Подумал секунду и добавил: – Сам!

Маша смотрела на него внимательно и удивленно.

– Вы готовы мне помочь? – спросила она тихо. – Но почему?

Такеши смутился.

– Рю... мой друг, – сбивчиво проговорил он. – Давно. Теперь он умер, но друг. А вы – его друг, и у вас – его ребенок. Я помогать. Так всегда в Япония – помогать.

Маша сдвинула брови.

– Вы это серьезно говорите? – недоверчиво спросила она.

– Да, – кивнул Такеши.

Маша с полминуты разглядывала его изучающим взглядом, затем посмотрела на часики, вздохнула и сказала:

– Чепуха все это. Никто мне не поможет. Да и не нужно помогать. Я решила сделать аборт.

– Но... так плохо, – пробормотал Такеши, возмущенно глядя на девушку.

– Сама знаю, что плохо. Но иначе нельзя. И не будем это обсуждать. Я все решила.

Такеши несколько секунд молчал, затем вдруг стукнул ладонью по столу так, что Маша вздрогнула.

– Нет, – сказал он твердо. – Прохо. Очень прохо. Я помогать.

– Помогать? – Маша откинулась на спинку стула и пьяно рассмеялась. – Помогать он мне будет! Да я могу умереть в любой момент, понимаешь! Меня могут убить! Если не сейчас, то потом, когда-нибудь!

– Кто убить? – ошарашенно спросил Такеши.

– Тот, кто убил Рю! Или ты думаешь, что он сам прыгнул с этого идиотского моста?

По спине Такеши пробежал холодок. Вот оно что! Значит, она и правда знает, кто убил Рю. А раз так, то и ее могут убить. А она беременна от Рю. Значит, могут убить и ее, и будущего ребенка Рю!

Ему вспомнилось распростертое на рельсах тело приятеля и лужица крови возле его лица. Воспоминание было столь чудовищным, что Такеши приглушенно застонал.

Маша смотрела на него отчужденно и холодно. Было видно, что она жалеет о том, что наговорила японцу лишнего. Такеши перехватил ее взгляд и тоже нахмурился. Бросить такую девушку в беде – значит показать себя трусом. Ведь после смерти Рю ей совсем не на кого положиться. Она тоже одинока.

И Такеши решился.

– Я помогать, – твердо сказал он. – Очень помогать. У меня есть деньги. И дом. Большой дом в Япония. И семья. Отец, мать... Все помогать.

Маша усмехнулась. Затем посмотрела на часики и сказала:

– Вы очень милый человек, Такеши. Такой же милый, как и Рю. Наверное, все японские мужчины такие. Но... вам пора идти. Я наговорила вам глупостей, вы не обращайте внимания. Нет в мире никого глупей, чем пьяная женщина.

– Ноя...

– Идите, – попросила Маша с болью в голосе. – Вы слишком засиделись. Я хочу остаться одна.

Такеши вздохнул и покорно встал из-за стола.

• Предыдущая
• 29/46
• Следующая