Призывая Луну (ЛП) - Каст Филис Кристина - Страница 17

Ли долго не отвечает, и я начинаю думать, что он, возможно, ничего не скажет. Может, мы были разлучены слишком долго. Может, он больше не чувствует себя в безопасности, открываясь мне, и эта мысль делает меня невероятно грустной. Я протягиваю руку и кладу её на его руку.

— Это я, Ли. Ты можешь сказать мне всё, помнишь?

Он смотрел в свою кружку с чаем, но теперь его взгляд поднимается на меня.

— Да, думаю, ты единственная.

Ли глубоко вздыхает.

Глава 9. Ли

Я снова опускаю взгляд на свой чай, слишком остро ощущая ладонь Рен на своей руке. Мои руки обхватывают тёплую кружку, пар медленно поднимается от медового аромата, танцуя в лунном свете, словно пламя. За последние два года она была единственным человеком, с которым я мог быть честным. Но я не был. Я был так занят попытками удержать свою семью вместе и занять место, которое мне никогда не предназначалось, что похоронил своё истинное «я» под горой обязанностей. Но что-то в лунном свете, просачивающемся через резные окна, и в том, что Рен здесь сейчас, ещё до того, как я понял, что она мне нужна, заставляет моё сердце жаждать освобождения.

— Когда я был моложе, родители подарили мне спиннер, — говорю я, медленно поворачивая кружку в руках. — У меня была ужасная тревожность в детстве, и я часто паниковал, когда мы ходили куда-то — на мероприятия, в магазин, куда угодно. Был даже случай, когда Майя и я летели на частном самолёте в Манхэттен, чтобы сделать покупки с нашей матерью для какого-то путешествия…

Воспоминание оживает в моих глазах, и я делаю паузу, смакуя этот момент с сестрой. Она срезала корку с бутерброда с арахисовым маслом и джемом, который мне дал стюард, нарезала его идеальными треугольниками и добавила свежие ломтики клубники между кусочками хлеба — мой любимый — ещё до того, как я вставил трубочку в сок.

— Покупка школьных принадлежностей, — поправляю себя, улыбаясь тому, как Майя визжала от восторга, когда родители сказали, что она может покупать новые наряды прямо с Пятой авеню. — Майя настояла, чтобы я пошёл с ними, и всё было нормально, пока мы не зашли в первый магазин. Там было так много людей, что я запаниковал. — Мои предплечья напряглись, и Рен начала водить большим пальцем по моей коже. — Я спрятался за стойкой с меховыми пальто. Там было темно, тихо и тепло. Я уснул. Проснулся через пару часов. Там были полицейские и охрана, а Майя плакала. Моя мать… Думаю, она была зла, что я испортил поездку. Мы сразу вернулись в аэропорт после этого. Майя больше не хотела ходить по магазинам. — Мой чай плещется, когда я продолжаю крутить кружку, жёлтые цветы, вырвавшиеся из пакетика, дрожат на поверхности. — Она держала меня за руку весь полёт домой.

— Ли, я и не знала, — Рен теперь держит обе мои руки, словно пытается достичь моего младшего «я» в прошлом.

— Я не должен жаловаться, — говорю я, преодолевая ком в горле. — Мы летели на частном самолёте через всю страну, чтобы поехать за покупками. Проблемы богатых, не так ли? — Мой смех хрупок и разлетается по комнате, словно косточки.

Рен пожимает плечами и размешивает ложкой свой чай.

— Я имею в виду, ты всегда был таким общительным и расслабленным.

— Да, — я прочищаю горло и откидываюсь на спинку стула. — Я стал старше и понял, что учиться чувствовать себя комфортно в толпе менее неприятно, чем то, с чем я сталкивался дома, если не учился.

Рядом со мной Рен остаётся неподвижной, понимающей, мягким ковром для приземления, и я продолжаю погружаться.

— Вскоре после всей этой катастрофы с покупками мой отец подарил мне спиннер. Он сказал, что это поможет мне сосредоточиться на себе. Успокаивать тело, когда разум не может, — говорю я, мой голос почти идентичен глубокому тембру отца. — Я был так счастлив. Впервые я подумал, что он меня заметил. Думал, что он хочет помочь. — Я смотрю на свои руки. Глаза щиплет от слёз, и я сглатываю, чтобы удержать их. — Меня наказали за то, что я недостаточно пользовался им. За то, что не улучшил ловкость пальцев. Это не был подарок для меня, чтобы помочь мне. Это было для них. Для семьи Янг. Для династии, дела, эгоизма.

— С тех пор я думал о семье Янг столько же, сколько они думали обо мне. У них была Майя, и она любила делать все то чего они хотели. Я стал запасным, вторым сыном, но теперь…

— Её больше нет.

Я киваю.

— И последние два года я изучал всё, что она узнала за восемнадцать. — Я наклоняюсь вперёд. — Я хочу этого, Рен. Хочу выиграть Испытания, заработать место в Лунном Совете, и не для себя, не для Титана, не для родителей или нашей фамилии. Я хочу этого для Майи.

Чайник издаёт пронзительный свисток, и Рен вздрагивает, прежде чем развернуть скрещенные ноги и броситься выключать плиту. Горелка щёлкает, отключаясь, и она хватает ручку чайника.

— Ай! — Чайник гремит о металлическую решётку плиты, когда Рен отдёргивает руку и прижимает палец ко рту.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, бросая свой нетронутый чай, чтобы подойти к ней.

— Я была не внимательна и схватилась за бок чайника. — Она морщится и дует на кончик указательного пальца. — Думаешь, здесь есть мазь? О чём я говорю? Наверняка у них тут целая больница…

Она замолкает, когда я беру её руку и направляю её к лунному свету.

Подушечка её пальца розовая и опухшая, волдырь начинает формироваться там, где горячий металл соприкоснулся с кожей.

Моя левая рука опущена, пальцы движутся инстинктивно, перебирая аккорды магии, которые вибрируют в моей груди, когда я сосредотачиваю свою энергию на исцелении единственного человека на этой земле, который по-настоящему меня знает.

Губы Рен приоткрываются от нежного вздоха, тёплого, словно дуновение, на мою руку, удерживающую её, и мы оба наблюдаем, как её сморщенная кожа разглаживается и исчезает красный цвет.

Её взгляд встречается с моим, её голубые глаза мерцают в лучах серебристого света, прорезающих её лицо.

— Как ты… — Сдавленный глоток, её губы беззвучно шевелятся, подбирая слова.

— Как я и сказал, это были долгие два года.

Глава 10. Рен

Будильник сработал слишком рано, но я не жалею, что Ли и я проговорили допоздна. Я так рада, что нас больше не разделяет океан, что не обращаю внимания на ощущение песка в глазах. Аквариус Холл пуст и тих, пока я сбегаю по лестнице и затем бегу по мощеной дорожке, ведущей к большому круглому двору и, наконец, к Мун Холлу.

Столовая уже больше, чем наполовину пустая. Я замечаю широкую спину Ли, выходящего из одной из задних дверей. Рядом с ним идёт Люк, которого я решила считать злым двойником по сравнению с доброй энергией Лили, так что я не пытаюсь догнать их.

— Рен! Сюда!

Сэм зовёт меня, и я с облегчением спешу к её столу. Она пододвигает мне тарелку с жирным яичным сэндвичем.

— Ешь. Быстро. И пей, — она наливает мне немного тёплого, но очень крепкого чая «Английский завтрак» из чайника в центре стола, усыпанного грязной посудой.

— Спасибо, — говорю я с полным ртом яйца.

— Не за что. Ли сказал, что вы долго разговаривали, поэтому я сохранила тебе завтрак. Если будешь есть быстро, мы ещё успеем на лекцию по истории Лунного острова, — говорит она.

За десять минут я успеваю проглотить еду, залпом выпить тёплый чай и вытереть рот. — Готова.

Сэм берёт меня под руку и почти вытаскивает из пустой столовой. Мун Холл огромен, но Сэм, кажется, знает, куда идёт. Мне бы хотелось полюбоваться прекрасными картинами и люстрами, украшающими широкие коридоры, но они сливаются в размытые пятна, пока мы бежим к арочному деревянному дверному проёму, который открыт. Мы пробираемся внутрь и садимся в задний ряд за секунды до того, как высокая женщина закрывает дверь. Она шагает по центральному ряду большого зала, устроенного как одна из лекционных аудиторий, которые я посещала с дядями, когда мы осматривали университетские кампусы в прошлом году. Она поднимается по ступеням на сцену, встаёт за кафедру и приглаживает пепельные волосы. Её улыбка дружелюбна, и даже с заднего ряда я вижу, насколько голубы её глаза.