Волк 10: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита - Страница 30

Дом, хотя это даже не дом, а особняк, не было видно целиком, только из-за деревьев торчала часть второго этажа и высокая, отделанная кровельным железом крыша. Солнце ярко отражалось от окон и слепило глаза. С обратной стороны крыши видна белая тарелка телевизионной спутниковой антенны, совсем новенькая и пока ещё редкая в наших краях.

Чтобы туда попасть, надо было проехать через мощные стальные ворота и пункт охраны. Охрана олигарха приехала намного раньше, сразу после покупки дома, и всего за неделю здесь всё обустроила, наставив сигналки, камеры и посты. Неплохо Платонов здесь решил устроиться, будто думает остаться здесь надолго или приезжать часто. Хотя, скорее всего, когда хозяин уедет, большинство свалит вслед за ним, останется только сторож.

Ворота открылись с пульта, и наш кортеж проехал по свежей асфальтированной дорожке мимо неработающего фонтана. Рабочие-китайцы перекладывали большие камни в чаше фонтана и переставляли скульптуры, а бригадир орал на них матом, потому что одна была разбита. За ними лениво наблюдал вооружённый охранник в пиджаке. Я присмотрелся, стало интересно, что у него, калаш или Сайга, но он ушёл.

Вряд ли у телохранителей олигарха только пистолеты ИЖ, он может договориться насчёт чего-то более серьёзного. А учитывая, кто у него глава службы безопасности, такое вполне возможно. Ремезов говорил, что Платонов нанял себе аж целого генерала из КГБ, который занимался всякими вопросами, и у этого генерала полно контактов среди бывших коллег.

Но мы и сами неплохо вооружились. Вряд ли олигарх пригласил нас к себе, чтобы вот так просто перестрелять, но время такое, что лишние предосторожности не помешают. Да и если бы я верил на слово всем посторонним, моя вторая жизнь закончилась бы ещё в прошлом году.

Машины остановились у большого деревянного крыльца с очень широкой лестницей, на которой постелили ковёр. Мы вышли наружу, парни огляделись по сторонам, прикидывая, откуда может быть угроза.

А навстречу нам спускался высокий седой мужик в костюме. Так впился в нас взглядом, будто хотел запомнить каждую примету. Глаза красные, возможно, от недосыпа. Не успел адаптироваться к местному времени, шесть часов разницы с Москвой давали о себе знать, для него сейчас была ночь.

— Иван Сергеевич вас ждёт, — проскрипел он.

Для моей охраны были места за столиками на террасе, а тёплая погода и летнее солнце манили провести время на свежем воздухе. Но встреча пройдёт внутри, и со мной отправились Женя и Слава, как самые доверенные люди, остальные расселись снаружи.

Должно быть, этот старик и есть тот генерал КГБ в отставке. Никогда не видел таких вживую. Хоть у него и хорошая выправка и взгляд очень цепкий, больше он походил на чиновника, чем на влиятельного генерала некогда могущественной Конторы. Хотя впечатление может быть обманчивым, и сам Каримов специально добивался такого эффекта.

Хозяин дома встретил в большом освещённом зале с лестницей, сразу за входной дверью в дом. Сейчас он напоминал мне начальника какой-нибудь железнодорожной дирекции, каких я навидался в первой жизни на железной дороге: короткая стрижка, в обязательном порядке гладко выбритое лицо, залитое одеколоном, дорогие часы на руке, которые было принято выставлять напоказ, чёрный костюм, галстук, белая рубашка и блестящие туфли.

— Максим, рад познакомиться, — сразу заявил Платонов. — Отлично, что вы прибыли ко мне на дачу, сразу и обсудим все накопившиеся вопросы. Заодно посмотрим футбол, я слышал, вы любите спорт.

Вполне мог выяснить про ставки, не зря же он намекал про футбол в прошлый раз. Но одно дело — знать про ставки, он же не знает, как я этим пользуюсь. А я делаю много ложных ставок.

— А матч показывать будут? — уточнил я.

— Техники настроили, — он отмахнулся.

Я сделал знак парням следовать за мной, и мы прошли в следующий зал. Штор на больших окнах нет, солнце освещало большую комнату со стенами из лакированных деревянных панелей.

Перед огромным плоским телевизором на стене расположили кожаные мягкие кресла и зелёный диван, под ногами лежал толстый мягкий ковёр с орнаментом, а у дивана стоял стол с кувшинами пива и тремя огромными блюдами раков в бульоне. Раки отборные, очень большие, каждый размером с кисть руки. От них сильно пахло укропом.

Изображение на телевизоре очень чёткое, должно быть, благодаря той спутниковой тарелке на крыше. Показывали список участников грядущего матча между Аргентиной и Ямайкой, комментатор восторженно перечислял участников, больше всего внимания уделяя Аргентине. Так и слышалось от него: «Ортега, Ортега, Батистута, Батя Гол».

Возможно, Платонов добивался такой дружеской атмосферы, чтобы сбить меня с толку. Нет, не выйдет. Но он человек умный, хитрый и продуманный, иначе бы он не добился таких высот.

Да и решился он на этот разговор по одной причине: его человек облажался, но Платонов не привык бросаться в омут вниз головой, он осторожничает и пытается понять, можно ли что-то поиметь на этом провале. Поэтому и разговор, а не новая попытка ликвидации. Решил, что так риски меньше, а выгоды больше.

А у меня цель другая — мне нужно что-то с этого выиграть, а заодно и предотвратить похожую историю или хотя бы встретить следующую угрозу во всеоружии.

Но я не думаю, что он сейчас начнёт рассыпаться в извинениях и совать мне деньги в карманы. Его люди должны подготовиться к моему визиту, чтобы хотя бы сбить цену, а то и вообще выставить себя непричастными или запугать меня. Скажут, радуйся, Волков, что легко отделался. Или предложат свою дружбу, или вообще позовут работать на них.

В любом случае, я думаю, платить Платонов не захочет. Ведь если бы он так легко расставался с деньгами, он бы не стал таким богатым. И о том миллионе ещё припомнит.

— Сначала о делах, — сказал я.

— Хорошо.

Я сел на мягкий диван, в который сразу провалился, Женя разместился в кресле, чуть в стороне, Слава остался у меня за спиной. Платонов тоже не был в одиночестве, тот старик, что встретил нас у входа, сел у стола, покосился на раков и запахнул пиджак.

— У нас случилась неприятность, — начал Платонов. — Мой человек начал решать проблемы, не посоветовавшись со мной. Для него самое важное — это результат, а вот методы достижения цели иногда бывают сомнительными. Даже комбинат он взял в работу сам, мне он не был нужен на тот момент.

— А потом бы пришёл к вам, — сказал я, — и всплеснул руками, мол, «нехорошо получилось». И вы бы тут потом горевали, да? Ага, вряд ли.

— Вы сами понимаете, какие сейчас времена, — Платонов недовольно нахмурил брови. — Многие готовы на всё, чтобы получить желаемое. Я не такой.

— Я уже говорил по телефону и повторюсь, — я показал на Славу. — Ваш человек подошёл к моему, начал подначивать, чтобы он завалил меня. Дал пятьдесят тысяч долларов, пообещал ещё больше. Дал пистолет… какой, Слава?

— Хеклер-Кох, новый, с глушителем, — отозвался Слава. — И лазерным прицелом.

— Чтобы он проконтролировал всё и закончил дело, если бы у киллеров ничего не вышло, — закончил я. — Не помню точно, как он говорил, но всё есть на плёнке.

Слава закивал. Платонов кивнул на своего безопасника. Каримов откашлялся и достал сигарету. Сейчас дед должен что-то заявить, не зря он тут сидит.

— Раз дело пошло так, говорить буду начистоту, — с напором сказал старый чекист. — Это был спектакль. Провокация. Сначала разыграли перед Ахмедом сценку, как твой человек якобы спорил с тобой из-за денег. Потом отправил этого человека к Ахмеду напрямую, чтобы выказать неуважение, и человек убедил Ахмеда, что поможет избавиться от тебя за деньги. Провокация, классическая. Ахмед — кавказец, горячий, он привык решать дела иначе, вот он и попался. Если бы не эта провокация, покушения бы не было, и Ахмед даже не начал бы эту работу.

Он с победным видом посмотрел на Платонова.

— Но оно случилось, и нам приходится оправдываться, — Каримов покачал головой. — Но если ты думаешь, что сможешь на этом заработать, мы всё про…