Выживший-8: Сбившись с пути. Том 2 - Степанов Андрей - Страница 3

То, что первые шаги были сделаны – меня радовало. Как, впрочем, и многое другое, что происходило в Рассвете. В Валеме теперь тоже.

Мы составили самое необходимое, определились с основными параметрами.

Сейчас система включала в себя только три параметра, однако обсуждения «навырост» решили оставить на потом, потому что в Рассвет уже вернулся Мьелдон вместе со всеми послушниками.

Я не мог быстро ходить, но, чтобы добраться до раскопок, не требовалось много времени. Поэтому после совещания я распустил всех с призывом подумать, что мы могли упустить.

У Онии осталась та же задача. Торну я выделил четырех мординских бойцов, пару телег и лошадей. По нашим прикидкам экспедиция, развернувшаяся на лодке Еливара, не дошла до места впадения Крали в Нируду лишь пять-семь километров.

Усиление я оставил на тот случай, если придется выдержать нападение еще одной шайки гоблинов. Мало ли сколько существ еще находится там.

До лагеря Мьелдона я добрался на лошади. Нога ныла и ходить пешком я мог только ограниченное время. Но энергии от Совета Рассвета я получил выше крыши.

И потому, оседлав четвероного скакуна, отправился к лесу, прямо к раскинувшемуся лагерю не меньше, чем в двадцать палаток. Горели костры, хотя стоял ясный день, а вокруг лагеря стояли с длинными палками несколько послушников.

– Стой! Кто такой? – остановил меня ближайший.

– Бавлер.

– А, проходи, – он отступил в сторону, позволив мне привязать лошадь к дереву.

– Как дела обстоят? – спросил я, прихромав чуть ближе.

– Копаем. Изучаем. Складываем. В монастырь увезем только те останки, что потребуют особенного исследования, – сообщил послушник. – Хорошо, что ты это все для нас устроил.

– Поблагодари Мьелдона, – улыбнулся я, перенося вес на здоровую ногу. – Это он одним глазом посмотрел на все здесь происходящее и решил перевезти сюда помощников.

– Его мы уже поблагодарили, – ответил послушник. – В монастыре в последние месяцы – тоска смертная. Ничего нового, все одно и то же, – запричитал он, но сразу же остановился: приближался Мьелдон: – Ладно, жаловаться нечего. Посмотрим, что тут будет.

– Рутине везде есть место, – ответил монах. – Рано или поздно, все превращается в рутину. И даже избавление от нее – тоже. Поэтому рано благодарить, рано, – он ухмыльнулся, оглядел всех послушников, а потом посмотрел на меня и протянул руку: – Здравствуй, Бавлер, – прищурился на мою покосившуюся фигуру и добавил: – Похоже, что здравие тебе сейчас совсем не повредит.

– Есть такое, – я пожал руку монаху.

– И кто виной такому твоему состоянию?

– Гоблины, – вздохнул я. – Один оцарапал ногу.

– Ого! – ахнул послушник. – Земляные крысы??

– И весьма агрессивные, – ответил я. – Нас было четверо, так они вшестером решили напасть.

– Не лучший расклад, – ответил Мьелдон. – Было время, мы тоже выходили охотиться на гоблинов, так лучше всего их брал старый добрый огненный шар издалека.

– Руны? – уточнил я, представив, как шар огня поглощает маленького человечка с длинными когтями.

– Конечно, другой магии у нас сейчас нет. Удобно из лука, да и посохом можно неплохо ударить. Особенно, если людей минимум в два раза больше, чем гоблинов.

– Мелкие юркие твари, – добавил послушник, стоявший на страже лагеря.

– Согласен, – кивнул Мьелдон и повел меня через лагерь. – Ты добрался до металла?

– Нет, но мы нашли немного травы, которая нужна для лечения. Торн вызвался набрать еще, чтобы сделать средство для моей ноги. Но на это уйдет время. Может, и само пройдет. Но до металла мы непременно доберемся. Рассвет растет.

– Это хорошо, – но в голосе монаха радости особой не было. – К нам ты прибыли посмотреть на наши успехи? Стоит кого-то еще ждать из Рассвета?

– Меня, Отшельника, Конральда или Аврона – не думаю, что стоит гонять сюда все поселение.

– Твое поселение становится похожим на город, – Мьелдон издалека оценил Рассвет. – Но компактно. Уж слишком. Не боишься болезней?

– Трик, кожевник, чем-то болел, но выздоровел. Йон умер – но у него были проблемы.

– Следи за своими жителями, – посоветовал монах. – Не каждый скажет, что он болен. А у нас – вот, – он подвел меня к приличных размеров яме, внутри которой виднелись сотни костей. И десятки были уже извлечены на поверхность. – Большая часть костей нам неинтересна. Вероятно, тем, кто практикует создание слуг, было бы занятно ограбить старое кладбище…

– Погоди-ка, – перебил я. – Что за слуги? И причем здесь кладбище?

– Если я тебе скажу, что человека держит на ногах его внутренняя энергия, а неодушевленных слуг – магия: этого будет достаточно?

Я покачался из стороны в сторону, проверяя, как чувствует себя поврежденная мышца после нескольких минут активности. Не болела, но все равно было неприятно. А потом посмотрел в яму.

Послушники, из которых десяток ковырялся на дне, сперва вытаскивали кости из верхнего слоя, складывали их в кучу поближе к краю, а потом передавали наверх. Получалось довольно оперативно, хотя одежда послушников делала их похожими на жуков. Особенно, если они еще все перепачкались.

Кости собирала в кучу еще пара послушников наверху. И куча костей росла явно быстрее, чем земляная. Белеющая гора смотрелась более жутко, чем нагромождение скелетов в земле.

Но и землю, которая освобождалась от костей, аккуратно собирали и отправляли на другую сторону ямы. Черное и белое. Меня передернуло.

– Некромантия называется. Но разные люди называют по-разному. Для кого-то колдунство, для кого-то – труповство. А старое название, которое звучало даже в твоих историях из той машины – некромантия. Не так много слов из прошлого мира нам осталось в той форме, в которой они были тогда.

– И кому оно нужно?

– Некромантия – заманчивая штука, – задумчиво проговорил Мьелдон. – В какой-то момент времени ее практиковали все, кому не лень. Экспериментировали. Иногда называли некромантию магией для мертвых. Когда пытались оживить умерших. Но не все так просто и однозначно. Мертво и дерево, потому что не шевелится. Почему бы не оживить дерево? Или камень? Были такие существа, а может и есть – доказательств их присутствия в этом мире до сих пор нет. Да и монастырь не так часто отправляет людей в мир. Ты был третьим за эту сотню лет.

– И все из-за войн?

– Да, – покивал Мьелдон.

– Мы прекратили сотрудничество с фортом, кстати, – ответил я.

– Большое достижение. Чего вам это стоило?

– Пока не ясно. В форте сменилась власть. А с другим командиром я ни о чем не договаривался. Но мы получили своих людей.

– И волки сыты, и овцы целы, – заметил монах.

– Обычная торговля, – я посмотрел, как очередную партию костей закидывают наверх. – Мы обменяли несколько плотов бревен на сотни выживших. Выгнали из Ничков пакшенское дворянство. Если бы на нашей стороне были солдаты в форте, мы могли бы занять и сами Нички. Заброшенную деревню Бережок тоже – и тогда властвовали бы по обе стороны Нируды.

– Я только что хотел тебя похвалить, Бавлер, но сейчас думаю, что зря. Ход с разрывом отношений – верный. Ты не должен поддерживать Пакшен. Или вредить Пакшену.

– То, что я собираю у себя их жителей – это уже считается вредом для города, разве нет? Как и то, что со мной кто-то торгует.

– Политика – зло. Необходимое для победы в опасной игре под названием война, но в мирное время – сама является опасной игрой.

– Если уж говорить про опасные игры, то пакшенских дворян захватил Мордин. Конные увели их, пока мы…

– Мы? – глаза Мьелдона сверкнули. – Нет-нет-нет, не говори, что ты принимал участие…

– Я забрал благодаря этому десятки солдат Мордина к себе. Теперь у меня есть жители обоих городов. И вот уже третий день все идет мирно. Да и Маринек у меня живет больше двух недель. Это отдельная история, но у него дела тоже неплохо идут – он делает отличный кирпич.