Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой - Савельева Ольга Васильевна - Страница 54

Она совсем захандрила, в шаге от депрессии, поняла, что надо себя спасать, и решила уходить. Ушла.

Мужик ее обалдел. Говорит:

– Как уйти? От меня?

– От тебя.

– Оставайся. Что тебе купить?

– Ничего.

– Я денег мало зарабатываю? Я больше буду зарабатывать, оставайся.

Ушла, в общем. И хвастается потом:

– Мой так сильно меня любит, не может без меня. Говорит: «Хочешь, я тебе буду платить, только ты живи одна, а не с кем-то. Вроде зарплаты за одиночество. Прикинь, любовь какая».

Я молчу, а хочется сказать многое.

Подчеркнуть своим коромыслом: «Нет, милая, это не про любовь. Просто твой бывший муж лучше всего умеет зарабатывать деньги, он азартный в этом вопросе, и деньги охотно идут к нему в руки. Он и общение с людьми выстраивает через дензнаки. Просто потому, что не знает других языков коммуникации. То есть он хочет купить тебя и твое право жить так, как хочешь, даже после развода. Это не любовь, а бессилие».

Но многие со мной тут поспорят. Особенно те, кому сложно жить финансово. Они вообще мечтали бы о человеке, основная фраза лексикона которого «что тебе купить».

Но деньги никогда не заменят уважения, любви и нежности. Восклицательный знак коромыслом.

Рассказала подружке про коромысло, а она говорит:

– А ты знаешь, почему роль эту, с коромыслом, тебе доверили?

– Ну просто я по типажу подходила, – пожимаю я плечами.

– А вдруг потому, что… коромысло – это хищная, очень прожорливая стрекоза…

– Эй, а ты точно подруга? – смеюсь я.

Нет. Точно не поэтому.

Когда нашей дочери Кате исполнилось шесть лет, все стали спрашивать, планируем ли мы отдать ее в школу в этом году. Основной аргумент: «Она же уже читает и считает, а значит, вполне готова к школе».

Я так не считаю.

В качестве аргумента я привожу недавнюю ситуацию с сыном, который ровно в два раза старше Кати.

Ему 12 лет. Он у нас такой брутальный, самостоятельный, немного уставший от родительских нравоучений подросток в пубертате (я называю пубертат возрастом закатившихся глаз). Я со своими супами, уроками и «надень шапку» вызываю неизменное выражение лица «ну ма-а-а-ам».

Двенадцать – это возраст активной сепарации, вот это «я взрослый», «я не ребенок», «да не надо меня провожать/кормить/опекать». Я сам!

Мне сложно принять его стремление быстрее стать «отрезанным ломтем», но я понимаю, что это необходимый этап взросления, поэтому я честно стараюсь.

Однажды мы с сыном вдвоем сидели в комнате, и у меня зазвонил телефон.

Турагент в панике сообщила, что у Дани загранпаспорт – единственный из всей семьи – не проходит по срокам: чтобы вылететь в Египет, нужно, чтобы срок его действия был минимум на полгода дольше, чем дата возвращения из отпуска. Мы все проходили по этому критерию, а Даня – нет.

– Сколько у меня есть времени сделать сыну новый паспорт? – напряженно спросила я у турагента.

– Два дня.

– Ого.

Дальше начались панические поиски и звонки. Срок изготовления заграна – месяц. Никто, даже из-под полы, не готов был сделать это за два дня.

Даня слушал, как я в ужасе пытаюсь спасти наш накрывающийся медным тазом отпуск, и вдруг говорит:

– Мам, а ты меня спросила, что я хочу?

– В смысле?

– Ну что я хочу больше: на море или пожить эту неделю один.

– Ты хочешь на море, – безапелляционно заявляю я.

– Нет, мама. Это ты хочешь, чтобы я на море с вами полетел, потому что тебе так спокойнее. А я хочу совсем другого.

– Чего?

– Моя мечта – пожить одному хоть несколько дней. Я же много раз тебе об этом говорил.

Это правда. Говорил. Много раз. Но куда ж мы денемся из своей квартиры? Да и мал ты еще, сын, один жить!

Но дальше ситуация сложилась именно так: надо было или отменять отпуск, терять деньги, или… соглашаться на внезапно подвернувшийся эксперимент по самостоятельному проживанию ребенка 12 лет.

Ну, «самостоятельное» оно очень условно – бабушка и дедушка рядом, на подхвате, контроле, друзья и соседи – тоже.

Но для Дани все равно испытание.

Мы начали подготовку к эксперименту. Я научила его готовить самое простое: пельмени, яичницу, горячие бутерброды, макароны с сосисками. Научила пользоваться посудомойкой, убираться.

Нести ответственность за животных – обычно как: животных завели детям, а кормить, гулять, убирать за ними – родителям.

Были даны указания, где брать постельное белье, если его друзья придут ночевать (ну, а что, кто-то сомневался, что придут?).

Мне казалось, что мы предусмотрели все.

Даня очень ждал нашего отъезда. Предвкушал свободу. Спрашивал: «Ну вы скоро? Скоро?» Ему не терпелось побыть взрослым, прямо ладошки потирал.

– Тебе не обидно оставаться? – переживала я.

– Да это лучший подарок из возможных мне на каникулы, мам! – искренне уверял сын.

В общем, мы улетели.

Я с собой договорилась, что это правильно, что так я покажу сыну, что доверяю ему и вижу в нем взрослого парня, а не малыша, которому ничего нельзя доверить. Я видела, как ему это важно. Муж полностью поддержал меня, сказал, что сын у нас – мужик, а не тютя и переживать не за что.

– Мам, ты что, мне не доверяешь? – спрашивал Даня каждый раз, когда ловил меня на переживаниях по поводу нашего грядущего с ним расставания.

Доверяю, сын. Доверяю.

Ладно. В конце концов, это всего неделя. И в конце концов, когда-то же надо начинать… привыкать к тому, что твой ребенок – взрослый. В общем, «Один дома».

А дальше… дальше случились форс-мажоры.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.