Специалист технической поддержки 4 (СИ) - Якубович Александр - Страница 25

— Мы сами решим! — воскликнула Юн Хян Ми. — Не ты!

— Дочь! Не спорь! — заорал в ответ Юн Донджин.

— Господин Юн Донджин! — вмешался в перепалку Мун Джин. — Я согласен. Я свяжусь с сослуживцами, думаю, они не откажут мне в помощи, и мы придем к вам на хонсимари.

Отец Юн Хян Ми довольно кивнул головой.

— Только выбирай офицеров, — спокойно сообщил мужчина. — Толпе какого-то сброда я свою дочь не отдам, достаточно, что с ними будешь ты, Мун Джин…

— Папа! — прокатился по обеденному залу недовольный крик Юн Хян Ми, который потонул в полном облегчения смехе обоих мужчин.

В отличие от похода в кафе, во время сборов на ужин к старому чеболю пыталась прикинуться ветошью уже Пак Сумин, а не я.

Годзилла всячески отлынивала от этого процесса, развалившись перед телевизором в какой-то максимально расслабленной позе, закинув при этом ногу на спинку дивана, а руку — прямо за голову. Сейчас она была похожа больше на поломанного краба, чем на человеческое существо, а глаза были точно такие же стеклянные и тупые, как у того самого морского донного падальщика.

— Нам через пару часов выезжать, а ты не готова, — стал я попинывать годзиллу.

— Я никуда ехать не хочу, — прогудела Пак Сумин, даже не отводя взгляда от экрана. Пришлось стать прямо перед девушкой, чтобы заслонить ей обзор.

— Если ты считаешь, что вид твоей ширинки интереснее дорамы, то спешу тебя огорчить, — сказала годзилла, все же поднимая на меня взгляд. — Пошел прочь, не стеклянный.

— Вставай давай, — мотнул я головой и потянул руку к девушке, чтобы сдернуть ее с дивана.

— Дотронешься и я закричу! Позову охрану! — заявила Пак Сумин.

— Я их уже предупредил, — не моргнув глазом соврал я. — Тем более они в курсе, что нам надо ехать к твоему деду в особняк, так что скорее они мне помогут.

— Это насилие над личностью!

— Это взрослая жизнь…

— Полное говно эта твоя взрослая жизнь!

— Полностью с тобой согласен, но собираться придется, — примирительным тоном сообщил я, нависая над этим ленивым инфантильным созданием. — Твое платье и белье уже в спальне, тебе нужно только переодеться. Можешь даже макияж не наносить.

Это была уловка. Я знал, что Пак Сумин умела наносить отличный мейк прямо в салоне быстро едущего автомобиля, причем минут за пятнадцать делать то, что, по моим ощущениям, должно занимать не меньше часа. Главное вытащить ее из дома.

— Мне лень одеваться, — заявила Пак Сумин.

— Ну, с этим помочь я тебе не могу, — ответил я. — Даже у наших с тобой трудовых отношений есть какие-то границы. Но я могу позвать тебе горничную.

Пак Сумин закатила глаза, но все же встала с дивана.

— Поможешь мне застегнуть платье, когда позову, — бросила девушка через плечо. — Я каждый раз чуть руку из плеча не выламываю, чтобы дотянуться.

— Я никогда этого не делал, — честно сообщил я.

Все женщины, с которыми я имел дело, одевались сами, я максимум помогал им раздеваться.

— Это не сложнее, чем застегнуть твою ширинку, поверь, — едко ответила годзилла. — Только надо следить, чтобы в молнию не попало не твое хозяйство, а мои волосы. С такой простой задачей справишься?

Я ничего не ответил, а годзилла все же скрылась в спальне, откуда вместе со звуками сборов стал доноситься едкий и крайне недовольный бубнеж. Через сорок минут, за которые годзилла успела сходить в душ и чуть подсушить волосы, меня позвали. Девушка стояла ко мне спиной, а узкое черное платье было расстегнуто до половины, ожидая моего вмешательства.

— Только волосы мне в молнию не затяни, — угрожающе сообщила Пак Сумин.

Глядя на гладкую белую спину девушки, я сделал шаг вперед и коснулся язычка молнии.

— Сверху схватись и натяни платье, или застрянет, — стала командовать чеболька.

— Я умею застегивать ширинки, — ответил я.

От нее одновременно пахло гелем для душа и тяжелым вечерним парфюмом, который буквально бил в голову запахом мускуса и чем-то еще едким. Через полчаса этот запах уляжется, смешается с ароматом кожи Пак Сумин и изменится до неузнаваемости. В отличие от большинства кореянок, которые предпочитали легкие фруктовые или утонченные цветочные ароматы, которые подчеркивали их женственность — я постоянно ощущал их в общественных местах — Пак Сумин пользовалась тем, что называлось «тяжелым люксом». Мощные, властные и даже иногда чрезмерные на взгляд обывателя ароматы, которые сразу и не определить, вызывали целый взрыв ассоциаций и были популярны как раз на западе, а не в нашей части Азии.

Я уже давно не ощущал от нее этого запаха — этими духами Пак Сумин пользовалась, когда отправлялась скоротать время в клубе в компании жиголо. Давно это было, кажется, словно в прошлой жизни, хотя и полгода не прошло.

Схватив кончиками пальцев платье и потянув собачку молнии, я начал аккуратно тянуть ее вверх. Волосы Пак Сумин, которые сейчас девушка придерживала на макушке, чтобы дать доступ к платью, едва-едва не касались моего лица, еще сильнее обдавая целым букетом запахов.

— Готово, — сказал я, слегка проводя тыльной стороной пальцев по шее девушки, вслед за направлением движения молнии.

Пак Сумин чуть вздрогнула, после чего уронила свои длинные волосы на спину, тряхнув головой. Я же развернулся и молча вышел из спальни, пусть мне вроде и хотелось там остаться.

Доехали к особняку Пак Ки Хуна довольно быстро. По словам Пак Сумин, по будням дед жил в элитных апартаментах в районе Ханнам Хилс, где у него было целое здание. За город же старик выбирался довольно редко, только если хотел устроить себе небольшой отпуск на пару дней или по случаю семейных мероприятий, когда в стенах довольно большого дома собиралась значительная часть семьи.

После смерти отца, Пак Сумин ни разу не была в доме деда, почти сразу же улетев на учебу в Лондон, а по возвращению — окопавшись в доставшемся ей в наследство жилом комплексе на другой стороне реки Хан.

Сегодня я за руль не садился, нас сопровождал полный кортеж охраны из трех машин, не считая «Фантома», в котором ехали мы с Пак Сумин. Господин Сон Ён Ги с максимальной ответственностью подошел к тому, что мы отправляемся в дом патриарха, так что все было сделано по высшему разряду. Охрана проинструктирована, пиджаки и рубашки — идеально выглажены, стрелки на брюках — отпарены, а в туфли можно было смотреться, как в зеркало, будто бы мы собирались на парад.

Я не стал особо пыжиться и просто надел один из темно-коричневых пиджаков, который носил меньше всего, достал из шкафа новую рубашку и аккуратно уложил волосы в более строгую прическу, прибрав «шторы» ближе к вискам. Из обуви, как и советовал Лоренцо, на мне сегодня были темно-бордовые оксфорды, которые лучше подходили для официальных встреч и мероприятий, чем более привычные мне лоферы. По моему собственному мнению, выглядел я неброско, но опрятно. Соответственно моему положению человека, который выполняет для Пак Сумин мелкие поручения в качестве ее ассистента.

Единственное, что меня беспокоило — не разношенные туфли, в которых мне придется отстоять весь вечер. В удобных лоферах я был уверен, но оксфорды имели и шнуровку, и более жесткую пятку с выраженным каблуком. Но и это не должно стать мне помехой. После службы в армии я бы смог выстоять даже в деревянных башмаках, если бы того требовала ситуация, а тут просто новенькая обувь.

Как и ожидалось, встретил нас не сам Пак Ки Хун, а его ближайший помощник и соратник, отец Юн Хян Ми, господин Юн Донджин.

Изнутри особняк был еще более шикарен, чем снаружи. Огромной высоты потолки, белоснежный мрамор, картины на стенах. За каждым углом стояли слуги в форме, склонив головы и готовые в любой момент броситься на помощь гостям своего хозяина. Все вокруг кричало о безобразной роскоши и богатстве, и я понял, почему старик с цепким взглядом, которого я увидел в кресле владельца конгломерата семьи Пак, предпочитал городские апартаменты. В этом доме невозможно находиться, это просто вывеска, способ удивить, но не способ жить.