Напролом - Френсис Дик - Страница 17

• Предыдущая
• 17/66
• Следующая

Но пришлось ограничиться беседой с его коллегой из "Глашатая".

– "Знамя"? На что оно вам? Омерзительная газетенка!

Банти Айрленд, большой и добродушный, говорил со снисходительностью представителя более почтенного издания.

– Но если вы хотите знать, принадлежат ли статейки о вашем зяте перу нашего остроносого коллеги, то могу вас заверить, что нет. В пятницу он был в Донкастере и даже не знал, что напечатали в колонке сплетен. Он даже несколько вышел из себя, когда узнал. Говорил, что ребятам из отдела "Частной жизни" следовало бы сперва посоветоваться с ним. А в остальном он был так же мил и приятен, как всегда. – Банти Айрленд усмехнулся. – Что-нибудь еще?

– Да, – сказал я. – Кто заведует отделом "Частной жизни"?

– Ну, старик, здесь я вам ничем помочь не смогу. Я, конечно, могу поспрашивать, если хотите. Но Бобби это мало чем поможет. Вы не сможете просто явиться и схватить нас, репортеров, за грудки, что бы там ни напечатали в газете.

"Ну, это мы еще посмотрим..." – подумал я. Меня подвезли домой, в Ламборн, я поел омаров, выжал из апельсина сок и стал думать, как позвонить Холли.

Их телефон прослушивается, это наверняка. И, скорее всего, прослушивается уже довольно давно. Достаточно давно, чтобы составить список людей, с кем Бобби имеет дело в Ньюмаркете, выяснить, в каком банке у него счет, какие у него отношения с отцом. Владельца, который позвонил и сообщил, что он не может заплатить пятьдесят тысяч за жеребенка, видимо, тоже подслушали, так же как и безуспешные попытки Бобби его перепродать.

Видимо, тому, кто подслушивал Бобби, стали известны также и его планы, и многочисленные разговоры Бобби с владельцами и жокеями. Не существует в природе тренера, которому не случалось обмениваться с владельцами нелестными и даже убийственными мнениями о жокеях, и наоборот. Но ничего такого в газете не появилось. Никаких откровений насчет удачных ставок. Никаких намеков на нарушения правил или преступления, вроде намеренного проигрыша скачки, за что тренера могли оштрафовать или даже лишить лицензии, если такое станет известно, хотя это делается сплошь и рядом. Так что мишенью газеты были не тренерские тайны Бобби, а лишь его финансовое положение. Почему?

Слишком много этих "почему"... Я набрал номер. Телефон на том конце провода успел прозвонить только один раз – трубку подняли сразу.

– Кит? – спросила Холли.

– Да.

– Ты в первый раз звонишь?

– Да.

– Это хорошо. А то мы просто сняли трубку. Были такие ужасные звонки... Но мне как раз пришло в голову, что, может быть, позвонишь ты, и я положила трубку на место, вот только что... – Холли осеклась – до нее только теперь дошло, что она говорит.

– Ох, мы опять... – сказала она.

– Да.

Она, должно быть, услышала по голосу, что я улыбаюсь, потому что, когда она ответила, в ее голосе тоже звучала улыбка.

– Слушай, – сказала она, – я тут подумала... Мне надо выйти. Я тебе перезвоню чуть попозже, ладно?

– Ладно, – сказал я.

– Ну пока.

– Пока, – сказал я и повесил трубку. Интересно, куда она пойдет? Куда она собиралась? Холли перезвонила минут через пятнадцать, как ни странно – от торговца кормами. Хозяин пустил ее к себе в офис, включил обогреватель и ушел.

– Он был ужасно добр, – сказала Холли. – Наверно, он чувствует себя немного виноватым, хотя, в общем-то, не из-за чего. Во всяком случае, когда я сказала ему, что наш телефон, возможно, прослушивается, он ответил, что такое вполне возможно и что я могу приходить сюда и пользоваться его телефоном в любое время, когда мне понадобится. Я сказала, что мне надо тебе позвонить... ну и вот.

– Классно, – сказал я. – Как вы там?

– Мы целый день обходили кредиторов и готовили эти письма и, честно говоря, здорово устали. Бобби просто спит на ходу. Твои чеки все взяли без разговоров и дали нам расписки, что все уплачено сполна. Мы отксерили их, и еще это письмо, которое мы написали втроем, перед тем как ты уехал в Пламптон, и к тому времени, как мы все разложили по конвертам и запечатали, как раз уезжала последняя почта. Почтальон даже подождал возле двери, пока я наклеивала последние десять марок. Я видела, как он взял заказное письмо редактору "Знамени", так что, если повезет – если повезет! – это все наконец-то кончится.

– Хм-м, – сказал я. – Что ж, будем надеяться.

– Да, а Бобби сходил к своему адвокату, и адвокат сказал, что он напишет редактору письмо с протестом и потребует напечатать опровержение, как советовал тебе лорд Вонли. Но Бобби сказал, он не уверен, что адвокат отошлет это письмо сегодня: он, похоже, не верит, что это так серьезно.

– Скажи Бобби, пусть найдет себе другого адвоката.

Холли едва не рассмеялась.

– Хорошо. Ладно.

Мы обсудили наши планы на завтра и договорились, что я позвоню ей, когда вернусь домой из Девона. Но в восемь утра мой телефон снова зазвонил, и я услышал резкий, отчаянный голос Холли:

– Это я. Купи номер "Знамени". Я буду там же, где и вчера. Ладно?

– Ладно, – сказал я.

Она бросила трубку. Я поехал в деревню за газетой.

Колонка "Частной жизни", видимо, печатается ночью. Заказное письмо не могло прийти к редактору раньше сегодняшнего утра. Возможно, он его даже еще не получил. Я запоздало подумал о том, что Бобби следовало бы самому отвезти письмо в Лондон и вручить его редактору лично. Возможно, тогда бы кампания прекратилась... Третья статья гласила:

"Не стоит жалеть Робертсона (Бобби) Аллардека (32 года), который сидит без денег, но все еще пытается тренировать скаковых лошадей в Ньюмаркете.

Когда жирные коты отказываются платить по счету, страдает мелкий торговец.

Вчера Бобби в своем роскошном доме отказался комментировать тот факт, что он подрался с владельцем одной из лошадей, стоящих у него в конюшне, силой воспрепятствовав владельцу забрать свою лошадь. "Я все отрицаю!" прогремел Бобби.

А тем временем папаша 'Бобби, Мейнард Аллардек по прозвищу Денежный Мешок, продолжает претендовать на звание первого скряги месяца. "Мой сын не получит от меня ни пенни! – благочестиво заявил он. – Бобби этого не заслуживает!"

Вместо этого Денежный Мешок продолжает щедро выбрасывать деньги на благотворительные предприятия, которые дороги сердцу нашего правительства.

Разве в наше время титул можно купить за деньги? Да ни в коем случае!

А Бобби жалуется, что пока его папочка швыряет деньги на ветер, он, Бобби, получает угрожающие письма от папочкиных адвокатов, требующих вернуть деньги, которые папочка одолжил Бобби четырнадцать лет назад. Видимо, Денежный Мешок пожертвовал восемнадцатилетнему Бобби небольшую сумму на покупку подержанного автомобиля после окончания школы. Машина давно уже на свалке, а папочка хочет получить деньги обратно. Мнение Бобби о своем папаше? "Бессердечная свинья!"

Интересно, потребует ли сквалыга Мейнард вернуть долг с процентами?

Ждите новых сообщений". Я задумчиво позвонил в справочную, узнал телефон торговца кормами и набрал номер. Холли уже ждала моего звонка.

– Что же нам делать? – спросила она несчастным голосом. – Такие мерзавцы! Все эти слова Бобби... они их просто сочинили!

– Да, конечно, – сказал я. – Если вы сможете сделать еще одну партию таких же писем, как вчера, разошлите их редакторам других центральных газет, и в "Спортивную жизнь" тоже. Никто из них "Знамя" не любит. Возможно, насмешки со стороны соперников заставят "Знамя" заткнуться.

– Возможно... – неуверенно сказала Холли.

– Лучше делать все возможное, чем вообще ничего не предпринимать, сказал я. – Любая пуля может попасть в цель, если ты не знаешь, где находится мишень.

– Как поэтично! – ехидно заметила Холли. – Ладно, попробуем.

– А как там с адвокатом? – спросил я.

– Бобби сказал, что сегодня найдет кого-нибудь получше. И не из местных, а в какой-нибудь лондонской конторе. Повлиятельнее.

• Предыдущая
• 17/66
• Следующая