Желудь (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 43

Хотелось помыться.

Морозно. А что делать? Если около горна и горячей водой — ничего. Можно было потерпеть. Особенно ежели потом сразу в полуземлянку к печи нырнуть.

Подошел к реке за водой.

Аж пошатываясь.

Какой-то шум за спиной слышал. И пес там чего-то залаял. Но он иногда так играл, тоже скучая. Или живность мелкую гонял. Поэтому парень не придал этому никакого значения.

Как шел, так и шел.

Добрался до полыньи.

Зачерпнул воду.

Обернулся.

И обомлел.

Вернидуба не было видно. А его пес кружил в танце с тремя волками. Он был, безусловно, сильнее каждого из своих противников, но их было трое.

К парню же тоже шли волки. А у него в руках одна корчага…

* * *

Тем временем Борята медленно и с достоинством вышел в круг. Его специально люди вытоптали в снегу, по случаю такого важного дела. Чай не каждый день два старейшины сходятся так люто в споре.

Глава местного «клуба» Перуна остановился, поставив рядом с собой копье. И с презрением посмотрел на Гостяту.

— Они тебе не простят! — выкрикнул тот.

— Заходи! Заходи! — закричали люди со всех сторон.

— Ты так боишься небесного суда? — с усмешкой спросил Борята.

— Все знают, что ты ловок с копьем! Какой же это суд⁈ — выпалил Гостята.

— Ежели ты чист перед небом — Перун подсобит и не оставит.

Гостята скривился, но ничего не ответил.

Но и с места не зашел.

— Чего медлишь?

— А куда спешить? — усмехнулся он. — В обычае не оговорено, что оба должны разом заходить. Но войдя уже не выйти до окончания поединка. Так что ты тут постой, а я пойду посплю еще. А коли выйдешь, то по обычаю — ты и есть виновен.

— Лукавая тварь! — рявкнул Борята.

— Кто бы мычал! Твой вызов что верная смерть!

— Ты отказываешь Перуну в справедливости?

— Я отказываю в справедливости тебе. Ибо ежели ты ее жаждал, то согласился выставить заместо себя того, кто мне под стать.

— Неждана помнишь?

— Это какого? — наигранно спросил Гостята, прекрасно поняв о ком речь.

— Которого вы с Араком ограбить хотели.

— Ложь!

— Помнишь, значит. Как мыслишь? Если я бы против него вышел, тоже лукавство было?

— А что как не лукавство? Он юн и неопытен. То не правосудие стало бы, а убийство!

— Так, он выходил, — оскалился Борята. — Много раз выходил. На копьях. И я ни разу не смог одержать верха.

— Брешешь!

— Мне нельзя, ты же знаешь. Иначе благодати Перуна лишусь. — холодно усмехнулся Борята.

— Я видел те поединки! — выкрикнул Жирята. — Мы с Борятой гостили у Вернидуба. И Борята выходил против Неждана. И ни разу не совладал с юнцом.

— И я это видел! Верно сказывают! Не брешут! — крикнул второй мужчина, что сопровождал главу местного «клуба» Перуна.

— Брешете! Вы брешете! — выкрикнул Гостята, нервно заозиравшись.

И тут его сзади кто-то сильно толкнул.

Отчего он невольно шагнул вперед, заступив одной ногой за черту круга. И почти сразу получив еще и пинка под зад, окончательно переместив его к Боряте.

— Они угнали в рабство мою сестру! — выкрикнула молодая женщина, которая и решила вопрос с нежеланием Гостяты заходить в круг. — Сдохни, падаль!

— Я ни при чем! Вы что⁈ Люди! — заголосил он оглядываясь. — Я ж никого не приводил!

Но в глазах тех, кто стоял возле круга, не находил понимания.

Никакого.

Однако он все равно принялся причитать. Не находя, впрочем, никакого отклика.

— Ты закончил? — спросил Борята, которому надоело все это довольно быстро.

— Нет! Нет! Люди, что же вы делаете? Я же сам от роксоланов пострадал!

Борята меж тем пошел на сближение.

Спокойными шагами и без лишней суеты.

Их услышал Гостята и вскочил, нервно выставив копье перед собой. Хорошее копье. Сарматское. Со стальным наконечником.

— Пусть небеса нас рассудят. — холодно произнес глава местного клуба «Перуна».

— А-а! — выкрикнул старейшина, совершив выпад.

Мимо.

Это супротив Неждана Борята не успевал, а тут — самое то. Просто подшаг с поворотом тела и легкое сбитие, чтобы копье неприятеля пошло в сторону. Отчего Гостята, крепко вложившийся в удар, натурально провалился. И схлопотал пинка под зад, неловко рухнув на снег.

Вскочил.

И широким взмахнул копьем, пытаясь задеть супротивника.

Но тщетно.

Борята не спешил и спокойно ждал, когда Гостята встанет. А потому был довольно далеко.

Новый выпад Гостяты.

И снова неудачный.

Еще один.

— Нападай! Что ты играешь⁈ — выкрикнул наконец Гостята, которого уже трясло.

— Я даю Перуну время подумать.

— Тварь! Убийца! Ненавижу!

— А ты кто? Разве не убийца⁈

— Я никого не убивал!

— Своими руками — нет. Но ведь набежники знали, куда идти. И ты с поручением отослал в нужное время тех, кто тебе перечил на сходках. Совпадение?

— Да! Да! Совпадение!

— А твоя попытка ограбить Неждана, чтобы ублажить Арака? Тоже совпадение? Если бы не его справедливость — сгубил бы парня. Сморил бы голодом!

— Я-то тут причем? Разве я сказал, что за промысел надобно платить?

— А может, ты его отцу не можешь простить правду? Что стал старейшиной только из-за того, что сестра по вкусу пришлась одному из этих детей степи?

— Заткнись! — рявкнул Гостята, совершая выпад копьем.

Но опять — слишком неуклюже. Отчего получим обратной стороной древка по затылку и рухнул в снег.

— Видишь, — усмехнулся Борята. — Опять ложь.

— Хочешь знать правду? — процедил Гостята, вставая и утирая юшку из разбитого при падении носа.

— Ну ка? Я прямо удивлюсь, если ты ее скажешь.

— Вас всех под нож пустят или продадут на торге, как скотину! А этот мерзавец языкатый уже приговорен. Уже! Ему недолго осталось! Как и вам всем!

— Мы должны испугаться? — удивленно выгнул бровь Борята.

— Я проклинаю вас! — выпалил Гостята.

— Ты в кругу, — произнес стоящий невдалеке Красный лист. — А все, что случилось в нем, остается в нем. Перун оберегает люд честной от дурных слов.

— Твари! Твари! Ненавижу!

— Своих родичей? — усмехнулся Борята.

— А они вступились за моего отца с матерью? А за меня с сестрой? Бросили! Сдали! Из-за чего отец помер на каменоломне в тот же год. А следы матери затерялись где-то на юге. Говорят — повезли в далекие земли мужей утешать. Да и сестра, мыслите, счастлива с тем, кто убил ее родителей?

— Именно поэтому ты стал льстить тем, кто все это устроил? И скармливать им своих сородичей⁈ — выкрикнул Борята, делая выпад.

Гостята не увернулся.

Не успел.

Попытался повторить то, что делал его противник, то есть, отступить и повернуться, пропуская копье. Но его пузо подвело… слишком сильно выпирало, отчего и приняло удар наконечника…

[1] Здесь и далее применялись шамотные кирпичи, об изготовлении которых говорилось выше.

Часть 3

Глава 4

167, января, 14

Неждан замер.

Большой, матерый волк медленно подходил к нему.

Один.

Но за ним в некотором отдалении следовало несколько более мелких, вероятно, молодых. Да и возле Мухтара крутилась троица не особенно крупных. Отчего выглядели дворняжками рядом с ним.

Парень невольно усмехнулся, вспомнив о том, что рассказывали соседи-балты. Что, дескать, по лесу без крепкого и тяжелого посоха не пройти даже группой. Волки совсем достали.

Видимо — эти.

Хотя, быть может, в округе еще стаи имелись. Слишком выражен молодняк. Вон — что за этим идет, что там — у пса. Из-за чего создавалось впечатление, будто они столкнулись с молодой стаей, которой год-два от силы…