Бремя командира (СИ) - Хай Алекс - Страница 54

Катерина осеклась, ее глаза потускнели, и по лицу пробежала тень. Она уставилась в темный угол комнаты. И только сейчас я заметил лежавшее в углу тело.

— Он был еще жив, когда я пришла в себя, — продолжила она еле слышно. — Я… я не успела ему помочь… У меня эфир не концентрируется…

— Тише, Катя, — я осторожно положил ладонь ей на плечо, пытаясь привести её в чувство. — Мы выберемся отсюда. Дай мне секунду.

Я аккуратно передал ей часть своей эфирной энергии, стараясь вернуть её к нормальному состоянию. Светлый отблеск мелькнул в её глазах, дыхание стало ровнее, и она чуть более уверенно сжала мою руку.

— Леш…

Она хотела что-то сказать, но вдруг стены подвала содрогнулись, а все вокруг заполнил грохот. Мощная ударная волна пронеслась по подвалу, словно произошел невероятной силы взрыв. Земля ушла из-под ног, всё вокруг рушилось, стены обваливались.

Я едва успел выставить над нами защитный купол.

Разрушительные волны земли и камня бились о него, но щит держался — еще чуть-чуть, и нас похоронило бы под завалами. Камни, балки, куски железа долбились о защитный барьер, угрожая нарушить сетку. Одной рукой я прижал к себе Катерину, а второй контролировал потоки энергии, не давая щитам рухнуть.

Вокруг воцарилась тьма, и только наши прерывистые дыхания, приглушенные гулом, нарушали это пугающее безмолвие. Я укрепил купол, заливая в него остатки сил, и взял Катерину за руку.

— Алексей… что это было? — дрожащим голосом спросила она, и я увидел в ее глазах страх, граничащий с паникой.

— Взрыв. Который должен был бить нас при исполнении. Немец не собирался оставлять следов, — пробормотал я, сам осознавая тяжесть ситуации. — Нужно выбираться. Погоди секунду.

Сконцентрировавшись, я призвал все стихии и личный эфир, переработал немного аномальной энергии и одним мощным взрывом отбросил от нас завалы. Мусор и камни подлетели на добрые десять метров и грохнулись где-то вдалеке.

— Теперь все. Попробуй встать.

Катерина попыталась подняться. Мы осторожно двинулись к тому, что осталось от выхода, продираясь через обломки камней и железных балок, покрытых щебнем и пылью. Под ногами валялись останки механизмов, куски лабораторного оборудования.

С каждым шагом Катерина выглядела всё увереннее, и, наконец, мы вышли наружу, почти пробив себе дорогу через завалы.

Вокруг нас была полная разруха. Остатки усадьбы были похожи на поле битвы: разбросанные тела охранников, искорёженные части механизмов и обломки стен усадьбы — побило и ничего не знавших рабочих. Вдалеке мелькали фигуры — кто-то выжил, но здесь, у подножия усадьбы, всё выглядело словно побоище.

Не успел я оглядеться, как услышал знакомые голоса.

— Алексей! Катерина! — удивленно воскликнул Кропоткин, подбегая к нам с Деляновым. — Ну вы и черт, Николаев!

Майор выдохнул с облегчением.

— Живы! — Делянов с улыбкой потряс меня за плечо. — Честно говоря, мы думали, что вас уже завалило там.

— Уцелели, — выдохнул я, чувствуя, как напряжение начинает отпускать. Я передал Катерину в руки Делянова, который тут же поддержал её, смахнув пыль с её волос и пытаясь успокоить. Она покачнулась, но смогла удержаться на ногах, и Делянов накрыл её плечи своей рыбацкой курткой.

Я обернулся и заметил, что среди разрушений все еще виднелись тела охранников Немца и других рабочих. Местность, казавшаяся еще минуту назад пристанищем порядка и богатства, теперь превратилась в руины.

— Немец? — резко спросил я у Кропоткина, не скрывая тревоги.

Кропоткин нахмурился.

— Ушел. Когда понял, что автомобили испорчены, рванул в ту сторону, на восток. Один. Усадьбу подорвал, чтобы отвлечь нас и сбросить погоню. И ему это удалось, козлу такому…

Сжав зубы, я коротко кивнул. Катерину можно было оставить с Кропоткиным и Деляновым — они позаботятся о ней, а мне нужно было поспешить.

— Я за ним, — коротко бросил я и развернулся, сжимая руки в кулаки.

— Алексей! Вас только что едва не убило!

— Если я его не остановлю, он убьет гораздо больше.

Не теряя времени, я двинулся в сторону восточной окраины, пытаясь отследить, куда Немец мог пойти.

Микко говорил, что в той стороне было несколько троп, но все они были непроходимыми и узкими для транспорта. И все вели в сторону старого выработанного карьера — в прошлом веке предки Сийтонена добывали там мрамор.

Карьер был вытянутым и длинным, но обойдя его, можно было попасть, к речке. А там могла быть лодка или другой способ уйти, который наверняка предусмотрел Немец. Он перестраховщик, этот черт. Наверняка что-нибудь придумал на крайний случай.

Я бросился по тропе в сторону карьера, активировав «Легкую походку» — потоки воздуха помогали перепрыгивать коряги. Не знаю, сколько минут прошло — я, словно гончий пес, перестал ощущать время. И знал, что Немец чувствовал — я у него на хвосте.

Ну что, Алексиус, развлечемся от души.

Я остановился и замер, прислушиваясь к звукам леса. Шум донесся с соседней тропы, метрах в пятидесяти. Я заметил дрожащие ветки, услышал бег.

Немец мчался через заросли. Слишком быстро — наверняка активировал артефакт. Он не был магом — это я точно выяснил. Но игрушек у него с собой было полно. Я припустил за ним.

Ноги утопали в мягком, влажном слое лесной почвы. Я выкладывался на полную, мчался, как волк, чуя жертву. И я уже не чувствовал ни тяжести усталости, ни боли в ссадинах и ушибах, лишь одно желание: дотянуться до этого человека, заставить его говорить.

— А ну стоять! — рявкнул я и запустил в него сноп ледяных игл.

Каким-то чудом он смог увернуться, а его защита поглотила те немногие иголки, что попали в цель.

Прорываясь через густые заросли, я увидел вдалеке едва заметное мерцание — то был очередной артефакт, который Немец активировал, чтобы ускорить себя и сбить меня с толку. Его зловещий свет промелькнул впереди, но я сразу понял, что это ловушка.

Немец рассчитывал, что я попаду под воздействие магической энергии, от чего потеряю темп. Он был прав, хоть я и постарался минимизировать урон, пройдя сквозь замороженное пространство. Кристаллы льда вонзались в мою защиту. Понадобилось несколько секунд, чтобы разорвать ледяную ловушку, как если бы я разрывал паутину, но даже те секунды чувствовались слишком долгими.

Каждый шаг отдавался гулким эхом в лесу, каждый вдох обжигал горло, но я гнался за ним, удерживая разницу в скорости за счет магии. Лес все сгущался, заволакивал нас густой тьмой, словно сам прятал Немца, сражаясь за него, подкидывая новые преграды.

А затем лес закончился.

Мы оба выбрались к старому карьеру. За спиной Немца был обрыв — отвесная скала, уходящая в черные воды старого, заброшенного карьера, превратившегося с годами в озеро.

Я подошел ближе, не сводя с него глаз. Он отступил еще на шаг, становясь на самый край скалы. Его поза, хищная и напряженная, как у зверя, загнанного в угол, выдавала скрытую уверенность. Немец явно был тем, кто идет на любые жертвы, лишь бы довести задуманное до конца.

— Теперь тебе больше некуда бежать, — тихо сказал я. — Давай без глупостей. Противник ты достойный, и я это уважаю. Но это конец.

Я поднял руку, чтобы призвать силы — сковать его, затем вырубить и потащить обратно к усадьбе.

Он странно дернулся, едва заметно дернув челюстью, как будто проглотил что-то. Его лицо тут же исказилось от боли. Он охнул, схватившись за горло, а взгляд начал потухать. Тело покачнулось, и он начал заваливаться в обрыв.

Я бросился к Немцу и успел удержать от падения.

— Это не конец, Николаев… — прохрипел он. — Это только… начало…

Я успел схватить Немца за руку в последний момент, когда его тело уже скользило вниз. Мои пальцы цепко вцепились в его запястье, я подтянул его к себе, на твердую поверхность скалы.

Он оказался тяжелее, чем я ожидал, но адреналин и желание выжать ответы заставляли меня держаться, напрягая мышцы до предела. Немец уже не сопротивлялся. Лишь его глаза, потускневшие и погасшие, смотрели на усыпанное звездами небо.