Выбери любимый жанр

Последний барьер - Дрипе Андрей Янович - Страница 25


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

25

почти никакого, - поправляется он и замолкает.

На лице Калме язвительная усмешка.

- Стало быть, надо дождаться каких-то особых условий и лишь тогда действовать. Те же, кто что-то делает сейчас, - бестолочи и ремесленники. И я тоже в известной мере принадлежу к ним.

- Да, в известной мере, ты тоже! - выпаливает в сердцах Крум, хотя знает, что это неправда и Калме никак не упрекнуть ни в бестолковости, ни в ремесленничестве. Но коли пошел откровенный разговор, Остановиться трудно. - Ты примиряешься с вопиющими недостатками, думая, что их покрывает крошечный успех твоего личного труда. Неужели тебе этого достаточно?

- А ты, ведя счет лишь недостаткам, не делаешь даже этого и мудрствуешь с умным видом, сам становясь в позу человека, начисто лишенного упомянутых качеств. - И тут Калме совершенно неуместно, как кажется Круму, вдруг весело хохочет.

Крум отворачивается к окну. Дождь перестал. "Наверно, чуточку хватил через край", - думает он, но отступать неохота.

- Хорошо, считай, как тебе угодно. Может, немного и переборщил. Я вовсе не корчу из себя великого мудреца. Но если мы все станем придерживаться принципа: отдать работе максимум сил в нынешних условиях, и не будем стремиться к большему, то мы все-таки будем работать плохо.

Калме снова делается серьезной.

- Но мы стремимся к большему. Мы - автоматы и ремесленники - тоже. Знаешь, - она проводит ладонью по щеке, на миг замолкает, думая о чем-то, и продолжает: - Мне кажется, я знаю, в чем твоя беда... - Крум уже готов возразить, но Калме решительным жестом отнимает руку от лица и хмурит лоб. - Ты любишь географию, ты любишь себя в роли учителя, по ты далек от воспитанников. Их судьбы для тебя - ничто. Ты это прекрасно знаешь, и ребята это чувствуют тоже. Потому все так трудно и не успешно.

Возможно, так годится работать в институтской аудитории, но не здесь.

- Но раньше со мной все было иначе. Таким меня сделала колония.

- Неправда! - горячо восклицает учительница. - Неправда, Крум! Таким ты был всегда. Я-то ведь помню, когда ты начал работать. Только в ту пору ты этого не ощущал из-за новизны условий. Они влекли тебя своей чисто внешней спецификой. Я попробую выражаться географически, чтобы ты меня лучше понял. Шесть лет тому назад ты увидел колонию глазами европейца, увидевшего тропики. Пальмы, темнокожие люди, необычная одежда, непонятный язык, где-то в чатце лев рычит. Экзотика! Но когда европеец поживет в этой стране подольше, он заметит и кое-что другое - повседневные беды и заботы, угнетающие жителей, тяжкий труд, болезни, с которыми они не умеют бороться, низкий уровень образования и зависимость от сил природы, и ему делается невесело. Восторгов как не бывало, и ему хочется домой, потому что неохота делить невзгоды с туземцами. Он был и останется для них чужим. Так вот и с тобой. Колония полным-полна несчастными людьми, и. ты призван делить с ними их горе. Даже в том случае, если они тебя не понимают и не желают твоей помощи.

- Стало быть, все, что я сказал, - несусветная чушь и выдумки? - тихо спрашивает Крум.

- Нет, не все. Но главная вина в тебе самом!

Крум сжимает губы. Ему хочется сказать что-нибудь язвительное, но придумать ничего не удается. Не в адрес Калме, нет, скорей - в своей собственный.

- И я ставила тебя значительно выше тех, кто говорит, что воспитательная работа - пустые слова, - тихо добавляет Калме. - Ты мог быть прекрасным учителем.

- Только, к сожалению, не стал им, - говорит он.

В пустом коридоре слышатся четкие таги. Очевидно, идет Озолниек, и Круму не хочется продолжать разговор в его присутствии.

- До свидания! - с легким поклоном прощается он и идет к двери.

Озолниек, как всегда, не входит, а врывается.

- Поздравляю. Дважды поздравляю! Только что просматривали с директором результаты школьного конкурса - ваши ребята заняли первое место. Ну, и, конечно, с кружком керамики! - Он подходит к Калме и крепко пожимает ей руку.

- Мои глупыши?! Просто не верится, - хочется скрыть радость Калме. - Вы что-то напутали, не может быть.

- Старик Бас не напутает, не беспокойтесь. На торжественном акте примете вымпел за лучший класс.

Благодарность ребятам объявим по вашему представлению. Может, надо придумать еще что-нибудь. Ши раскиньте умом!

Они направляются подбирать помещение для кружковых занятий.

- Сколько человек можно принять в кружок? - спрашивает -Озолниек.

- Человек десять - пятнадцать. Поначалу лучше меньше и желательно ребят поспокойней.

- Ясно, так и передам воспитателям. Великолеп-"

но! Теперь, в летнее время, такой кружок очень необходим. После обеда соберется Большой совет, объявлю ребятам. Знаете, - громким шепотом произносит Озолниек, - подброшу им идейку насчет борьбы с курильщиками.

- Желаю успеха!

- Будет успех, определенно будет!

* * *

В кабинете начальника заседает Большой совет.

Большой совет имеет вес. И не мудрено - он состоит из лучших ребят колонии. Только Озолниеку и воспитателям известно, сколько потребовалось усилий и времени на то, чтобы совет стал эластичным, сплоченным, авторитетным органом. На это ушли годы работы. Состав совета меняется: старые уходят, вступают новые, но ядро остается. Большой совет незаменимый и неоценимый помощник работников колонии. Но Озолниек прекрасно знает и другое: это чувствительный и тонкий инструмент, который ничего не стоит поломать, И быстрей всего - равнодушием, нарушенным обещанием. Ребята должны знать, что совет создан не для болтологии, что им доверяют и считаются с их соображениями и если начальник дал им слово, то всё - закон. Не будет у них такой уверенности - не будет и совета.

Наступило лето - желанная, но опасная пора. Кончились школьные занятия, прибавилось свободного времени, и необходимо чем-то его заполнить. Ничем не заполненное свободное время - почва для бузы и всяких фортелей. По ту сторону ограды можно найти много интересного. А вот как и чем увлечь подростков в жестких условиях режима колонии?

- Я предлагаю на лето следующие мероприятия, - встает Озолниек. Во-первых, провести спартакиаду.

Соревнуются все отделения по легкой атлетике, волейболу и баскетболу. Отдельными мероприятиями идут футбольный турнир и строевой смотр. Физкультурная комиссия во главе с физруком разработает положение, мы потом его обсудим.

Далее: смотр художественной самодеятельности.

Участвуют все отделения. В программу можно было бы включить декламацию, скетчи, выступления ансамблей, сольное пение. Самые лучшие номера покажем в родительский день, который будет в сентябре, а окончательно отшлифуем программу к Октябрьским торжествам. Положение разработает клубная комиссия вместе с заведующим клубом. График использования сцены и время репетиций согласовать с воспитателями.

Третье: дальнейшее благоустройство зоны. Надо сделать альпийскую горку и дорожки в секторе за санитарной частью. Каждое отделение представляет свой проект, - совет утвердит лучший. Срок представления - седьмое июня.

Впервые за время существования колонии организован и на следующей неделе начнет действовать кружок керамики. В нем смогут заниматься не более двух человек от каждого отделения. Вы должны помочь воспитателям подобрать наиболее подходящих ребят, таких, кто по-настоящему интересуется и желает обучиться этому делу. Таковы мои предложения. Хочу теперь выслушать ваши.

И ребята высказываются, возражают, обсуждают.

В который раз поднимают давно наболевший вопрос:

- Как же насчет оркестра?

Многие ребята умеют играть на духовых инструментах, по сейчас в клубе есть всего несколько труб, да и те поломаны и никуда не годятся. Струнный оркестр есть, но что делать с духовиками? Озолниек пытался, но так и не смог изыскать средства на покупку инструментов.

- Будет оркестр. Во что бы то ни стало добьюсь денег! - заверяет ребят Озолниек. - Но сейчас хочу поговорить с вами еще об одном деле. - Он делает паузу, затем продолжает: - Зона выглядит теперь более или менее сносно, если бы не окурки. Ребят ни в какую не заставить курить в отведенных местах. То в общежитии задымят, то в школе, а окурки расшвыривают куда попало. Так ведь и до беды недалеко. По ночам курят в постели. Помните, на прошлой педеле один раб никотина заснул, а сигарета упала на матрац.

25
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело