Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7 (СИ) - Март Артём - Страница 31

— Где я? — Немного невнятно спросил он. — Я ж только что стоял!

— Выщелкнул тебя Летов, — сказал лысый, заглядывая ему в лицо. — Говорил же, не лезь.

— Ну че, остыл? — Присев рядом на корточки, спросил я у Коли.

Не ответив, тот только потупил взгляд. Потом полез в рот пальцем, осмотрел кровь на подушечке.

— Остыл… — пробормотал он.

— Ну и хорошо. Сильно бить я тебя не стал. Да и гнилой язык твоя я тебе прощаю. Взамен ты мне кое-что расскажешь.

Коля глянул на толстого. Тот кивнул.

— Чего рассказать-то? — Коля посмотрел на меня по-ребячески простым взглядом.

Небыло в нем больше ни злости, ни спеси. Только удивление и отголоски кратковременного шока.

— Скажи, ты сегодня дежурил на воротах примерно в седьмом-восьмом часу?

— Я, — он кивнул. — Я каждый день дежурю. Мы с шесть работаем.

— Мож, видал, приходил к вам старик? Седой, усатый, в шляпе и плаще.

Взгляд парня прояснился. Кажется, он что-то вспомнил.

— Видал такого, — кивнул он, потом сплюнул кровь.

— Хорошо. Ну, вставай, — мы с бритым помогли парню подняться. Потом я обратился к толстому: — ты хозяин?

— Ну я, — пожал он плечами немного растерянно.

— Не возражаешь, если я зайду? Знакомство у нас, все же, так себе получилось.

— Да это я че-то… с перепугу… — Толстый потер шею. — Проходи, конечно. С меня стопка другая. За счет заведения.

— Я сегодня не пью, — бросил я ему. — Слышь, Коля.

— М-м-м?

— Ты парень ничего, крепкий. У меня костяшки до сих пор ноют. Скажи, а работа тебе не нужна? В охранном предприятии.

— Переманиваешь? — Рассмеялся толстый.

— Переманиваю, — признался я. — Так что?

— Охранником? — спросил Коля неуверенно.

— Охранником. Обучение, форма, снаряжение — все бесплатно. Если, конечно, пройдешь у нас испытания и тестовый отбор. А тебе, — я глянул уже на толстого, — если крыши нету, могу предложить услуги моей охранной фирмы. А коль поможете найти мне моего товарища, еще и скидку сделаю.

К четырем часам утра морось прекратилась. Стало зябко и холодно. Солнце еще даже и не думало вставать, а свинцовое небо казалось черным и было бугристым от туч.

Я глянул на усталого Женю, охранявшего притихшего на заднем сидении Нерона. ФСКшник, словно потерял любую волю к сопротивлению и даже не пытался ничего предпринять. Или делал вид, что не пытался.

М-да… Кажется, поспать сегодня не выйдет. Нужно решить, куда девать этого Нерона. К Степанычу его не посадишь. Там уже сидит Фурсов, а объединять двух оперативников никак нельзя. Они обязательно сговорятся и попробуют сбежать. Нужно было найти другой путь решения проблемы.

К тому же Фомин говорил, что позвонит мне днем. Конечно, нельзя было исключать, что он просто солгал. Тогда я сам постараюсь с ним связаться. А если же не выйдет, то что же. Придется искать, кому переправить доказательства вины Фомина. Однако чутье подсказывало мне, что Фомин не упустит возможности «договориться» и выкупить свой компромат.

Охранное дело — это новый бизнес в нашей стране, и мало где его считают честным. Хотя я прилагаю все силы к тому, чтобы репутация Обороны оставалась более-менее чистым, те вещи, что мне приходилось совершать, чтобы выжить или спасти своих, нельзя не брать во внимание.

Я думаю, Фомин тоже знает о тех слухах, которые ходят обо мне. Знает, а значит считает Оборону ОПГ. И потому попытается договориться.

Когда Женя узнал о моем разговоре с Фоминым, он посчитал, что я сделал глупость. Решил, что ФСКшник может натравить на нас прокуратуру или милицию. Однако я твердо знал, что генерал не сделает этого. Он очень осторожный человек, и не станет рисковать подобным образом, зная, что в таком случае информация о компромате против него может всплыть в обществе. А наш юрист Шнепперсон точно постарается, чтобы о нем, о компромате, узнало как можно больше народу. Потому я почти не сомневался в том, что Фомин пойдет на сделку.

Закончив прогонять в голове эту мысль, я оторвал взгляд от черного неба. Посмотрел на покрытый ржавчиной железный забор небольшого кирпичного дома. Именно сюда мне указал Коля.

Он рассказал, что в рюмочной Волков подобрал какого-то пьяницу, и оттащил его сюда, к его дому. Да только случилось это в восьмом часу. Потому, прежде чем наведаться к забулдыге, я вернулся к таксофону, что расположился у почты, недалеко от магазина оптики.

Правда, дозвониться Волкову я не смог. Трубку никто так и не взял. Это настораживало.

Я проверил, не заперта ли калитка. Железная ручка, работавшая навроде засова, поддалась легко.

Обернувшись к Жене, я встретился с ним взглядами. Корзун кивнул. Тогда я прошел в пустоватый запущенный дворик.

Справа, у забора, стояла старая деревянная будка с жестяной крышей. Пару мгновений я ожидал, что из ее нутра выскочит собака и облает меня, но заметив пустую цепь в траве, понял, что в конуре никто не живет.

Я прошел через дворик, ступил на низенькие кирпичные ступеньки. Тронул дверь. Она оказалась заперта. Глянул в темные окна дома. Потом просто постучал, да погромче, чтобы попытаться разбудить хозяев.

К моему удивлению, свет в дальнем окне включился почти сразу. Я напрягся, сжал в кармане выкидуху, которую одолжил у Жени.

Потом я услышал за дверью странный стук и шарканье.

— Кого хер принес в четыре утра? — Пробурчали за дверью. — предупреждаю, нах. У меня тут ружье. Каждому, кто попытается запереться в мою хату, я дыню разнесу в клочья!

— Меня зовут Виктор Летов. Пришел с миром. Я ищу своего товарища по фамилии Волков. Мужики из рюмочной подсказали, что он тут, у тебя был сегодня.

По ту сторону притихли. Спустя четверть минуты ответили:

— Кто? Какой Волков? Давай вали отсюда, не знаю я никакого Волкова!

Раздался дверной лязг. Это Женя выбрался из машины. Обернувшись, я покачал ему головой, мол, не подходи. Корзун, с наганом наготове, уже собирался было ко мне, но застыл на месте, однако оружия не спрятал.

— Послушай меня, — громко заговорил я. — У Сергея Волкова сегодня вечером была запланирована встреча с информатором. Она должна была пройти в рюмочной. Я тоже должен был присутствовать на ней, но не смог. По личным причинам. Теперь я не знаю, куда девался мой товарищ. Волков не отвечает на звонки. Получается, ты видел его последним.

— Я не знаю никакого Волкова! Никто ко мне не приходил! Вали, давай отсюда!

Я осмотрел гниловатую дверную раму и саму дверь, квартирную и деревянную, оббитую облезшим дерматином.

— Значит, по-хорошему ты не хочешь, — вздохнул я. — Ну тогда я вхожу.

— Чего⁈ Вали, у меня тут…

Договорить он не успел. Я размахнулся и пнул дверь ногой. Рама в области замка лопнула, дверь распахнулась внутрь. Мужик, что стоял сразу за ней, бахнулся на пол. Другой, худощавый и какой-то грязный, вскочил с дивана, стоявшего прямо тут, в прихожей. Изумленно уставился на меня.

Угрожавшим мне мужчиной оказался одноногий калека. Хотя и был он крепким на вид, однако не удержался на единственной ноге и упал с костылей.

— Снаружи ты был погрознее, — сказал я, оглядывая его скромное жилище.

— Ты… Ты мне дверь вынес… — отпихивая с груди костыль, прохрипел мужик.

Я нахмурился, бросив взгляд на гвоздики, вбитые в саманную стену под вешалку. Их было несколько, и почти все заняты верхней одеждой. Протянув руку, я снял с одного из них шляпу Волкова.

— Говоришь, ничего не знаешь? — спросил я, у удивленного калеки, — отвечай, сучий сын, где Волков?

— Куда делся Волков? — Повторил я.

— Да иди ты… Ты мне дверь выломал!

Я глянул назад. Входная дверь распахнулась на полную, врезалась в стену, повредив побелку. Хоть косяка и лопнула, но дверь не слетела с петель. При желании закрыть ее было можно.

— Я хотел по-хорошему, — сказал я холодным тоном. — Если бы ты не упирался, твоя дверь была бы цела.