Первый среди равных. Книга III (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 26

— Знаете, ваша светлость, мне сегодня довелось пообщаться с Артуром Ибрагимовичем, — произнёс Сидак. — Он видел княжича лично и сказал, что тот совсем плох. Глава дружины князя Антипова на вопрос жандармов ответил, что Антон Алексеевич самовольно вмешался в схватку, покинув безопасную зону, где они с графом Быстряковым должны были ожидать окончания боя. Княжич, игнорируя приказы господина Кожедуба, убил матку теневиков, после чего и получил отравление.

— Так и было, Геннадий Алексеевич, — кивнул я.

— И вот что интересно, Ярослав Константинович… — внимательно посмотрел на меня представитель банка и ненадолго замолчал. — Артур Ибрагимович сказал, что Прохор Александрович, вместе со своими дружинниками, охранял сына своего хозяина и его друга Константина Игоревича. На охоте из гостей были только четыре аристократа. Пара студентов первого курса МАМИ, граф Калинин и вы. Судя по показаниям господина Кожедуба, основную нагрузку на себя приняли именно вы с графом. Вдвоём выступив против откормленной стаи теневиков четвёртого ранга. Быть может, в безумии княжича Антипова есть какая-то доля истины? Ведь мало кто способен принять подобный вызов. Тем более имея официально только ранг Пробуждённого.

— На данный момент, у меня уже полностью сформирована одна сфера разума, Геннадий Алексеевич, — чуть улыбнулся я. Прохор сделал всё возможное, чтобы не выдать жандармам ничего лишнего, но люди Аксаханова слишком хорошо знали своё дело. Однако, Кожедубу я был благодарен за попытку. — Фактически, я могу считаться магом первого круга, но для этого мне необходимо пройти аттестацию в Академии. Вот только времени у меня на это сейчас нет. Что же касается вашего вопроса…

Я коснулся Источника и поднял из ближайшей лужи небольшую сферу воды. Воздух был достаточно влажным, но я даже не подумал вытягивать из него жидкость. Это уже точно выходило за рамки возможностей магов первого ранга. Вода подлетела к нам ближе и я превратил сферу в ту самую полую емкость, которые использовал во время боя.

— Я использовал несколько подобных конструкций, которые люди Прохора Александровича заполнили горючим. Оставалось только распылить смесь над пауками и поджечь, — коротко описал недавний бой я. — Матку пауков подобными фокусами уничтожить невозможно, поэтому главную роль в нашем плане должен был сыграть граф Калинин. Как носитель аспекта Жизни, только он мог нормально перенести отравление Тьмой. Вот только вмешательство Антона Алексеевича помешало графу убить монстра.

Геннадий Алексеевич достал из внутреннего кармана пиджака очки и внимательно осмотрел мой магический конструкт. В аккуратной оправе ощущалась мощная структура на основе ментала. Очки оказались очень сложным артефактом, со встроенным заклинанием познания.

— Довольно изящное решение. И работа просто прекрасная, ваша светлость. Даже жаль, что вы не хотите пойти в МАМИ. Думаю, я бы легко договорился с Анатолием Викторовичем, чтобы вас сразу зачислили на второй курс, — задумчиво покивал Сидак и, неспешно вернув очки обратно в карман, посмотрел на меня. — Мы немного отвлеклись, Ярослав Константинович. Что насчёт договора патронажа и предложенных князем Антиповым условий мира между вашими родами?

— Перемирия? — тут же уточнил я.

— Мира, — покачал головой Сидак. — Вашему слову я поверю и так, ваша светлость. А слова князя Антипова гарантирую своей репутацией и возможностями.

Выбор у меня был не такой большой. Хотелось размазать всё семейство Антиповых в тонкий кровавый блин, но это действительно требовало массы времени и сил. Факт смерти моих дружинников требовал обрушить карающий меч на шею соседа и убедиться в том, что тот умер в муках. Разум же говорил, что Антиповы и так уже из процветающего могущественного рода превратились в изгоев.

Если я соглашусь на условия посредника, то придётся забыть о мести и как-то объяснить своим людям, почему их князь не пошёл до конца. Если откажусь, то появится призрачная надежда на месть в далёком будущем, но я полностью уничтожу при этом свои отношения с Геннадием Алексеевичем и развяжу руки Алексею Андреевичу, который и так сейчас загнан в угол.

Именно поэтому Сидак приехал сегодня лично. Чтобы не дать мне времени найти какие-то другие варианты и получить ответ немедленно. Для себя я принял непростое решение, но просто так оставаться марионеткой в руках представителя банка не собирался.

У меня был опыт. Очень большой опыт интриг и предательства. В основном, направленный против меня. Но, я был не из тех, кто учится только на своих ошибках. Я вполне успешно не только не повторял свои, но и учитывал другие. А еще я видел много гордыни и отсутствия гибкости. Даже если они преследовали благородные цели, то в условиях неравенства сил, как правило, приводили к поражению.

Странное дело, но моё новое тело буквально взывало о мести. А мой холодный разум предостерегал от решений, принятых на эмоциях. Прямо сейчас мне предлагали сделку. Очень выгодную сделку, если забыть о мести. Что ж. Совесть или выгода? Зачем делать выбор, если можно получить оба? Только, чуть-чуть позже. Некоторые поступки нельзя прощать, это очевидно, вот только мне нужно немного времени. И я его получу.

— Документы? — задал следующий вопрос я, едва сдерживая недобрую улыбку, и Геннадий Алексеевич коротко взглянул в сторону своей машины. Тут же открылась передняя пассажирская дверь и к нам подошёл бессменный секретарь банкира с тонкой папкой в руках. Сидак вручил мне один единственный лист, хотя раньше контракт больше напоминал сборник сочинений плодовитого литератора.

Я создал над нами небольшую огненную сферу и пробежался глазами по короткому тексту. В десятке пунктов было максимально просто и понятно написано, что князь Алексей Андреевич Антипов полностью отказывается от всех требований по договору патронажа, возвращает роду Разумовских все территории в полном объеме и передаёт всю имеющуюся на этой территории технику, имущество и другие материальные средства для обеспечения защиты границы аномальной зоны. Внизу стояли заверенные подпись и печать князя Антипова.

То есть, Алексей Андреевич находился в таких условиях, что сразу согласился на все предложенные условия. Сам Антипов ни за что бы не отступился от своих притязаний добровольно. Что это мне давало? Жандармы и сегодняшний вброс информации, заставили моего соседа полностью пересмотреть планы. Исчезла ли угроза со стороны соседа? Это покажет только время. Исчезла ли угроза для Антипова с моей стороны? точно нет. Вот только я отличаюсь завидным терпением. В этом мире об этом не знают, а мои собратья Вершители уже ничего никому не расскажут.

— Если нужна консультация, то я с радостью вам помогу, Ярослав Константинович, — заметив мои показные сомнения, негромко произнёс Сидак. Я взял лежавшую в папке ручку и пару раз щёлкнул кнопкой.

— В целом, мне всё понятно, Геннадий Алексеевич, — посмотрел я на представителя банка, снова пытаясь не скалиться перед тем, как правильно сформулировать свой посыл. — Но, прежде чем я подпишу этот документ и дам вам слово дворянина, что сам не нападу на представителей рода Антиповых или их владения, я должен задать вам один важный вопрос. И от ответа на этот вопрос будет зависеть моё окончательно решение.

— С радостью отвечу на любой ваш вопрос, Ярослав Константинович, — особо выделив слово «любой», ответил банкир.

— Что такого предложил Императору Алексей Андреевич, что, вместо немедленного истребление его рода, смог добиться всего лишь ссылки, а его детей проблема вообще не коснулась? — прямо спросил я. — Что такого он рассказал Артуру Ибрагимовичу, что вы лично приехали ко мне посреди ночи, чтобы добиться немедленного положительного ответа?

Геннадий Алексеевич почти минуту задумчиво смотрел на меня. Теперь выбор был уже за моим гостем. Не факт, что эта информация будет для меня полезна, но, на мой взгляд, это была достойная плата за моё согласие прекратить вражду с соседом. Вернее, дать себе время и возможность нормально подготовиться к ответным действиям Антипова. Алексей Андреевич был не из тех людей, которые могли простить подобные вещи. Сейчас князь в очень тяжёлом положении и даже не станет пытаться меня достать. Но это не значит, что он не вернётся ко мне через год или два. Мы оба знали, что теперь обратной дороги нет. И представитель банка понимал это не хуже меня.