Бедная попаданка, богатая попаданка (СИ) - Лашина Полина - Страница 60

– Чего это ты задумал? – бурчал Ульф.

– Думается мне, будут еще попытки украсть леди иномирянку, так что как раз ты, Ульф, и будешь ее карету… будто ее саму охранять, – хмыкнул Такари, глянув на притихшую Лизу.

– Да, мой зад тоже чует неладное, вот точно кто-то по нашим следам идет, причем давно, – вдруг согласно проворчал кампаре.

На том и порешили.

Остаток дня прошел не столько в отдыхе, сколько в скрытых сборах. Хотя Мрата и уговаривала леди лечь поспать вечером, потому что выедут они ночью, но Лизе было не до сна.

Как таковых вещей для сбора у нее не было, да и не повезут они много, взяв по минимуму грузовых, то есть запасных коней. Лиза брала самую малость вещей из своего сундука: пару платьев попроще, что успела непонятно когда сшить ей Нанка, тройку нижних рубах, ткань вместо полотенец, мыльные принадлежности и "аптечку", выкупленные Мратой у Мрии. Больше никакого имущества у попаданки не было, ткани и что-то еще не в счет, но деньги она так и не раздобыла. Штаны и перешитое платье с дополнительными вставками ткани под разрезами Лиза наденет на себя в дорогу.

Как и кинжал, подаренный мужем. Мрата ей потом объяснила, что кинжал у знатной, да и вообще у женщин служит дополнительным знаком статусности. Смотря какой будет нож, который в повседневной жизни даже женщинам зачастую нужен в быту. И раз у нее, иномирянки, аж горвенская сталь, раз муж ей аж такой подарок сделал, то вроде как она очень "крута" – так перевела по-своему Лиза.

Это было и все личное богатство иномирянки, нажитое в этом мире.

Хотя нет, еще Мрата втихую притащила из багажа мешочек со специями, перепрятав в походную сумку леди. Вот такой еще дорогостоящий "вклад" был в дорогу у дам, не векселя на предъявителя, но что-то примерно похожее. Ведь специи здесь действительно могли послужить вместо денег.

Здесь – или только у нее? – не было даже обручальных колец! Или браслетов. Или хоть каких-то драгоценных женских безделушек, которые за это время уже вполне мог бы подарить ей муж... Чтобы ей потом было что продавать и на что жить в чужих землях первое время, вздыхала про себя Лиза.

Как же плохо быть бедной!

Кстати, солдаты мужа тоже приметили обновку леди, завистливо косились на ее кинжал. А Ульф, как всегда, ворчал, но кто бы его слушал, не Лиза уж точно.

Горвенцами, как опять просветила Мрата, оказались нелюди, проживающие где-то в ничейных горах, где именно – даже Камрин не знал. Это был один из кланов нелюдей "малоросликов", известные именно своим оружейным мастерством. Именно они изготавливали такую отличную сталь, такие клинки, которые каждый знатнорожденный Арагонии и не только мечтал иметь, да не всем по карману было.

Кстати, то ли в этом мире никто не озаботился единой классификацией проживающих здесь рас, то ли люди принципиально не изучали нелюдей, но оказалось, что в ходу огромный перечень просто народностей и кланов, которые лишь условно относятся к "длинноухим", "малоросликам" или как-то так. Неудивительно, что у Лизы до сих пор была полная путаница с имеющимися расами. И кто живет в этом мире, на ее новой родине – непонятно.

Например, амачи, к которым она первым попала в руки – это тоже название конкретного клана тех нелюдей, а не имя одного из них, как она поначалу думала, и не самоназвание расы, как предполагала позднее. Она сама потом отнесла их условно к "оборотням" – за их силу, реакцию и волосатость, хотя на ее глазах они ни в кого не превращались. Просто иной подходящей классификации на ум попаданке не приходило.

А еще Лизе было немного жаль расставаться со "своими" людьми – трудолюбивой Нанкой, маленькой, но тоже уже работящей Адди, "википедией" Камриным. К которым она только привыкла, но теперь понимала, что они больше не увидятся.

Переживала, как отнесутся к ее "ученику" потом воины, когда леди сбежит. И ведь не предупредишь же парня! Уволит ли барон швею с дочкой, ему-то лично швея вряд ли нужна, и куда бедняжкам идти? Причем той теперь не в столице придется искать новую работу, а в какой-то глуши. Лизе заранее было жаль Нанку с дочкой.

Она бы втихую перед расставанием подсунула Нанке и Камрину деньги, но у нее самой их не было! Как еще можно поддержать бедную женщину с ребенком, которая скоро лишится работы? Даже отрез дорогой ткани из "приданного", данного королевой и которое ей все равно не пригодится, не подарить, чтобы не вызвать подозрение слишком въедливого барона, который в последние дни глаз с нее не сводит.

Максимум, на что хватило Лизу, предложить, чтобы в дорогу взять плащ попроще, мол, жалко будет дорогую одежку по кустам рвать и пачкать. Тем более что слуг не берут, кто штопать будет? А ее плащ, мол, почему бы не отдать взамен Нанке? Мол, можно обменяться со служанкой накидками, чтобы не тратиться на новую?

Девушка очень надеялась, что после ее побега дорогой плащ у швеи не отберут, и та сможет его продать, хоть какое, но "выходное пособие" при увольнении. Однако когда Ульф при этом заартачился, то лишь потому... что леди-демоница слишком хитра, ишь как надумала выдать служанку за себя, и, мол, хлебнет с ней господин барон еще трудностей.

Господин барон на такие замечания промолчал, но на обмен плащами согласился. И то хорошо. Он даже свой плащ отдал Ульфу для такого же обмена!

Так что практически не сомкнув той ночью глаз, далеко за полночь их небольшой отряд по-тихому выскользнул с постоялого двора. Барон Такари, его леди со своей наемницей, его лучник Огас и еще пятеро воинов, все скрытые под темными плащами. Девять человек: из них семь мужчин, женщины вполне сойдут за юношей со стороны, одиннадцать коней – по местным меркам совсем небольшой отряд. Ульф уже сегодня же днем наймет еще временных наемников, так что покинет "баронский" караван этот городок почти в том же количестве. Если и есть чьи-то наблюдатели, то, может, не заметят "потери бойцов" в отряде барона Такари.

***

Следующие три дня для Лизы были тяжелыми, хотя мужчины делали периодически привалы. Судя по ворчанию не только Ульфа, но даже Огаса, видимо, чаще, чем делали бы воины, будь они без "женского прицепа".

И даже не сама скачка в седле утомляла, сколько всё в совокупности. Спали на земле под открытым небом, избегая населенные пункты. Обходились едой либо всухомятку, заранее закупленной, либо... свежеподстреленной и освежеванной практически на глазах у отворачивающейся Лизы. На вечерние посиделки не оставалось ни времени, которое экономили, ни сил.

Но хуже всего было не это, а невозможность соблюдать нормальную гигиену. Ведь теперь подогретой воды в лохани по вечерам не было! Мыться? В речке с проточной водой температуры... как повезет.

Лизе весь первый день казалось, что ее лошадь ужасно воняет. На второй день нюх, к счастью, притупился. А на третий день попаданка стала догадываться, что теперь она сама воняет похлеще лошади. Ведь служанки для стирки белья теперь тоже не было!

В речках – и то если попадались к вечеру – девушка купалась прямо в нижней рубахе, которую потом развешивала на кустах сохнуть, переодевшись в сменную. Заодно вроде как стирку делала. Однако платья приходилось экономить, их всего было пара штук и только одно "апгрейдено" под верховую езду.

Но при этом снять даже нижний факут, чтобы остаться в ланзо поверх штанов, муж не разрешил. Так что приходилось Лизе париться в нижней рубахе, хорошо хоть вовремя укороченной, в штанах, чтобы не стереть себе бедра, а сверху еще два длинных платья натягивать! Когда на улице и так жарко. И так каждый день! Плюс тесное общение с не менее пахучей лошадью. Как не завонять?

Но и это еще не все проблемы!

Даже ее "аромат" не отпугнул муженька... от супружеского ложа! Когда в первый же вечер Лизе указали на широко расстеленное покрывало, она не сразу поняла, что на него претендует еще и барон. А когда поняла и захотела сбежать с лежанки, то устраивающийся рядом мужчина перехватил ее за руку еще до того, как девушка подскочила, и втянул в свои загребущие руки обратно. Заявив, что так будет теплее, лишних одеял нет, а он не позволит своей леди мерзнуть на холодной земле.