Дорога за горизонт (СИ) - Уланов Андрей Андреевич - Страница 48

Калуга заиграл скулами, убрал руку от пистолета и с трудом выдавил из себя.

— Какого хрена у нас бунт на корабле?

— Куда и зачем мы идем?

— Уберите стволы… — полковник посмотрел на своих людей, потом присел на корточки и начал тихо говорить.

— На востоке есть человек с иммунитетом против паразита. Бубенчиков — единственный в округе спец по вакцинам. Он считает, что если получится исследовать этого иммунного, то можно создать постоянно действующую вакцину от паразита. Может даже обратить назад в людей часть зараженных.

Я чуть не расхохотался.

— Звучит как сюжет херовенького голливудского фильма по зомбаков категории «Б». Ты сам себя слышишь, полковник?

— Я сам сначала не поверил! — зло выкрикнул полковник. — Но надо использовать все шансы! Цена слишком высока. Повторять не буду. Без вакцины мы скоро все сдохнем. Все, понимаете?

— Этот твой вакцинатор… — хмыкнула Юлька. — Он хоть школу закончил?

— Он гений! — вмешалась в разговор Зарипова. — Вы даже не представляете, сколько он уже успел сделать полезного. Помните эпидемию гриппа «Дельта-К»? Мы победили его благодаря вакцине Бубенчиковых, отца и сына.

— Но как? Он же еще совсем ребенок?

— Я это… — ботан запнулся. — Ну… всегда много читал, а мама и папа были вирусологами, она доктор наук, а отец профессор. Я читать учился не по букварю, а по «Наглядной прикладной микробиологии и инфекции». Ну… и люблю я науку. Должно получиться, правда. Если есть иммунный, задача сильно упрощается.

— Охренеть и не встать… — прокомментировала Юля. — А я вообще читала, что все эти вирусы как раз всякие ученые гении и придумали, чтобы на людях опыты ставить.

Я немного помедлил и буркнул:

— Маршрут надо прорабатывать. И еще, хватит играть в молчанку. Есть вопросы по гребанным «недоброжелателем».

— На вопросы отвечу, — согласно кивнул Калуга.

Забегая вперед, скажу, что на вопросы он ответил. По крайней мере, на те, что мы задали. Мне по-прежнему сильно не хотелось переть в жуткие ебеня, но, сами понимаете, спасать мир — тяжелая работа. Черт бы побрал чертового полкана.

Уже вечером я подсел к Скелету, чтобы снять вопросы и с ним. Он остался единственным слабым звеном.

— Что думаешь?

— Что? — браток странно хохотнул. — Да ничего, просто жизнь свою вспоминаю. Жил вроде неплохо, но… — он скривился. — Но как-то бесполезно. Дерьмовенько, все-таки. Спросит меня батя мой на том свете, что ты Витек сделал полезного. Вот и не знаю, что ему ответить. Железный был мужик, комбайнер, высох весь, а семью поднял. Вот только я… — Скелет махнул рукой. — Наплевал на него, не той дорожкой пошел.

Он помолчал немного и сухо бросил.

— С вами я, понял, бугор.

Я кивнул и ушел.

А уже ночью ко мне подошла Зарипова.

— Тут я нашла укромное местечко… — медичка улыбнулась так, что у меня в паху заныло. — Постережешь, пока помоюсь?..

Я глянул на Бубенца и Микки увлеченно смотревших японские мульты и с готовность встал.

Почему бы не постеречь, это мы завсегда…

Глава 16

Глава 16

Карл и Юля

Путь в тысячу ли.

Как шутил один мой старый друг: «третьего сентября на Руси было принято праздновать день святого Шуфутина». После чего начинал сыпать всякими подробностями о том, как именно древние русы разводили костры рябин и совершали прочие камлания.

У меня этот день впечатался в память как день самого сложного выстрела. Давным-давно, в одной жаркой и горной стране, когда мы все были моложе, и нам казалось, что мир устроен просто.

С технической точки зрения все действительно было довольно просто. Дистанция — четыреста тридцать пять метров, девятнадцать градусов ниже по склону. Для 338-й «лапы», в общем, не расстояние. Проблема была в другом — цель надо было дождаться. А местные, ну кто бы мог подумать, довольно активно бродили внизу и даже иногда по этому проклятому склону по своим, вот уже какую тысячу лет не менявшимся делам. Ну да, кое-что поменялось — сначала римляне распяли какого-то иудейского пророка, потом его последователи взяли Иерусалим, Михаил Калашников придумал свой автомат, а китайцы завалили мир дешевыми смартфонами. Так что даже мальчишка-козопас мог отложить свой ржавый АК и часами просиживать в тик-токе. Или фоткать закаты и восходы, собирая под каждым фото кучу лайков — в этих горах они в самом деле красивые, кто бывал — знает. Горы вообще такое место, где ты чувствуешь себя ближе к Создателю, не важно, веришь в него или нет. Но это на рассвете или закате, а днем — днем на солнце ты точно знаешь, что попал прямиком в ад, отделение для закоренелых грешников. Каждый камешек, продавивший своим острием «пенку» — непревзойденный пыточный инструмент, ты уже выучил их все наизусть, имена им дал, а шевелиться все равно нельзя, хоть весь на пот изойди. Затекшие мышцы вроде бы отболели, но все равно, на любую попытку шевельнуться, реагируют всплеском дикой, до темноты в глазах, боли. Какая, нафиг, цель, какое задание — тут и пальцем не шевельнуть!

— До чего же ты наглый тип, Карл!

— Я-то?

— Ты-то. Забрал себе Барсика в единоличное пользование и наслаждаешься им.

— Вообще-то как раз наоборот, это кот на мне спать устроился, — возразил я. — И теперь у меня болит шея, спина и все, что ниже…

— Бе-едненький… — пристроившаяся рядом Юлька попыталась утащить котяру с моего живота. Зверюга, даже не просыпаясь, обиженно мявкнул и вцепился в любимую подушку — мой живот — всеми когтями передних лап. Сквозь тонкую футболку более, чем ощутимо. — Нисчастне-енький ты мой…

— Больно, блин!

— А все потому, что делиться надо! Отдай котика!

Барсик, не открывая глаз, выдал еще один мяв с явно читаемыми нотами кошачьего матерного. И тут же, словно в ответ, наш транспортёр довольно резко сбавил ход, а затем два раза прерывисто рявкнул сигнал.

— Что это?

— Стрельбы нет, а остальное сейчас узнаем.

Отодвинув шторку, я осторожно — в прошлый раз едва не получил прикладом промеж глаз — выглянул в коридор. Никого, только из соседнего отсека высунулась голова Белого — выглядел он сонным и помятым… как и я, наверное.

— Ну что там еще полкану приспичило?

— Пошли, узнаем…

В настоящий момент все, что я знал — мы находимся где-то между Ладожским и Онежским озером, возможно, северней. Пытаясь запутать возможную погоню, Калуга проложил маршрут по каким-то местным дорогам, местами переходящими в просеки от лесозаготовок. Пару раз они заканчивались стеной нетронутого бензопилами леса. Тогда Петрович, художественно матерясь, задним ходом выводил нашу сцепку обратно — благо, система обзорных камер и ходовая позволяли вытворять и не такие трюки.

Места эти, насколько я помнил, были не очень обжитые и до песца. Мы уже проехали несколько пустых деревень, причем домики выглядели заброшенными уже далеко не первый год. Даже медвежьим углом эту местность особо не назовешь — знакомые охотники за карельскими медведями ездили куда-то в Заонежье.

И сейчас на обзорном экране развернулась панорама очередной заброшенной деревушки.

— Чего стали? Опять регламентный осмотр?

— Стоим час. — ответил вместо Петровича полковник. — Бугров, организуйте охрану техники. Кто хочет, может размять ноги, но не дальше двадцати метров. Белый, Карл — проверьте окрестности.

— Не проще дрона запустить? — задал встречный вопрос Белый. — Или надо искать что-то конкретное?

— Конкретно жратву! — на этот раз Петрович опередил с ответом Калугу. — Огурчиков там, помидорчиков. А то сублиматами у нас полкузова забито, но жрать один сухпай, все кишки слипнуться. Свежачка бы…

— Если останемся на ночь, будет кабан или косуля, — предложил я. — Наверняка зверье из леса ходит на огороды кормиться.

— Кабан⁉ — привстал в кресле Петрович. — О, это ж тема! Если его потом на решеточке…

— Час! — перебил его Калуга. — И ни минутой больше.

Первым из транспортера выбрался, разумеется, Барсик. Он даже не стал дожидаться, пока дверь окончательно сдвинется в сторону — прыгнул сразу, как только появилась достаточная щель и тут же пропал в придорожных лопухах.