Скажи, что простишь (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 21

— Повод?

— Я с женой съехался.

— У тебя разве есть жена? Что-то я не вижу, кольца на пальце.

Малов молча достает свое старое кольцо из кармана. Надо же не выкинул…

Достает и второе кольцо. То самое, которое я когда-то бросила в чашу для кальянного пепла.

— Ты зачем их сохранил?

— Знал, что пригодятся.

У меня сердце колотится где-то в горле. Сильно колотится, надрывно, и ладошки от волнения вспотели, и в голове хрен пойми, что творится. Все происходит слишком быстро, слишком неправильно… Или, наоборот, правильно? И судьба просто дает нам дуракам все исправить и переиграть с самого начала?

— Я разве на что-то соглашалась?

— А разве ты хочешь отказаться? — спрашивает Малов, напряженно всматриваясь в мои глаза.

Я тону в его взгляде, захлебываюсь, не понимая, как все это время могла жить без него. Он дурень, но мой. И играть бедную, несчастную обиженку я не хочу и не буду. Все эти звездострадания не для меня. Я девка простая, хочу жить здесь и сейчас, с тем, кого люблю.

Но это не значит, что нервы ему мотать не буду.

— Если думаешь, что я вот так просто все забуду, то зря.

— Это уже мои проблемы – сделать так, чтобы ты забыла, — отмахивается он, и я ни капли не сомневаюсь, что он наизнанку вывернется, чтобы все исправить, — ты мне просто скажи, что простишь. Пусть не сейчас, а со временем. Мне этого будет достаточно.

Блин, а куда я денусь? Прощу конечно. Уже простила.

Забираю один из бокалов и задумчиво кручу им, наблюдая за тем, как алая жидкость стекает по стенкам.

— И что потом?

— Потом? — переспрашивает он, — потом мы будем жить долго и счастливо, и всех бесить своими довольными лицами.

— Хороший план, — невольно улыбаюсь.

Мы аккуратно чокаемся бокалами. Я отпиваю половину, Егор до дна. Отставляет посуду в сторону и потирает руки.

— Ну с, предлагаю отметить это бурным сексом.

— Эй! — возмущаюсь я, но меня уже тащат в комнату, — на это я согласие точно не давала!

— Ты забыла, что я секс-террорист?

Забудешь тут, как же.

***

Спустя час мы валяемся на кровати, разморенные и довольные. Я не понимаю, что творится в моей жизни, но одно знаю наверняка, так задорно трахаться и улетать у меня получается только с Маловым. Нас будто делали друг под друга. Стопроцентное попадание.

Но секс — ведь это не главное? Остальные проблемы тоже как-то надо решать.

— Мы снова вместе? — спрашиваю, задумчиво выводя пальцем неприличное слово на крепком мужском животе, — да?

— У тебя остались какие-то сомнения?

Егор звучит как довольный сытый кот.

— У меня навалом сомнений и вопросов. И главный из них, а не совершаю ли я ошибку, пытаясь второй раз войти в ту же реку?

Он обнимает меня одной рукой и прижимает к себе. Гладит по волосам, едва ощутимо прикасается к ним губами:

— Больше никаких ошибок, Лен. Хватит.

— А если снова начнется какой-нибудь мрак? Жизнь ведь штука долгая и сложная.

— Давай просто пообещаем друг другу, что если начнутся проблемы и возникнут какие-то сомнения, то поделимся ими друг с другом, а не станем заниматься самоедством и додумывать то, чего нет.

— Думаешь, получится?

— Все зависит только от нас.

Похоже, у Вселенной был план. Подкинув нам эту ситуацию, она хотела научить нас главному — умению говорить друг с другом. Озвучивать то, что терзает, а не ждать, когда партнер догадается сам или прочитает мысли, и потом обижаться, что этого не происходит.

Полезный навык, если честно. Уверена, что многим в этой жизни его не хватает.

— А теперь иди сюда, — он усаживает меня сверху. Одну руку кладет на талию, второй сжимает грудь, перекатывая моментально напрягшийся сосок между пальцев, — пиздец, ты красивая.

Я обычная. Не хуже и не лучше остальных, не выделяющая из толпы – пройдешь мимо и не заметишь. Но Егор всегда смотрел на меня так, будто никого прекраснее в жизни не встречал. И от его пошлых, грубоватых комплиментов я чувствовала себя как минимум королевой. Да что там королевой…богиней! Я не знаю, как ему это удавалось, но рядом с ним неуклюжая Ленка превращалась в Елену Прекрасную.

Видать права была бабушка, когда говорила, что главное в жизни – это встретить правильного мужика. С ним расцветешь, как роза по весне. А с неправильным засохнешь, как сорняк.

С Маловым я цвела.

Оставив в покое мою грудь, он спускается ниже. Ведет пальцами по животу, плавно смещается на бедра. Рассматривает меня, а я и не думаю закрываться, потому что с ним превращаюсь в бесстыдницу, в маньячку, готовую к любым экспериментам.

Его член снова наливается желанием несмотря на то, что до этого мы час не могли оторваться друг от друга. Под шальным взглядом Малова я трусь об него мокрыми складками. Балдею от жгучих, скользких прикосновений.

— Я сейчас кончу, — хрипит мой бывший муж.

— Э-нет, дружок, так просто ты от меня не отделаешься.

Немного сдвинувшись назад, обхватываю ладонью горячий блестящий от смазки ствол, и неспешно вожу вдоль него, наблюдая за тем, как Егор прикрывает глаза. Ему в кайф, мне тем более. Приподнявшись, провожу головкой по своей промежности, а потом плавно утапливаю в себе. Ощущение наполненности так восхитительно, что не могу сдержать стон.

Медленно двигаю, слегка покачивая бедрами. Насаживаюсь миллиметр за миллиметром, а когда опускаюсь до самого конца, останавливаюсь, упиваясь своими ощущениями. Потом так же медленно начинаю подниматься.

— Издеваешься?

— Пытаю.

Это пытка удовольствием для двоих. У меня самой сердце колотится как ненормальное, дыхание в хлам и внутренности сводит от желания получить разрядку, но я продолжаю свое темное дело, и неспешно, с оттяжкой и остановками двигаюсь на Егоре.

Хочу, чтобы это продолжалось вечно.

Но у Вечно свои планы. Потому что в самый разгар, когда уже не остается ни границ, ни здравого смысла, раздается звонок. Телефон валяется рядом, и на экране безжалостно высвечивается сухое «Мирон».

— Пошел к черту, — переворачиваю телефон лицом вниз, но Егор внезапно требует.

— Ответь.

— Но…

— Сейчас. Ответь.

Я ничего не соображаю, но покорно беру трубку и подношу ее к уху.

— Да?

В тот же миг Малов крепко сжимает мои бедра и толкается вперед. Так же медленно и мучительно, как это делала я сама. В глазах насмешка.

— Говори, — шепчет одними губами и снова двигается навстречу.

И мне приходится закусить губу, чтобы не застонать в трубку.

Я поняла. Это подлая, гадкая, извращенная месть!

Пытаюсь подняться, но он держит крепко и еще плотнее усаживает на себя, а из динамика доносится:

— Лен, привет.

— Угу, — мычу я. — при…привет.

***

— Может, сходим куда-нибудь, — предлагает он, не представляя какой беспредел творится на другом конце провода, — я соскучился.

Малов, конечно все слышит и издевается. Ревниво сверкая глазами, блокирует меня за бедра, не позволяя ни подняться, ни как-то помешать его движению. Толкается, вжимаясь в меня на всю длину.

— Соскучился?

Я даже голос свой не узнаю. Он сиплый и пьяный. Дурной. И Мирон, каким бы тугим не был, слышит это.

— Лен, у тебя все в порядке?

Снова толчок, в этот раз резкий, выбивающий стон из груди.

— Да…да, — пытаюсь закусить губы, чтобы уж совсем не опозориться, но как же сложно. Особенно, когда наглая рука, бесцеремонно накрывает сладко пульсирующее место между ног.

Я прикрываю динамик и шиплю:

— Я тебя прибью!

— Обязательно, — мерзавец улыбается и продолжает свое черное дело. Доводит меня до безумия.

Смотрю, на сильное тело под собой и дурею. Тем временем из трубки доносится уже почти истеричное:

— Лена! Что с тобой? Тебе плохо?!

О да… Так плохо, что сейчас рассыплюсь на тысячу маленьких довольно хрюкающих Леночек.

— Все хорошо. Ты просто разбудил меня.

— Что с голосом? Что за стон? — докапывается Мирон.