Очерки по истории русской церковной смуты - Краснов-Левитин Анатолий Эммануилович - Страница 38

А когда я спросил: «А чем я плохой?» Она ответила: «Ты пьяница, слышишь, что о тебе говорят?»

Под влиянием речи митрополита епископ Константин упал в обморок.

Докладывая об этом, прошу ВЦУ предать митрополита Антонина епископскому суду за опозорение нашей чести, за клевету и возбуждение народных масс против нас. В ином случае мы будем вынуждены обратиться к народному суду.

Епископ Богородский Николай Федотов,

викарий Московской епархии. Преосвященный Николай Гиляровский, уезжая, просил меня присоединить его подпись к настоящему заявлению епископа Николая, что и делаю.

Член ВЦУ протоиерей А.Нименский.

Епископ Константин Витебский.

«Во ВЦУ протоиерея Владимира Красницкого,

протоиерея Петра Сергеева. 10 сентября с.г. во время служения Божественной литургии в Страстном монастыре митрополит Антонин в то время, когда по церковному уставу мы подходили к нему, чтобы ответить приветствием мира на подобное же приветствие с его стороны, громко объявил нам: «Между нами нет Христа». Равным образом преосвященный митрополит Антонин, очевидно, по тому же мотиву, уклонился и от преподания священнослужителям Тела и Крови Господних. Мы, подходившие к преосвященному митрополиту Антонину в этот священный момент с чувством христианского мира и почтения, были глубоко смущены и обижены этим его поступком, а посему просим Высшее Церковное Управление напомнить митрополиту Антонину слова Спасителя, Мф.5, 22–24 и разъяснить ему обязанности архиерея при совершении литургии.

Прот. В.Красницкий, прот. П.Сергеев». Никакого результата это обращение живоцерковников в ВЦУ (то есть к самим же себе), разумеется, не дало, и дело продолжало быстро идти к расколу.

«Ну, посудите сами, можно ли иметь дело с человеком, который идет на такие штуки», — говорил через 20 лет об Антонине А.И.Введенский, рассказывая об инциденте в Страстном монастыре.

Действительно, епископа Антонина можно упрекнуть в излишней резкости и крайней невоздержанности. Этот инцидент имел, однако, и положительное значение: все больше рассеивался миф о всемогуществе «Живой Церкви», созданной Красницким, который стремился всем внушить, что он и советская власть — одно и то же.

Этот миф был окончательно развеян 22 сентября 1922 года, когда Антонин официально заявил о своем выходе из ВЦУ и о прекращении евхаристического общения с живоцерковниками.

Непосредственным поводом к расколу послужило одно незначительное обстоятельство, очень характерное для той смутной эпохи. Под непосредственным влиянием решений съезда «Живой Церкви» один из викарных епископов заявил о снятии им с себя монашеских обетов. Это отречение было сделано им под давлением живоцерковников: в действительности он сохранил верность своим обетам и в настоящее время является одним из старейших архипастырей Русской Православной Церкви[19]. Мы, конечно, ни на минуту не собираемся ставить владыке в вину его минутную слабость и вынуждены об этом упомянуть только в силу необходимости, так как этот незначительный сам по себе инцидент сыграл в начинающемся расколе роль «убийства в Сараево».

Владыка Антонин, узнав об отречении епископа Сумского, заявил, что отныне его епископом не признает и считает его простым мирянином. Между тем В.Д.Красницкий задался целью во что бы то ни стало ввести отрекшегося от монашества архиерея в ВЦУ — в результате последовала целая буря, и 22 сентября в Заиконоспасском монастыре Антонин официально объявил о расколе.

Стремясь к наибольшей точности, передаем здесь слово самому владыке. Рассказав о том, что в результате идейных разногласий между ним и Красницким возникли трения, епископ Антонин переходит к фактической стороне дела. «Эти трения между нами усилились, — говорит он, — во-первых, потому, что я потребовал от протоиерея Красницкого передать мне печать ВЦУ для того, чтобы он не имел возможности рассылать без моего ведома таких бумаг, с которыми я не согласен, а он отказался исполнить мое требование; во-вторых, потому, что группа «Живая Церковь» ввела в состав ВЦУ Сумского епископа Корнилия, отказавшегося от монашеских обетов и тем лишившего себя епископского сана, и, в-третьих, потому, что уполномоченные группы «Живая Церковь» на местах совершают целый ряд насилий над невинными людьми только за то, что они не принимают программы группы «Живая Церковь»… Конечно, эта распря внесет большое смущение в среду православных людей и, быть может, произведет даже целый раскол, но пусть лучше будет это, чем ложь, фальшь и насилие в церковных делах». (См.: Соборный разум, Петроград, 1922, № 1, с.7.)

«Епископ Николай Федотов состоит викарием Митрополита Московского, и как член ВЦУ — в канонической солидарности с ее председателем. Между тем епископ Николай занял совершенно вызывающее, фрондирующее положение к своему епархиальному архиерею, а как подписавший антиканонические резолюции съезда, разорвал каноническое и нравственное общение со мной, как с председателем ВЦУ.

Сим заявляю, что он не имеет нравственного права совершать богослужение нигде в Московской епархии как не состоящий в каноническом общении со своим епархиальным архиереем, и все те действия, которые он будет совершать без нравственного согласия со мной, будут для меня антиканоническими. И те хиротонии, которые ВЦУ назначит и совершит без моего ведения и согласия, в обход и игнорирование меня, я не признаю и откажусь войти с новыми ставленниками в общение». (Там же, с. 9.)

Это уже был открытый раскол, поскольку епископ Антонин заявил, что он не будет признавать действий ВЦУ, в которых участвует епископ Корнилий (а епископ Корнилий, как член ВЦУ, принимал участие во всех действиях ВЦУ), тем самым Антонин игнорировал все действия ВЦУ. Поскольку Антонин заявил, что он порывает общение с Николаем Федотовым только потому, что тот участник съезда (с Красницким Антонин еще раньше порвал каноническое общение), а большинство ВЦУ — участники съезда, он тем самым порывал общение с ВЦУ.

«Живая Церковь» подняла брошенную ей перчатку. В своем заседании от 23 сентября 1922 года ВЦУ постановило снять Антонина со всех занимаемых им должностей и предложить ему в 24 часа покинуть пределы Московской епархии. И тут Красницкий решил, что настал момент пустить в дело главную козырную карту, в силу которой он верил так же, как пушкинский Герман в силу своих трех карт. 28 сентября Красницкий от имени ВЦУ обратился в ОГПУ с настойчивой просьбой выслать Антонина из Москвы, так как вокруг него группируется вся контрреволюция в приходах и он становится знаменем контрреволюции.

Ответ был получен в тот же день. Красницкому было указано, что, согласно декрету об отделении Церкви от государства, органы власти не имеют никаких оснований вмешиваться в церковные дела, не имеют ничего против Антонина Грановского и нисколько не возражают против организации нового, второго ВЦУ.

Это было ошеломляюще; оказалось, что Красницкий переоценил свои возможности. Его могущество исчезло в один день.

В то же время раскол в расколе стал фактом. Отныне в Москве было уже два церковных центра: один — в Троицком подворье, другой — в Заиконоспасском монастыре.

«Нет Христа между нами!» — во всеуслышание заявил епископ Антонин Красницкому. Был ли Христос в Русской Церкви в это время? Такой вопрос, может быть, задаст себе верующий читатель, прочтя эту главу. А что скажет читатель неверующий? «Вот ваша церковь», — с злорадной усмешкой заметит он. Нет, это не наша церковь, ответим ему мы, этр только одна часть нашего духовенства. И тут вспоминается старая женщина, которой один из авторов как-то стал рассказывать о церковных делах. «Это все меня не интересует, — с кроткой улыбкой перебила она. — Я люблю ходить в церковь, всегда становлюсь перед Распятием и чувствую, что Христос смотрит мне в душу, а до всего остального мне дела нет».

Именно так и рассуждало подавляющее большинство верующих — они исповедывались, причащались, возносились душой к Богу под звуки чудесных песнопений православной литургии и в эти моменты совершенно забывали (а многие даже и не знали) о шумных спорах между различными церковными направлениями. Они чувствовали около себя Того, Кто сказал: «Аз с вами до скончания века». Поэтому мы отвечаем: «Нет, Христос в Русской Церкви был, есть и всегда будет».