Южная пустошь – 6 (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 27

Но в то же время мои умственные «упражнения» не прошли даром. Я тысячу раз прокрутила в голове все события, обдумала каждое произнесенное Мехмедом и Ягурдой слово. И кое-что нащупала…

Во-первых, Зеркало… Порывшись в памяти я нашла, что этот артефакт нужен для строительства Цитадели. Вроде бы об этом говорил Антос. Еще он рассказывал, что заклинание, которое он использовал против напавших на нас магов и которое он создал с помощью Зеркала и артефакта Аррама, очень похоже на заклинание по созданию Цитадели.

Именно поэтому бывшая Верховная выкрала у меня Зеркало. Без него все ее мечты об идеальной крепости, так и остались бы мечтами. Но, судя по оговорке Ягурды, мне удалось каким-то образом помешать ей управлять божественным артефактом. Не зря же она упоминала о привязке. Сюда очень хорошо ложились ее слова о том, что кто-то надоумил меня окропить кровью Зеркало… А вспомнив про битву с магами, в которой едва не погиб Антос, я вспомнила и то, что тогда повредила кожу на ладонях и моя кровь вполне могла попасть на артефакт.

Могло ли это сойти за загадочную привязку? Вполне.

И теперь, чтобы активировать заклинание по созданию Цитадели, Ягурде нужна кровь хозяйки артефакта, то есть меня. Или, как вариант, меня можно убить и избавить Зеркало от привязки.

Но тут желания бывшей Верховной вступают в противоречие с желаниями Мехмеда… Я не знаю почему брат так настойчиво желает сохранить мне жизнь. Я ведь видела, он готов был пожертвовать мной, если я вдруг откажусь от столь щедрого предложения и не стану поддержать Ягурду. Видимо, ему зачем-то нужна живая и здоровая я, но только если готова встать рядом с ним.

Никакого объяснения его желанию я так и не нашла. В сентиментальность не верила, а для построения логической цепочки мне не хватало данных. Все мои попытки поговорить с братом или сестрой жестко пресекались. Несмотря на видимую свободу, я все еще была пленницей и успела познакомиться с последствиями воздействия «поводка»: стоило мне сделать шаг не в ту сторону, Михась сразу получал сигнал о нарушении. Но это еще полбеды. Самое ужасное, что одновременно поводок начинал душить меня, сжимая горло. И чем дальше я уходила от дозволенного пути, тем сильнее ощущалось давление магии.

Сами же Мехмед и Илька тоже не горели желанием поболтать с сестрой. Или им тоже не позволяли… Хотя и никаких ограничений в их сторону не заметила.

О том, как так получилось, что они оказались вместе, я тоже думала очень много. И самым простым, а значит скорее всего правильным объяснением было то, что в момент нападения на обоз грилорского посольства, аддийский находилось где-то недалеко. Скорее всего Мехмед тоже решил заручиться поддержкой Великого отца и поторговаться за сохранение Аддийского султаната. Пусть даже в качестве вассала проклятого мага. А, возможно, они даже договорились с Фиодорм сделать это вместе. Тогда одновременное появление в одном лесу двух дипломатических миссий становится вполне логичным.

А когда Живела уничтожила оба дипкорпуса, Мехмед и Илька выжили и встретились на неком условленном месте. И для этого им не нужна была никакая магия.

О том, почему Илька так мастерски владеет заклинаниями, я тоже думала очень много. Но моя фантазия оказалась совершенно бессильна, разрозненные факты никак не складывались в единый пазл.

— Ягурда, — однажды вечером я не выдержала и, подсев поближе к бывшей Верховой, расположившейся с миской каши у походного костра, спросила, — я могу поговорить с Мехмедом?

— Нет, — отрезала она и повернув ко мне перекошенное от злости лицо, на котором отражался отблеск яркого пламени. Вопреки заверениям Илайи, что в этой части Королевства Кларин совсем нет необжитых мест, мы до сих пор не встретили ни одной деревушки. И нам приходилось ночевать у костра под открытым небом, несмотря на холод. — И я тебя предупреждала, называй меня госпожой Олирой!

Госпожой? Я еле-еле удержала брови, готовые рвануть вверх. Но сейчас любая конфронтация с бывшей Верховной была не в моих интересах. И я кивнула:

— Хорошо. Госпожа Олира, я не буду задавать ему никаких опасных вопросов. И, вообще, меня устроит беседа в вашем присутствии…

Я беззастенчиво льстила Ягурде, всеми интонациями показывая свое смирение. Я уже знала, способность бывшей Верховной читать мысли вопреки артефакту Древних Богов, который все еще защищал меня, почему-то «отключилась». А то и вовсе покинула ее. Надеюсь, навсегда. Божественный дар он на то и Божественный, что Боги могут наградить тебя, если ты достоит, или отобрать свой дар, если посчитают, что ты доигрался до Их наказания. Как говориться, Бог дал, Бог взял…

Правда, я о таком еще не слышала, но все когда-то случается в первый раз.

— Я просто хотела сообщить, что Зелейна, мать Мехмеда, вынудили стать любовницей Великого отца. А брат Амил погиб от его рук. Думаю, эти знания не навредят вашим планам, а наоборот, им поспособствуют, — улыбнулась Ягурде.

Бывшая Верховная молчала довольно долго. То ли раздумывала, нужен ли ей этот разговор, то ли нарочно тянула время и испытывала мое терпение, а может быть наслаждалась тем, что все это время я смотрю на нее преданно, как маленький щенок.

Это унизительно, но мне так нужно было поговорить с Мехмедом…

— Хорошо, — кивнула она, выдержав длинную паузу. — Но говорить ты будешь при мне. И не вздумай хитрить, — ее голос стал резче и строже, — помни, я легко читаю твои мысли!

— Конечно, — кивнула я. И добавила в качестве «приправы», — госпожа Олира… Как скажете…

Осталось только глазками умильно похлопать, усмехнулась про себя. Я том, что она соврала, я была абсолютно уверена. За эти дни я провела множество тестов, и теперь точно знала, мои мысли больше недоступны бывшей Верховной.

Оттягивать разговор я не захотела. Но пришлось ждать, когда Мехмед вернется в султанский шатер, который каждый вечер расставляли подчиненные Ягурды. Мы вошли внутрь вместе с бывшей Верховной.

Он по привычке возлежал на подушках, разложенных на коврах. Тускло светили лампадки, создавая крохотные островки света. За толстыми, мягкими стенами шатра, завывал ветер и падал противный мокрый снег. Одна из туч, несших влагу с моря вглубь материка, не выдержала тяжести и прорвалась прямо над нами, устроив внезапный ночной снегопад, хотя по всем приметам ночь должна быть ясной и светлой. С каждым днем луна все больше и больше разворачивалась, превращаясь из тонкого полумесяца в толстый расплывшийся в печи рогалик.

Рядом с Мехмедом суетилась сестра-рабыня, заботливо подкладывая брату подушки, подавая горячий кофий из жареных зерен кофийного дерева. На юге Аддии росли целые рощи кофия, но даже среди местных аддийцев любителей этого напитка было не так, чтобы много. Но мой брат оказался настоящим ценителем. Он пил кофий на каждой стоянке, невзирая на время суток, хотя считалось, что потреблять отвар из жаренных зерен лучше в первой половине дня, иначе будешь мучиться бессонницей.

— Мехмед, я хотела бы с тобой поговорить, — улыбнулась брату, присаживаясь на подушки.

Прежде, чем мне ответить, он метнул быстрый взгляд на Ягурду и, только получив ее позволение, кивнул мне.

А мне пришлось приложить усилие, чтобы удержать лицо. Таким сильным было мое удивление. Я-то думала, что договор между Ягурдой и Мехмедом предполагает равноправное партнерство, но выходит наследник султана подчиняется юной магичке? И это я еще не говорю о том, что она женщина, к которым любой аддиец относится с некоторым пренебрежением. А кто-то и вовсе не считает разумным человеком.

Но как такое могло получиться? Мне пришлось прикусить язычок, чтобы не задать Мехмеду столь интересующий меня вопрос. Вместо этого я спросила:

— Мехмед, ты же знаешь, что твой брат Амил и твоя мать отправились в Грилорию за помощью?

— Знаю, — кивнул он, снова скосив глаза за мою спину… Что за ерунда⁈ Мне захотелось развернуться и посмотреть, что происходит позади меня. Не мог же Мехмед быть настолько несамостоятельным, чтобы спрашивать у Ягурды дозволения ответить даже на этот вопрос.