Бесстрашный (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 9

Меньше чем за минуту панцирники рассекли имперский отряд надвое, а Рей наконец-то добралась до тех, кто являлся главным врагом — до магов.

Те её уже ждали. Бросив заниматься стрелка́ми Хруста, они целиком сосредоточились на новой угрозе. Атаковать соперницу напрямую чародеи не стали. Вместо прямой атаки двое из них, наиболее сильные, направили всю свою маг-энергию на защиту. Остальные, рассредоточившись полукругом, начали бомбардировать гипнотизирующими заклинаниями своих же упавших духом и уже готовых удариться ув бегство солдат.

Мощное магическое внушение помогло. Всего через десять секунд паника в имперских рядах прекратилась, и мало-помалу они принялись восстанавливать оборонительные порядки, а затем и контратаковать наседающих на них пехотинцев мятежников. Рей хорошо понимала: чтобы ситуация не перевернулась в обратную сторону, вражеских магов требовалось уничтожить, и чем скорее, тем лучше.

Простыми заклятьями пробить защитную плёнку не удалось. Меч тоже ничем не сумел помочь чародейке. Отступив на три шага назад и походя отбив клинком парочку пущенных в неё стрел, Рейна подняла руку к горлу и сжала ладонью висящий там амулет. Прячущийся в амулете дракончик шевельнулся под пальцами, затем издал тихий клёкот, развернул крылья и бестелесным призраком взмыл над головой у хозяйки.

Его глаза стали её глазами, его умения стали её умениями.

Короткий плевок огнём прошил призрачную защиту противника, словно острое шило кусок застарелой кожи. Для призрачного аватара аналогичное «призрачное» препятствием не являлось. Второй огнешар ударил мгновением позже. Оба имперских мага, отвечающие за защиту, рухнули наземь.

Защита исчезла.

Сложивший крылья дракончик камнем упал назад в амулет.

Шею «богини» пронзило холодом.

Задуматься, почему, времени не было. В любое мгновение враг мог вернуть защиту, права промедлить Рей не имела. Маленький аватар выложился по полной, и не использовать то, что он сделал, означало бы просто предать его.

В атакующее заклинание Рейна вложила всю имеющуюся у неё маг-энергию. Лезвие праха скользнуло широкой дугой по вражеским магам, по попадающимся на пути солдатам противника, доспехам, оружию, личным магическим построениям, прикупленным загодя артефактам… Ничто не стало преградой для наполненного невиданной мощью заклятья…

Когда же оно, исполнив назначенное, погасло, женщина обессиленно опустилась в траву, выронив меч и судорожно пытаясь добраться до лежащей в кармане «драконьей слезы». Короткий и резкий стон спускаемой тетивы заставил её вскинуть голову.

Словно в замедленной съёмке, Рей видела, до мельчайших подробностей, как дёргается арбалет у стоящего поодаль вражеского стрелка, как распрямляются арбалетные дуги, как заострённое жало из стали срывается с гладкого ложа, целя ей прямо в грудь…

И нет ни сил, ни времени, чтобы увернуться или поставить защиту…

Есть только мысль…

Как жалко, что всё так быстро закончилось…

В том, что командиры имперцев перехитрили сами себя, я убедился, когда мы спустились с холма. При взгляде назад холм выглядел абсолютно пустым: ни трупов, ни дыма, ни копоти, ни сгоревших шатров. Только зелень травы под голубым небом. Действительно, неплохая иллюзия, поддерживаемая закопанными у подножия артефактами.

То же самое, к слову, творилось и с теми местами, где раньше стояли отряды гвардейцев.

Причина понятная. Враги не хотели, чтобы из Пустограда видели, где находится пункт управления войсками и сколько у них отрядов прикрытия и резервов.

Нам это было лишь на руку.

Чужая иллюзия скрыла от расчётов осадных машин всё, что творилось в тылу, поэтому внезапное появление за их спинами чужаков стало для «артиллеристов» противника весьма неприятным сюрпризом.

Первым до вражеской машинерии, ясное дело, добрался Аршаф. Конные, они завсегда быстрее, чем пешие. Целая сотня лучников с гиканьем пронеслась мимо катапульт и баллист, осыпая веером стрел прислугу и командующих машинами магов. Ответного огня практически не было. Простые солдаты либо падали, пронзённые стрелами, либо прятались кто куда. Маги, кто не успел, разделяли участь убитых, а кто успел, выставляли защиту. С последними сперва разбирался Аршаф (разница в уровнях силы это вполне позволяла), а затем к линии осадных машин подоспел и я.

Каких-то проблем с имперскими чародеями не возникло. Защитников с обычным оружием у них не нашлось, а сами они надеялись только на свою магию. Отвыкли, короче, за несколько сотен лет сражаться без колдовства, а научиться, как выяснилось, была не судьба — столкнулись один на один со злобным иммунным.

Выживших имперских «артиллеристов» кончать не стали. Вместо этого поставили их обратно к машинам. Только прицел приказали поправить, сместив его с пустоградских башен на стоящие во второй линии резервы противника. Никто из орудийной прислуги бить по своим не отказывался. Желание выжить оказалось сильнее. Места уничтоженных командиров расчётов заняли наши рунные мастера.

Перед самым началом стрельбы к осадным машинам подошли наконец бойцы из отряда Рейны. Сама она появилась чуть позже, когда я уже связался с Туром и Ликой, а сменившие хозяев баллисты и требушеты принялись швырять каменюки в низины, где находились отборные, наиболее подготовленные части имперцев.

Бывшая «богиня любовной страсти» выглядела неважно. Осунувшееся лицо, болезненно заострённые скулы, поникшие плечи, окровавленная одежда… Она шла по полю, прихрамывая, опираясь на какую-то сучковатую палку. А когда наконец добрела до меня, то подняла свой «посох», указала на сквозную дыру в нём и устало проговорила:

— Рушпу́н. Это его.

— Что с ним? — не сразу врубился я в суть.

— Он заслонил меня. От арбалета. Я истратила всю энергию дочиста и не успела восстановиться. Если бы не твой… проповедник, меня бы здесь не было… Меня бы вообще нигде не было, — добавила она с каким-то надрывом в голосе.

— Он жив?

«Богиня» опять указала на дырку в посохе:

— Болт попал в этот… дрын. Пробил его и только затем ударил в Рушпуна. Если б не эта палка, я бы его с того света не вытащила.

— Где он?

— Отправила в лагерь с Хрустом и тремя арбалетчиками.

— А Хруст?

— Тоже ранен, но вскользь. Магпомощь ему не требуется… И ещё вот, — она подняла руку к горлу и тронула амулет. — Он умер.

— Кто? — снова не понял я.

— Аватар.

Дракончик на амулете выглядел теперь и, правда, только картинкой и ничем больше.

— Он мне очень помог против магов, — продолжила Рей. — А потом я… — она неожиданно всхлипнула, — заставила его передать всю силу Рушпуну, иначе тот бы не выжил. Я думала, что сумею его оживить «драконьей слезой», но… он не принял её. Вот.

— Можно? — протянул я руку к «умершему» амулету.

Рейна кивнула.

— Да.

Я дотронулся до дракончика.

Холодно. Будто его заморозили. Прямо там, внутри амулета.

— Все рептилии считаются холоднокровными, — вырвалось у меня ни с того, ни с сего. — И потом, если он — это я, то на него действительно никакая магия не подействует, даже чисто драконья.

— А какая подействует? — тут же уловила главное Рейна.

Я помолчал. Подумал. Вздохнул.

— У тебя ещё «слёзы» остались?

— Да. Сейчас… Вот, — в пальцах у Рей появился янтарный шарик.

— Хорошо. А теперь приготовься.

— К чему?

— Сейчас всё увидишь…

Это было похоже на озарение. Из тех, что иногда возникали в моей голове после встречи с «сущностью под горой».

Вынув из ножен кинжал, я коротко полоснул им себя по ладони.

Рейна непроизвольно ойкнула.

Из разреза потекла кровь.

Я снова протянул руку к «мёртвому» амулету, сжал его окровавленными пальцами и рявкнул:

— Давай!

Объяснять своей женщине, что надо делать, и впрямь не понадобилось. Рей и сама отлично сообразила. Она быстро накрыла мою ладонь своей, вместе с янтарным шариком, и через мгновение передо мной появилось привычное облако маг-энергии. Только клубилось оно теперь не возле лица, вокруг руки и «погибшего» амулета. Миг, и оно целиком втянулось в холодный металлический кругляшок… Впрочем, уже не совсем холодный… Точнее, совсем не холодный…