Его (ЛП) - Сноу Дженика - Страница 23

Там, где она стояла, не было никаких указателей, но она понимала — ей нужно продолжать идти и держаться подальше от дороги. Находиться на хорошо просматриваемом пространстве было опасно. Теперь, когда она была на ровной земле, она поняла, как болят подошвы ног. Прихрамывая, перешла дорогу и скрылась за деревьями на другой стороне дороги. Всего на секунду она позволила себе прислониться к одному из толстых стволов и перевести дыхание. Она старалась делать всё тихо, но ей казалось, что она настолько громка, что Эйб сможет найти ее только по одному дыханию.

Повернулась, прислонилась к коре, и выглянула из-за ствола дерева, осмотреться вокруг. Девушка ничего не видела и не слышала, кроме раздражающе громких звуков, исходящих от нее. Посмотрела на дорогу слева от себя, а потом и справа. По обе стороны от нее была лишь длинная полоса темноты, и она понятия не имела, в какой стороне находится город. Но, нахождение на одном месте не приблизит её ни к чему, поэтому нужно было продолжать двигаться дальше. Повернув направо и держась поближе к деревьям, пошла вперед, постоянно осматривая окрестности. Потому что знала — в любой момент Эйб может появиться перед ней.

Она всё шла, и шла, и шла, пока не почувствовала, что тепло окончательно ушло из подошв ног и они онемели. Пот всё ещё продолжал струиться с неё ручьем, но она отказывалась замедляться, отказывалась сдаваться. И отказывалась позволять мыслям, что всё ещё хочет Эйба, поглотить её разум. Почему она должна хотеть его? Страдала ли она какой-то формой Стокгольмского синдрома? Неужели его прикосновения, ласка, поцелуи настолько затуманили её разум, всего за неделю пребывания в его присутствии, что она не могла более мыслить рационально? Эйб говорил, что любит её, что никто никогда не будет любить ее так, как он. Но это были не просто пустые слова. Он действительно верил в то, что говорил — Бетани чувствовала правдивость его слов, эмоций. Но насколько же ненормальной она была, если испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие от жарких прикосновений, нежности ласки и чувственных признаний в любви от ее похитителя? Могла ли она действительно испытывать чувства к кому-то похожему на Эйба?

— Хватит. Хватит. Хватит, — она схватилась за голову и потянула себя за волосы, пытаясь сосредоточиться на том, что было действительно важно.

Бетани могла поклясться, что шла уже несколько часов. И хотя волосы на затылке стояли дыбом от ощущения, что за ней наблюдают, она старалась не обращать на них внимания, как на последствия страха, что ранее пережила. Конечно, если бы Эйб был рядом и наблюдал за ней, она бы уже об этом узнала. Нет, просто она стала параноиком из-за этой ситуации. Мимо неё не проезжало никаких транспортных средств и вряд ли это было плохой новость. Из-за опасения, что в любом из автомобилей мог скрываться Эйб, девушка, скорее всего, не стала бы обращаться за помощью. Наконец, спустя целую вечность, Бетани увидела огни Синнерстауна.

Сдавленный звук вырвался из её груди, и она при всём желании не смогла бы сказать, была ли то радость или отчаяние от осознания факта — девушка возвращалась к своей прежней жизни. Поместье ее отца находилось на окраине города, ближе, чем она предполагала. Вскоре Бетани вышла на проезжую часть и направилась к длинной извилистой улице, ведущей к особняку. Это был еще один долгий и мучительный путь наверх по дороге, но затем она увидела массивные кованые железные ворота, которые преграждали вход в дом ее отца. У ворот стояли два охранника, и хотя девушка не видела никакого оружия, знала, что они были вооружены.

— Кто там? — крикнул один из охранников и сделал шаг вперед. Другой мужчина сделал то же самое, и они оба положили руки на пистолеты, расположенные в кобуре на поясе.

— Это я. Боже, пожалуйста, помоги мне, — она проглотила комок в горле и, спотыкаясь, двинулась вперед.

Чем ближе Бетани подходила к охранникам, тем сильнее становился её страх. На вершине холма, за воротами предстал в полном своём великолепии освещенный особняк.

— Мисс Стерлинг? — окликнул её один из мужчин.

— Черт, это Бетани Стерлинг. — Оба мужчины бросились к ней и придержали прежде, чем она упала на землю. — Маркус, позвони в дом и скажи, что Бетани здесь.

Она протянула руку.

— Нет, подождите, пожалуйста. — По какой-то причине эти слова вырвались сами по себе. Девушка не хотела, чтобы домочадцы знали, что она здесь, но не могла понять, почему её желание было таким. Мужчины замерли в нерешительности на пару мгновений, но потом оба кивнули и помогли дойти Бетани до ворот. Рядом был припаркован небольшой внедорожник. Они посадили ее туда, открыли ворота и поехали к дому.

— Мисс, мы обязаны доложить мистеру Стерлингу, что вы здесь, — произнес мужчина, сидящий рядом с ней на заднем сиденье.

Она покачала головой, но продолжала смотреть вперед. Охранник за рулем продолжал поглядывать на нее в зеркало заднего вида, но ничего не говорил. Подъехали к особняку быстро. А когда припарковали внедорожник перед подъездной дорожкой и помогли ей выйти, она нашла в себе силы уверенно встать на ноги. Там было несколько молодых мальчиков-камердинеров, которые смотрели на нее с широко раскрытыми глазами, скорее от испуга, чем из-за чего-то другого. Они прошли мимо входа, по длинному богато украшенному коридору и вошли в гостиную прямо перед большой гостинной, где проводилось большинство торжественных мероприятий, которые устраивали ее мать и отец. Бетани слышала музыку, доносившуюся из-за закрытых дверей, и хотя она не могла видеть, что там организован званый обед, знала, её родители празднуют.

— Какое-то торжество. — Она хотела подумать об этом, а не произносить вслух. При ее словах оба охранника остановились и посмотрели на девушку.

— Да, мисс. Мистер Стерлинг открыл довольно крупный счет в своей фирме, и из-за этого они устраивают званый обед.

Она уставилась на говорившего мужчину, но несколько секунд не могла произнести ни слова, пока обдумывала все это. Бетани пропала неделю назад. И даже несмотря на наличие записки, с помощью которой их заставили поверить, что она сбежала от своих обязательств — прошла всего неделя. Сколько сил на самом деле её отец вкладывал в поиски? Очевидно, он не использовал все имеющиеся в его распоряжении ресурсы, иначе наверняка знал бы, что она была в хижине, затерянной в лесу. Но, как ни странно, после этого откровения не было ни слез, ни печали, от того, что званый обед для ее отца был чем-то более важным, чем уверенность — его дочь ещё жива. Она протиснулась мимо охранников.

Взявшись за ручки и сделав глубокий вдох, Бетани открыла двери и уставилась на пятьдесят с лишним человек в большой комнате. Некоторые танцевали, другие стояли у буфета или бара, но ее взгляд был прикован к ее матери и отцу, которые разговаривали с группой людей. Стивен был среди этих мужчин и женщин. Мужчины были одеты в идеально сшитые и отглаженные костюмы, а женщины — в официальные вечерние наряды. И вот она стояла в потрепанных спортивных штанах, безобразной рваной рубашке, вся в грязи и крови.

Никто не замечал ее в течение нескольких минут, и девушка, конечно же, не давала знать о своем присутствии. Все, что Бетани могла делать, это смотреть на окружающую ее фальшь: смех, позвякивание дорогих украшений о хрустальные бокалы и натянутые улыбки гостей вечеринки. Она чувствовала себя намного лучше запертая в той хижине и прикованная к стене. А потом музыка внезапно прекратилась и голоса стихли, один за другим люди повернулись и уставились на нее. Вздохи, вырвавшиеся у женщин, и глухое бормотание мужчин — всё это указывало на одно и то же: шок от её грязного и запущенного вида. Когда ее родители обернулись и заметили её, комнату заполнил звук разбитого стекла — её мать уронила свой бокал с шампанским.

— Бетани? О боже, — ахнула ее мать потрясенным голосом.

Отец же не сказал ничего, просто пристально рассматривал ее с выражением отвращения на лице. Без сомнения, появление дочери привело его в замешательство. Но нет, не позволяйте ему подходить ближе, в попытке убедиться, что это действительно его ребенок, живой и невредимый, и поблагодарим Бога за воссоединение семьи. У Стивена тоже было выражение шока на лице, но Бетани заметила, что он продолжал поглядывать на ее отца, как будто ожидая сигнала, чтобы отреагировать соответствующим образом.