Элеарская Академия Магии (СИ) - Самсонова Наталья - Страница 46

– Я только не понимаю, что значит слово «вариативность» в контексте расписания, – ворчала Дея, пока подруги поднимались на четвертый этаж.

– Дополнительные занятия, которые позволят вам нагнать основную группу, – подруг обошел тот самый мэтр. – Всем обо мне рассказали?

Скулы Рианет заалели, но дознаватель только рассмеялся:

– Вот и молодцы. Скоро наш объект дойдет до нужной кондиции.

– Вы…

– Тш-ш, леди Дельсийе, я на вашей стороне – это раз. И на сегодня я ваш преподаватель – это два. Один час занятий у вас каждый день будет неожиданным: кто-то из преподавателей будет закрывать дыры в вашем предыдущем обучении, чтобы позднее выровнять уровень студентов. И точно так же по итогам этих занятий вы будете либо допущены к основному обучению, либо отчислены.

Мэтр Бриер прибавил шагу и первым вошел в кабинет. Студенты, переглянувшись, несмело последовали за ним.

Просторная и светлая аудитория вместила в себя всех перво-четверокурсников всех факультетов.

– Для начала коснемся самой сути этого вариативного предмета. – Мэтр Бриер встал за кафедру и поведал собравшимся то, что уже сказал подругам на лестнице. А после, заканчивая, подытожил: – Поэтому советую вести лекции и сохранять тетради. Итак, основы целительства. У вас есть предположения о том, какой принцип является фундаментом врачевания? Леди Дельсийе, вижу, вы ведете приятную беседу с подругой, вы уже догадались об этом принципе?

Мысленно выругавшись, Рианет встала, извинилась и коротко добавила:

– Я полагаю, что главное в целительстве – это не сделать хуже, чем было.

– Отлично, «не навреди», – кивнул мэтр. – Увижу еще одни переглядки, леди Риной, и вы также будете вынуждены отвечать на мои вопросы.

Мэтр Бриер говорил быстро, на ходу выдумывал разнообразные ситуации и сочинял невозможные зелья. Но зато к концу урока студенты узнали, что можно пожевать корни северной алчанки и положить эту кашицу на рваную рану. Сразу же и обеззараживание, и остановка крови.

– Это было потрясающе, но у меня болит кисть, – призналась Рианет, – так много записывать мне еще не доводилось!

Леди Дельсийе планировала свести все в таблицу, чтобы впоследствии было проще готовиться к экзамену.

«Да и запомнить надо: неизвестно, куда меня судьба определит на отработку», – добавила она мысленно.

– Студентка Дельсийе, студентка Брихт – к декану. – Йола Гудион, выловившая подруг в людном коридоре, выглядела немного виноватой. – Наши голоса разделились поровну, так что решать будет декан.

– Голоса… Вы про турнирную команду?! – ахнула Деорис.

Йола только загадочно улыбнулась:

– Больше ничего не могу сказать. Прошу за мной.

До кабинета декана добрались быстро. Деорис по дороге проворчала:

– По уму, мне следует попроситься в команду. Все-таки ты еще не восстановилась. Но как же не хочется позориться!

Рианет покачала головой:

– Не надо жертвовать собой. Мне тоже не слишком-то хочется участвовать, но… Может, это будет интересно?

«Зачем-то же мне подарили перо? Или ластверия случайно его потеряла?»

Рианет хотелось верить, что рано или поздно она сможет найти свою тихую гавань. Место, где она будет чувствовать себя в безопасности. И кто знает, может, это будет остров Драгари?

И кто знает, может, ей перестанут сниться кошмары? Увы, но каждую ночь она вновь и вновь беспомощно наблюдала за тем, как Талборд распыляет вокруг нее зелья. И иногда эти сны заканчивались куда хуже, чем в реальности.

Вот и сейчас, когда воспоминания пришли непрошеными, Рианет прохватил озноб. Зябко поежившись, она представила, что в глубинах ее разума есть сундук. Тяжелый, окованный металлом. Все свои дурные воспоминания она мысленно превратила в алхимические колбы с запаянными крышками, а после сложила их в сундук.

– У тебя зрачки на секунду чем-то белым затянуло, – шепнула Дея. – Ты опять эксперименты проводишь? Наставники говорили, что нельзя вмешиваться в работу своего сознания.

– Мне снятся кошмары. Прошло всего ничего, но… Я боюсь, что лучше не станет, – едва слышно шепнула Рианет.

В этот момент они подошли к кабинету декана, и Деорис смогла только укоризненно вздохнуть.

– Прошу. – Йола постучала в дверь и, отворив ее, осталась в коридоре. – Удачи.

Переглянувшись, подруги медленно зашли и, подойдя к столу декана, остановились.

Лин-Торванс, перелистывавший толстый фолиант, устало посмотрел на своих студенток и мрачно спросил:

– Как я понимаю, ни у кого из вас нет желания блеснуть на турнире?

– Желание блистать есть, декан, – нервно хихикнула Деорис, – умений нет.

– Турнир – это не бесконечные бои, – декан откинулся на спинку стула, – но и много других интересных заданий.

– Мы могли бы расчистить путь нашей команде, но только в прямом смысле, – тихо сказала Рианет.

Лин-Торванс согласно кивнул:

– Наслышан, наслышан. Декан Придери была крайне недовольна вашим выступлением. Я, признаться, рассчитывал, что вы обратитесь ко мне.

– Зачем? – удивилась Деорис.

– Затем, чтобы я отменил несправедливое наказание.

После этих слов Рианет стало стыдно. Она ведь не допустила ни тени мысли о том, что можно обратиться к декану за защитой.

– Я подумала, что если бы вы хотели, то отменили бы его без лишних просьб, – пожала плечами Деорис. – А если не отменили, значит, согласны с Придери. Хотя мне и непонятно, как она узнала об этом.

– Я не могу отменить наказание, если студент об этом не просит. Считается, что у молодых магов есть свои понятия о добре и зле. И, к примеру, если учащийся чувствует свою вину, то он имеет право искупить ее.

– Как заковыристо, – подивилась Деорис.

Декан Лин-Торванс, не обращая внимания на ее слова, спокойно продолжил:

– А узнала Придери об этом из ежедневной сводки, которую подают младшие преподаватели. Именно они занимаются обслуживанием сигнальных и охранных чар. Мне следовало самому назначить вам, студентка Брихт, какое-нибудь бессмысленное наказание. Тогда никто другой не смог бы вмешаться. Но раз я решил оставить происходящее, то декан арифмантов поспешила «исправить вопиющий случай фаворитизма».

Рианет медленно выдохнула, после чего прижала руку к груди и склонила голову.

– Мы плохо о вас думали, простите.

– Благодарю, – кивнул декан. – Вернемся к турнирной команде. Я не готов пустить все на самотек, но, кроме вас, у меня есть только еще один первачок. Талантливый мальчик, но очень уж юный.

Подруги замерли. Никто из них не хотел позориться, и при этом обе были готовы участвовать, лишь бы…

– Я хочу стать частью команды, – это они произнесли хором.

– Неожиданно, – поперхнулся декан. – Студентка Дельсийе, начнем с вас.

Откашлявшись, Рианет спокойно заговорила:

– Мне не удастся впечатляюще выступить на турнире. Помощник и помеха – вот мои главные роли. Однако обо мне уже судачит вся Академия, так что сплетней больше, сплетней меньше – неважно. Из-за поврежденной Печати у меня больше магии, что могло бы пойти на пользу команде. Или не могло: знаний и умений у меня все же меньше. А еще я хочу уберечь подругу.

– Самокритично и жертвенно, – цокнул декан. – Вы, студентка Брихт, собираетесь сказать нечто подобное?

– Да, – хмуро отозвалась Деорис. – Я не ожидала, что мы можем стать частью турнира.

– Я не ожидал, что никто из факультета не захочет участвовать, – криво улыбнулся Лин-Торванс. – Мне казалось, я доказал, что способен переломить ситуацию. Но студенты не готовы присоединиться ко мне.

Рианет промолчала. Она понимала, что остальным проще перетерпеть, выпуститься и забыть Академию и ее порядки. Тем более что с трудоустройством проблем не было. Эта глупая вражда пока еще не выплеснулась наружу.

Тишина стала давящей, и нарушил ее именно Лин-Торванс:

– Утешу вас тем, что я в любом случае выбрал бы вас, студентка Дельсийе. Именно из-за вашей Печати: в ближайшие недели вы научитесь передавать силу, как это делают целители. Тем и спасете свою команду. – Декан хлопнул ладонями по столу. – Можете быть свободны. И… Я рад, что на моем факультете есть такие верные подруги.