Эпоха перемен 3 (СИ) - Котов Сергей - Страница 28

— Конечно, зря! — Лика пожала плечами. — Не обижайся, но на твоём месте я бы такого не позволила.

— Ага, — я кивнул и осклабился, — попробуй-ка своему отцу что-то не позволить!

— Один — один, — улыбнулась она в ответ. — Но всё равно. Я переживала, как всё пройдёт. Эти семейные дела, вроде бы ничего такого, но вот как бахнет! И всё: партнёр на несколько дней в ауте.

— Ладно, — кивнул я. — Спасибо за участие. Что же до выручки… смотри, какое дело: надо будет в Китае стратегического партнёра найти. Скорее всего, через Гонконг заходить придётся, материковые конторы попробуй — но они все под госконтролем, могут и завернуть.

— Ясно. Так, на будущее, или под проект?

— Под проект, — ответил я. — Нужно будет работать с одной нашей дальневосточной конторой. Продвигать в Китае идею, что разделение компетенций в семикондакторах — это хорошая идея. Двигать очень осторожно, с оглядкой на обстановку, чтобы отношения не испортить. Я вас потом свяжу с диром, он пробрифует подробнее.

— Ты летал ради этого проекта? — Лика удивлённо приподняла бровь.

— Это наш проект, — ответил я. — Внутри контура.

— Ого! Дядя Боря, как обычно, везде успевает, — улыбнулась она.

— Я разве сказал дяди Бори? — спросил я серьёзным тоном. — Я сказал «наш».

Лика посмотрела на меня настороженно.

— Серьёзно? — спросила она. — Контора реальная, или пустышка под будущие инвестиции.

— Реальная.

— Даже не буду спрашивать, откуда бабки взял…

— Не надо.

До вечерних пробок было ещё далеко, и мы быстро добрались до Крылатского. Отец и Людмила пока что так и жили на съёмной квартире, пока их новое жильё в престижном «Интековском» доме достраивалось.

Свой старый «Жигулёнок» отец продал, и теперь ездил на «Королле». Не новой, но в хорошем состоянии. Машина была припаркована возле дома, значит, заехал я удачно, все на месте.

Дверь открыла Людмила. Она была в просторном домашнем халате, но даже он уже не мог скрыть её изменившуюся фигуру. И это было большим сюрпризом.

— Саш, ну ты чего? — хитро улыбнувшись, спросила Людмила. — Проходи что ли, не стой на пороге.

Я вошёл, пытаясь свыкнуться с мыслью о скором прибавлении в семействе.

— Люд, кто там? — крикнул с кухни отец. Оттуда слышалось аппетитное шкворчание и доносились приятные запахи.

— Сашка! — ответила Люда.

Через несколько секунд отец появился в коридоре. В одной руке — лопатка для перемешивания на сковороде, в другой — солонка. Ещё на нём был фартук с весёленькими цветочками.

— Ох!.. — выдохнул отец, увидев меня.

— Привет, пап! — сказал я, стараясь изобразить непринуждённый тон.

Отец снова скрылся на кухне, чтобы появиться вновь уже без фартука и со свободными руками.

Он подошёл ко мне и крепко обнял.

— Ну… про новости ты уже, наверно, понял, — сказал он после объятий.

— Сложно не понять, — улыбнулся я. — Чего молчали-то?

— Сглазить боялись, — ответила Людмила. — Всё непросто было…

— Тем более надо говорить было! Я бы помог…

— Саш, с Людой лучшие доктора работали, — заверил папа. — У нас новые знакомые появились. Очень хорошие… и потом: заглядывал бы почаще, больше бы знал, — немного обиженно добавил он.

— Да я же вот только недавно был! — возразил я.

— Ага. Когда из Боснии своей прилетел, — кивнул отец. — На полчаса. Пролётом. Полгода назад. И на свадьбу аж на двадцать минут заехал!

Я прикрыл глаза, вспоминая. И действительно: я планировал потом заехать, поговорить более обстоятельно — но приходилось решать срочные вопросы с Вовой, поэтому просто замотался. А во время свадьбы случился локальный кризис на первом канале…

— Да, пап, было дело… — сказал я, виновато.

— Ладно, чего уж, бизнесмен ты наш, — улыбнулся отец. — Проходи, что ли! Мог бы, кстати, и не один заехать.

Он намекал на Мирославу, конечно.

— Сессия продолжается, ей не до того пока что, — ответил я, наконец-то разуваясь.

— Ладно, — кивнул отец. — Но ты хоть на свадьбу пригласить не забудь, что ли!

Людмила в притворном возмущении округлила глаза и прижала указательный палец к губам. Я же скинул ветровку и пошёл мыть руки, предвкушая долгожданную домашнюю еду.

Саша и Лёша жили совершенно разными жизнями, общались в разных кругах и вовсе перестали хоть как-то пересекаться вне нашего глубоко законспирированного тайного сообщества. Им обоим всё-таки пришлось уйти из Университета — слишком уж сильно сказывалось ограничение свободы. Саша теперь учился в МГИМО, а Лёша решил вообще не заморачиваться насчёт учёбы. У него вдруг проснулся художественный талант, и он всячески реализовал себя в столичной богеме.

Собственно, оба могли позволить себе делать всё, что угодно в повседневной жизни, благодаря финансовой поддержке. В разумных пределах, конечно, чтобы не слишком сильно светиться.

В Мневниках, за бывшей промзоной и свалкой, на тихом и чистом месте, где мы когда-то провели наше первое собрание, я организовал что-то вроде штаб-квартиры. Со стороны она выглядела неказисто: несколько поставленных друг на друга стандартных сорокафутовых контейнера, площадка перед ними из выцветшего дерева, мангал у самого берега. Но всё-таки даже это хозяйство пришлось обнести высоким металлическим забором, с проволочными заграждениями под напряжением по периметру. Потому что внутри контейнеров был создан комфорт, как в хорошей гостинице или клубе: несколько «спальных» номеров, комната для собраний, небольшой бар и даже кинотеатр с огромной плазмой.

Договорённостей об охране периметра было несколько. Первая, официальная, с вневедомственной охраной (плюс оплата наличными руководству, разумеется). Вторая, неофициальная, с известным байкерским клубом, который присмотрел площадку на другом конце островка. Плюс гарантии от московской мэрии об отсутствии интереса к территории.

Приближаться к периметру любому из нас дозволялось только в балаклавах или любых других средствах, полностью скрывающих лицо. Поэтому парни тормозили бомбил где-то в километре от входа, а дальше топали пешком через территорию свалки. Это было не слишком удобно, и даже небезопасно — тут бродили стаи одичавших собак. Но на такие случаи мы давно обзавелись оружиями и шокерами. А опасность дороги на собрание помогала лучше настроиться на рабочий лад.

В отличие от ребят, я в этот раз прибыл на небольшом моторном катере, который лишь недавно прошёл растаможку. Такие судёнышки на Москва-реке только начали появляться, и были предметом повышенного внимания. Однако, поскольку собрание проводилось ночью, мне удалось его избежать.

Ребята стояли возле мангала-гриля, выполненного в виде оскаленной тыквы с круглой решётчатой площадкой наверху. Лёша подкидывал дрова в огонь.

— Здорова всем! — сказал я, пришвартовав катер к специально установленному накануне кнехту.

— Ну привет, коли не шутишь, — улыбнулся Саша, пошевелив длинной палкой угли.

— Здорова, — отозвался Лёша, протягивая ладонь.

— Сегодня как, здесь говорим? Вроде не холодно уже, — предложил Саша.

— А давайте здесь, что ли, — согласился я.

— Ладно, — кивнул Лёша.

— Смотрел результаты по Балканам, — сказал Саша. — Впечатляет.

— Да впечатляет-то ладно, — ответил я. — Ты скажи лучше, что та сторона теперь делать будет? Нужно шаги просчитать.

— А вот и скажу, — кивнул он. — Прошлый план, в который ты вмешался, был изящным. Утончённым. Они играли на тонких струнах и наслаждались этим.

— Теперь они готовятся взять кувалду, — вставил Лёша.

— Чего? — переспросил я.

— Они, похоже, мутят нестабильность сверху. Раскол на кланы и гражданскую войну олигархов, — пояснил он. — Раньше в этом необходимости не было.

— Конкретные шаги можно просчитать?

— Ну… мы постарались. Как смогли, — ответил Саша. — Во-первых, война компроматов. Все против всех, чтобы во власти вообще никто не остался чистым. Во-вторых, крупный экономический саботаж. Вероятно, выберут какой-то регион и устроят локальную катастрофу: полный блэкаут, авария на химическом предприятии или что-то подобное. И в-третьих, катастрофа, связанная с военными.