Неукротимые удовольствия (ЛП) - Райт Сюзанна - Страница 64

Внутри у Доминика все сжалось, и он заставил себя не двигаться.

— Ты доверяешь мне, что я подойду к тебе так близко, не пытаясь выхватить пистолет? — спросил он, надеясь, что она направит оружие на него, чтобы обеспечить собственную безопасность. Её глаза сузились, переводя взгляд с него на Милу, и он знал, что она взвешивает, стоит ли ей направить оружие на него или нет.

Борясь с желанием закрыть глаза, Мила с трудом сглотнула. Ей было так холодно. Усталость. Тяжесть. Она держала руку на ране, но было трудно поддерживать давление, когда ужасная слабость подводила её. Кровь просто продолжала литься из неё, что бы она ни делала.

Её грудь была словно в огне. Как будто горячая сера пузырилась в ране, и она горела, как в чёртовом святом аду. Каждый подъем и опускание её груди вызывали новые приступы боли, пронизывающие её.

Её кошка была в ярости, хотела вынырнуть и наброситься на человека с пистолетом. Мила не смогла бы повернуться, даже если бы захотела. Она быстро слабела, и потребность во сне давила на неё.

Собрав остатки энергии, Мила вскинула ногу и ударила по руке Розмари, выбив пистолет из её хватки. В глазах Милы вспыхнули звезды, и жгучая, парализующая боль пронзила её грудь и прокатилась по ней волнами, от которых желудок скрутило. Она глубоко вдохнула, но зрение затуманилось. Исчезла. А потом погас свет.

Адреналин захлестнул Доминика, когда пистолет заскользил по полу. Все одновременно сдвинулись с места.

Дин схватил пистолет, когда Розмари попыталась нырнуть за ним.

Эвандер схватил Розмари, повалив её на пол.

Дверь распахнулась, и в парикмахерскую ввалилось большое количество людей.

Арчи и Доминик отправились прямиком к Миле, которая тут же отключилась.

Доминик, сидевшей на корточках рядом с ней, скрутило живот — она была такой бледной, над верхней губой и на лбу выступили капельки пота.

— Детка, — прошептал он, его голос был таким же дрожащим, как и руки.

Ругаясь, он надавил на рану. Боже, было так много крови. Его волк метался по земле, кипя, в панике.

— Нам здесь нужен целитель! — Арчи закричал, его лицо превратилось в маску тревоги. — По крайней мере, пуля прошла навылет, — сказал он Доминику. — Она не лежала бы в луже крови, если бы это было не так.

Теперь, когда он мог видеть точное расположение раны, Доминик не мог понять, как, чёрт возьми, она все ещё жива. Как её сердце все ещё бьётся? Пульс был слабым и неровным, но он был.

— У неё изолированная декстрокардия, — сказал Арчи. — У неё сердце с правой стороны.

Глаза Доминик закрылись. Что-то такое простое спасло её чёртову жизнь.

Хелена опустилась на колени рядом с ними.

— Ты можешь убрать руки, Доминик. Я могу исцелить её.

Доминик не сдвинулся ни на дюйм. Просто наблюдал, как Хелена положила руку на плечо Милы. Как обычно, в воздухе повисло напряжение. Он слабо ощутил, как по телу Милы потрескивает целительная энергия.

— Все в порядке, — сказала ему Хелена. — Сейчас с ней все в порядке. Просто слабая и уставшая от потери крови, так что она может немного поспать.

Оторвав руки от раны, он увидел, что она закрылась. Спасибо, чёрт возьми. Доминик подхватил Милу на руки и прижал к себе, вдыхая её аромат. У него защипало в глазах, и в горле заболело. Его волк прижался к коже Доминик, подталкивая её, желая, чтобы она проснулась.

Её родители подбежали и подняли шум, гладили её по лицу и целовали руку, хотя она оставалась без сознания, но Доминик не отпустил Милу. Не мог. Ему нужно было почувствовать успокаивающую тяжесть её тела в своих объятиях, иначе он сойдёт с ума.

Услышав крик боли, он перевёл взгляд в угол магазина. Люк задержал Розмари, грёбаную сучку, заломив ей запястья за спину. Она извивалась и изрыгала оскорбления, но мужчина легко удерживал её, пока Тейт и стражи осматривали её пистолет и допрашивали её.

Доминик крепче обнял Милу и встал, когда подошёл её альфа.

— Я забираю отсюда свою пару.

Ему нужно было, чтобы она была в безопасном месте.

Винни кивнул.

— Мы не можем оставить этот инцидент в сообществе перевёртышей. Люди на улице видели здесь Розмари и слышали выстрел. Если бы мы не заверили их, что уже звонили в службу 911, чтобы сообщить о ситуации с заложниками, они бы позвонили сами — на самом деле, конечно, мы позвонили нашим членам прайда в полицию. Люди ждут возможности сделать фотографии, которые они могли бы затем продать прессе.

— Вынеси её через задний выход, подальше от камер и любопытных зрителей. Эвандер где-то там — я отправила его за машиной и проинструктировала его отвезти вас обоих к её дому, чтобы вас не было видно и не нужно было идти туда пешком. Чтобы объяснить полиции, что она исцелилась, мы немного преуменьшим значение её травмы и скажем, что ты отвёз её к своей альфе, чтобы она могла исцелить Милу.

Доминик слегка переместил Милу в своих объятиях.

— Скажите своим копам, что они не будут вытягивать из неё показания. Я не хочу, чтобы к ней больше прикасалось это долбаное дерьмо. А также скажи маленькую невинную ложь, что теперь она часть моей стаи — это сделает её недосягаемой для человеческих властей.

Винни медленно, удовлетворённо кивнул.

— Мы можем это сделать.

Глаза Валентины увлажнились, когда она поцеловала силу в макушку.

— Ты защищаешь мою девочку, Доминик. Понял?

Доминик кивнул.

— Поверь мне, Валентина, она для меня абсолютный приоритет.

В последний раз, погладив Милу по волосам, Джеймс легонько хлопнул его по спине.

— Иди, уведи её отсюда.

Бросив последний взгляд на Розмари, которая теперь выкрикивала его имя, Доминик развернулся на каблуках и прошествовал через магазин, по длинному узкому коридору и вышел через заднюю дверь.

Эвандер расхаживал возле сверкающего чёрного Мерседеса. Когда они приблизились, он остановился, озабоченно нахмурив брови, и открыл заднюю пассажирскую дверь.

— С ней все в порядке?

— Без сознания, — выпалил Доминик, садясь в машину. Прижимая её к себе, он поцеловал в висок, его глаза закрылись. Она была слишком близка к смерти. Прямо у него на глазах из пулевого ранения обильно текла кровь, и он ничего не мог поделать. Чувство неудачи пронзило и его, и его встревоженного волка, который улёгся, положив подбородок на лапы.

Эвандер быстро отвёз их к многоквартирному дому Милы, но Доминик не повёл её внутрь. Он подошёл к своему внедорожнику, усадил её на пассажирское сиденье, а сам запрыгнул на водительское сиденье. Ему нужно было знать, что она в безопасности, ему нужно было, чтобы у неё было уединение и покой, пока она отдыхает. Поэтому он выехал со стоянки на дорогу, направляясь на свою территорию.

О, он знал, что её родителям и членам прайда это не понравится. Понимал, что они захотят быть рядом, когда она проснётся. Но он не мог потакать им в этом. Просто не мог. Как он и сказал Валентине, Мила была его приоритетом. Он сделает то, что будет лучше для его пары, а не для её родителей. И Доминик знал, что Миле все равно не понравилось бы, если бы она проснулась и обнаружила, что в квартире полно людей.

Пока он вёл машину, он время от времени клал руку ей на бедро или гладил по волосам. Она так и не пошевелилась. Ни разу. Даже когда он, наконец, прибыл на свою территорию и вытащил её из внедорожника, чтобы отнести наверх по ступенькам утёса.

Проходя по туннелям, он услышал болтовню и смех, доносящиеся из гостиной. Он не направился туда. Он направился прямо в свою комнату, пинком захлопнув за ними дверь. Только тогда его волк немного сбросил напряжение.

Не желая, чтобы она проснулась от вида и запаха собственной крови, Доминик сбросил одежду и встал под горячие струи душа. Даже вода не привела её в чувство — чёрт возьми, она даже бровью не повела. Он быстро и тщательно намылил её тело, смывая с кожи все чешуйки засохшей крови.

Вытерев её полотенцем, он одел её в одну из своих рубашек и уложил в постель. Он как раз собирался присоединиться к ней, когда в дверь сильно постучали костяшками пальцев. Волна адреналина ударила в его организм, потому что прямо сейчас — пока его пара была слаба и неспособна защитить себя — любое присутствие ощущалось как угроза.