Жених в гробу (СИ) - Сотис Майя - Страница 1

'Мага от нормального человека отличить просто,

Даже если он не применяет магию,

И не обвешан артефактами как праздничное дерево.

Поступки магов редко поддаются человеческой логике'.

Клементий Астаросский.

«Трактат о изучении богопротивных магических существ от феи до человека».

Сказать, что я была зла — значит ничего не сказать. Злилась я в первую очередь на себя. И ругалась так, что согрелась даже от того, как мне припекало. В подвале меня никто не слышал, разумеется, хоть все ноги и руки отбей об двери и ори, пока не сорвешь горло.

Но я-то! Возомнила из себя гениальную сыщицу! Ах, разобралась в том, кто убивал в доме Гастионов! С ума сойти, какая умница. А сама своими ножками ступила в ловушку и еще и с улыбкой!

Справедливости ради стоило заметить, что Юлий Звояр всегда производил впечатление нормального мага, насколько вообще может быть нормальным некромант. Он возглавлял факультет некромантии и некромагии уже довольно много лет, сколько — не знаю точно, и вел себя как любой нормальный профессор. Был строг к неуспевающим и еще строже к талантам. Вел профильные занятия всем шести годам обучения своего факультета и непрофильные — для всех остальных.

Мне казалось, что меня он не замечал на наших практиках алхимиков по самостоятельной добыче ингредиентов из могил, если бы я не рвалась перевести на его факультет.

Он тогда глянул на меня мельком и буркнул:

— Слабая.

И всё, отвернулся к следующей магичке!

Как же я злилась! Не так сильно, как сейчас, но тоже неслабо.

— Простите, мастер, но я не слабачка! — окликнула я его. — Смотрите!

Я к тому времени уже промышляла своим маленьким хобби по раскапыванию могил, раз уж всё равно слышу мертвецов и могу им помочь. Так что схитрила.

Выбрала могилу, где мертвец жаловался на слишком легкую землю — ему было неуютно. Да еще воротнички. Покойник при жизни их терпеть не мог, а его похоронили в позолоченном воротничке и манжетах — чтобы показать, как он был богат.

Я вгрызлась в землю как крот, и вскоре с помощью специального многозарядного артефакта подцепила гроб и вытащила его наружу. Пока мои однокурсницы вяло копались, разобрав могилы по два-три человека, а то и больше, благо нам всем нужно было добыть разные ингредиенты, я справилась в одиночку!

Не дожидаясь комментария, я острием лопаты поддела крышку гроба и, используя лопату как рычаг, вскрыла его.

Мне тогда показалось, что Звояр глянул на меня с интересом, но смотрел он на меня при этом как на букашку, нежданно распахнувшую жесткие надкрылья и показавшие ажурные крылышки. Полетит или нет? Не более того.

Пока однокурсницы охали и ахали, кому-то даже сделалось дурно, я ловко сняла с мертвеца сначала раздражающие его воротничок и другие украшения, потом срезала кончики ногтей, волоски, в общем, взяла всё, что можно получить с такого обычного мертвеца, и снова посмотрела на Звояра.

— Недурно, — буркнул он. — Мне нужны ногти с левой руки и ткань с нижней рубахи — плачу два серебряных.

Я немедленно выдала запрашиваемое и тут же прямо посреди кладбища получила свои деньги. Тогда мне казалось, что у меня всё получится. Целых пятнадцать секунд я пребывала в блаженных мечтах, а потом крикнула вслед медленно отходящему от меня некроманту:

— Так что, берете?

Он даже не повернулся.

— Ты слаба магически, Белка, — произнес он, разглядывая неглубокую яму, которую расковыряли мои одногруппницы. — Вашу силу определяли при поступлении, и подходящие для полевой работы навыки тут не помогут.

Как же мне было обидно! Я не заплакала лишь потому, что разучилась.

— Это не… не так! — только и смогла я произнести, и сжала руки так, что позолоченный воротничок был безвозвратно смят.

Не поворачиваясь ко мне, Звояр щелкнул пальцами, провел ими над открытым гробом и пошел дальше. А мертвец поднялся и пошел ко мне. Завизжали алхимички, замерла я, не зная, что делать. У меня была лопата, но бить человека, с которого я сняла мешающие ему воротник и манжеты — это как-то нехорошо!

— Упокой его, — спокойно произнес Звояр, наконец оборачиваясь и впервые глядя на меня прямо. Впрочем, полы моей шляпы всё равно держали мое лицо в тени. — Неопытный некромант должен быть способен упокоить поднятого обычного мертвеца на одной силе, без знаний.

Потом он повернулся к остальным.

— Прекратите визгом пугать ворон, — потребовал он. — И займитесь своей практикой, вам всем еще предстоит ее сдать. Пробужденный мертвец не трогает никого, кроме того, кто взял у него что-то важное.

Звояру было невдомек, что мертвец вовсе не жаждал мне отомстить за украденное, а совсем наоборот! Да и мои защитные бусины неплохо прятали меня от умертвий.

Но на этом хорошее заканчивалось. Мертвец бесцельно слонялся по кладбищу, натыкаясь на надгробья, меня не видел, но и я его упокоить не могла. Я даже колыбельную спела про смерть, но и это ему не помогло. Пыталась я и схитрить, обсыпав его сонным порошком, но зевать начали только алхимички, попавшие краем из-за ветра под действие порошка. И только.

Наконец, Звояру это надоело, и он упокоил беднягу сам, а мне пришлось перетаскивать его с места, где его упокоили, обратно в могилу. А потом еще и закапывать.

Чтобы я точно всё закончила, Звояр после окончания практики (свою могилу раскопали еще три девчонки, но ни одна не решилась вскрыть) пообещал прислать личного ученика.

Так я познакомилась с Дарреном Гастионом. Который был совершенно не рад тому, что ему, во-первых, пришлось, тащиться на кладбище посреди ночи, во-вторых, смотреть, как я засыпаю три могилы!

Нет, ну по его виду было понятно сразу, что денег он не считает, но он бы хоть подумал, как другие алхимички сдадут зачет! А так я для всех наковыряла чему чего нужно и потом продала. Только Софи получила всё бесплатно — соседка всё-таки.

Не знаю, почему я решила поделиться своим горем с Дарреном. Можно было и догадаться, что такой красавчик наверняка баловень судьбы. Но тогда я и услышала о том, что «мышам в некромантах не место», ну и обиделась смертельно. И молчала до самого утра.

Давно бы закопала всё и пошла в комнату, но назло вынужденному надсмотрщику постоянно отдыхала и на все отвечала, что у мышей лапки тоненькие, им отдыхать надо почаще.

С тех пор так и пошло — я время от времени пыталась пробиться к Звояру с требованием взять меня, он же старался не смотреть на меня вовсе и отказывал. Впрочем, всегда был готов скупать у меня всякие мелочи, а пару раз брал с собой на вылазки на кладбище. Но и там вел себя подчеркнуто отстраненно и между делом делился премудростями.

Я его считала идеальным преподавателем, хоть и страшноватым. Но для некроманта красивое лицо не главное. Оно даже немного мешает.

В его темных чуть навыкате глазах я видела недюжинный ум, мне нравилась его усмешка на тонких губах, особенно, если насмехался он не надо мной. Длинные седеющие, но когда-то рыжеватые волосы были убраны в аккуратный низкий хвост…

Я в голос застонала от досады. Где были мои глаза! Это он почти не смотрел на меня, и мог не понимать, что я дочь тех самых инквизиторов, а сейчас решить… да бесы его знают, что он там придумал! Но я-то! Я следила за своим кумиром месяцы! Ловила каждое его слово! Почему же, познакомившись с женой Остия, я не подумала, что она похожа на моего преподавателя по некромантии?

Да, те черты, что его делали «несколько интересным» и «на редкого ценителя» в случае женской копии превращалось в «на редкого любителя» и «кому это может быть интересным», но всё же! Как я не заметила сходства?

Впрочем, через полчаса стенаний, злости на себя и кидания туфлями в дверь, я решила, что злиться на себя неконструктивно, и злиться надо на Даррена. Это женой его дядюшки оказалась родственница Звояра, и это он отправил нас сюда в лапы свихнувшегося некроманта! Но теперь я хотя бы знаю, что портал был совсем не случайным и уж тем более он не случайно оказался открыт прямиком в покои Юлия Звояра!