Лестница совершенства: рискованная ставка - Светлый Александр - Страница 11

– Извини, завтра я с тобой не поеду, – потрепав сестру по волосам, сказал я, – у брата есть еще некоторые важные дела в этом городке, но попозже, мы обязательно встретимся.

– Братик, я не хочу ехать в столицу без тебя!

– Мама права, отец связался с плохими людьми и это может плохо кончится, поэтому она и хочет отправить тебя к тёте. Веста, ты же умница, поезжай в столицу. Так и я буду меньше за тебя переживать. Дозорные сказали, что сюда пробрался сильный монстр, я не хочу, чтобы он тебя убил. Отправляйся в столицу, там безопасно и скоро мы все там встретимся.

– Братик! А ты же тоже в опасности. Поехали со мной к тёте Ланите! Целитель сказал, что ты больше никогда не станешь мастером духовного боя. Ты потерял свой дар. Тебе тоже опасно тут оставаться.

После слов Весты, мать резко покраснела, прикрыла рукой рот и отвернулась.

– Братик, ты поедешь со мной? Ну, пожалуйста, пожалуйста, ну поехали со мной. Я не хочу жить у тёти одна. Её сын постоянно зажимал меня в углу и хватал меня за всякие места, я его боюсь.

– Веста, что ты такое говоришь! – воскликнула женщина.

– Это правда! Мама, он угрожал, что я пожалею, если кому-то расскажу, но я уже не маленькая и понимаю, что он делал гадкие вещи и просто запугивал меня, опасаясь наказания.

– Веста, сейчас же прекрати выдумывать всякие глупости, чтобы заставить Марка поехать с тобой. Его помощь нужна отцу здесь, поэтому прекрати его уговаривать и иди собирайся. Завтра утром, если ты что-то забудешь взять с собой, то потом не проси, чтобы мы тебе это привезли.

Я понял, что Лия прекрасно знает замысел Рампа по устранению конкурентов. Она всё знает и разделяет его методы. Семья Кансаев прогнила до корней. Ланчера готовят вместо меня в академию. Родители лаской и обманом упрашивают меня оболгать, пусть и враждебных, но невинных в нападении на меня людей. Неужели нет нормального способа выпутаться из возникшей западни? Думай, Алекс, думай. Рамп напрасно сблизился с коррупционером, рискуя попасть под гнев правителя Валхаима, что его клан не оценил и даже презирает, но он уже вымазался в дерьме и не может сойти со скользкой дорожки. Сложная ситуация, но решать её мне не пришлось.

С трудом убедив Весту не упрямиться, я остался с Лией наедине, и она сказала, что поймет, если я не захочу помогать отцу в его замысле. Он запутался, загнал себя в тупик, рассчитывая хорошо заработать на контроле потока охотников и торговцев, несущих в Южную Флавию духовные камни и другие ценные товары. Он думал разделить с Князем Роландом расходы на строительство пропускных пунктов, башен и стен на главных дорогах, но тот кинул его, оставляя почти все средства, поступающие от Фёрста в своём кармане и свалив все расходы на Рампа. Вот клан Кансаев и негодует.

Разрешение ситуации произошло так же неожиданно, как и сама всплывшая перед моими глазами проблема. Не успели мы договорить с Лией, как к городу примчалась гвардия правителя Валхаима. Доносы второго старейшины и глав двух других крупнейших земельных кланов подействовали и Князя Роланда, наконец, взяли под стражу.

Пытаясь выкрутиться, он свалил растрату средств из казны правителя на исполнителя строительных работ, которым и был объявлен глава клана Кансай, Рамп. Для его очернения пригодились и известные за ним грешки. Князь Роланд представил Рампа, как отъявленного злодея, который даже судью зала справедливости пытался подкупить, чтобы предать несправедливому суду и избавиться руками палачей от своих достойных родичей.

Уж не знаю, кому и сколько Князь заплатил, но крайним в хищении средств сделали отца Марка. Князя просто лишили должности, заставили выплатить крупный штраф и отправили служить мелким чиновником в другую провинцию, а к нашей усадьбе прибыл отряд из полутора десятка всадников, которые пленили и, посадив в позорную, железную клетку, забрали Рампа в столицу в качестве главного виновника.

Взяв с собой дочь и мастера Гора и оставив в охране лишь его учеников, Лия отправилась за супругом в столицу. За главного оставили меня, пока еще официального молодого господина клана Кансай, но скоро это изменится. Наверняка, скоро заявится старейшина Кин с родственниками и попросят меня на выход. Надо успеть спрятать все ценное в безопасное место!

Я временно получил в распоряжение связку ключей и доступ ко всем комнатам особняка, включая погреб, сокровищницу и кабинет Рампа. И первое, что произошло, когда родители Марка покинули дом, это визит ко мне в комнату младшего братца Ланчера. Он был очень взволнован и обеспокоен пленением отца и прямо спросил, не видел ли я где-нибудь в доме или в руках покинувших его слуг, красивую, деревянную шкатулку с резной крышкой. Отец, видите ли, дал ему на сохранение один ценный предмет, но он нигде не может его найти.

«Что ж братец, отвертеться уже не получится. Ты мне сейчас всё расскажешь и в мельчайших подробностях», – подумал я, жестом приглашая невысокого парня к себе в комнату.

Ланчеру было тринадцать. Он всего на год старше шумной и капризной сестрицы Весты, одного с ней роста, но всегда старался вести себя по взрослому, быть серьезным, ответственным и исполнительным, насколько это позволяло его понимание долга перед глубокоуважаемыми родителями.

Он был добрым, хорошим парнем и сокрытие от меня правды ему далось очень тяжело. Стоило мне показать открытую шкатулку, и сказать, что я очень им разочарован, как он горько расплакался. Расплакался не из-за того, что я уличил его во лжи и отобрал ценные духовные камни, а из-за того, что ему было очень стыдно перед любимым старшим братом.

– Прости, Марк, – растирая по лицу слезы, захныкал, резко опять став ребенком, всего лишь старательно изображавший взрослого паренёк.

– Отец сказал, что ты уже никогда не станешь боевым мастером. Твой дар потерян и теперь все его надежды только на меня. Я бы и не подумал скрывать от тебя, что у меня тоже проявились способности. Я узнал о них, через день, после того, как тебя принесли из леса. Мне, наоборот, очень хотелось тебе рассказать, но отец попросил пока ничего тебе не говорить, чтобы ты не волновался и поскорее поправлялся. Прости-и-и-и. Я согласился занять твое место в академии и начал культивировать, когда лекарь сказал отцу, что вообще не чувствует в тебе никакой духовной силы. Он был уверен, что твой талант полностью утрачен. Папа сомневался, можно ли ему верить, но сегодня все стало известно. Я слышал, как старейшина Кин кричал: «Ноль!» и решил посвятить всё своё свободное время развитию духовных способностей, чтобы отец мог быть уверен, что я точно одолею Тибу и пойду вместо него в академию.

– И сколько у тебя уже духовной силы?

– Восемьдесят три, лишь на единицу меньше, чем у него, – шмыгая носом, признался паренек.

Он все эти два месяца упорно занимался культивацией и таился от меня по просьбе отца. Теперь я понял, что он мне все время хотел сказать, что за внутреннее мучение читалось на его лице. Ведь он еще ребёнок и очень любит своего старшего брата. Он очень желал поделиться своими успехами с ним, но не мог этого сделать. Так вот, что это было. Вся эта недосказанность касалась его успешной культивации. У Ланчера огромная сила воли и немалый талант, если он развивается так быстро. Я вернул шкатулку парню. Если у меня и вправду больше нет таланта, то мне они ни к чему. Теперь придется посвятить свою жизнь помощи другим.

– Нет! – уверенно отклонив шкатулку, сказал Ланчер, – давай проверим, есть ли у тебя талант или нет?

– Как?

– Как обычно, поглоти один из камней.

– Я забыл, как это делать.

– Да очень просто! – не унимался паренёк.

Он выхватил один из кристаллов из шкатулки и вложил его мне в правую ладонь.

– Накрой левой ладонью и потяни энергию камня к своему сердцу. Почувствуй, как тепло из него переливается в тебя. Ощути, как жило это создание, перед тем как погибнуть. Как оно хотело жить, и теперь будет жить в тебе, став твоей новой частичкой.