Фиктивно моя - Матвеева Инна - Страница 4

Потому что не хочет всё портить на публику, или потому что ей в целом не так уж не нравится?

Сильнее сжимаю ей волосы, другой рукой всё более хаотично и жадно скользя по её телу. Хоть и внимаю предупреждению, но не то чтобы сильно: прёт от этой дрожи её едва уловимой. И опять этот долбанный стол… Мне доступна только часть тела Эмилии, а я хочу всё! И сразу.

Поэтому обрушиваю всю эту жадность в поцелуй: засасываю мягкие губы, языком пробую вкус, пропитываюсь им, чуть кусаю… Бляяяять.

Сладкая в самом лучшем смысле. На вкус как что-то нежно сливочное, чуть молочное. Причём это уже её, а не чизкейк. Требовательно толкаюсь языком между губ, сразу проникаю им в рот, кружу по нёбу, ловлю её язык. По всему провожу своим, мягко сплетаюсь. Всё горячее становится…

Эмилия как-то осторожно отвечает, сильнее давя меня на грудь. Снова предупреждение? Хах. Даже если бы захотел – не внял.

Нет, дорогая, это ещё не «слишком». Я вообще сомневаюсь, что между нами может быть так. Только «ещё».

Сразу после её отказа я метался из одного в другого, с трудом узнавая себя. Сначала это было «ну её нахуй, не стоит того». Потом «всё равно её трахну». Среднего не было…

Целую напористее, глубже, яростнее. Наказываю. Присваиваю в моменте.

Испытываю.

Даже толком не знаю, кого: её или себя. Позволит ли Эмилия мне всё… Не слечу ли я с катушек окончательно.

В итоге понятнее не становится: мы всё-таки синхронно разрываем становящийся всё более лихорадочным поцелуй. Тяжело дышим друг другу в губы, всё ещё в контакте остаёмся. Её руки на мне, мои на ней. Лбы почти соприкасаются…

– Вот это я и имела в виду под наглостью, – наконец заговаривает Эмилия, чуть отстраняясь.

Голос почти ровный… И отстраняется легко, тогда как я всё ещё в том моменте как будто.

– Типа так нельзя? – усмехаюсь, оставаясь в том же положении: подавшись к ней.

Смотрю ей в глаза с вызовом. Уверен, что она улавливает, о чём я сейчас думаю – тут решаю я. Поцелуй уже показал, что Эмилия не сможет оттолкнуть меня по-настоящему, даже когда на её взгляд перебарщиваю. Слишком зависима от того, чтобы я помог.

Прекрасно помню, что не собирался этим пользоваться – лишь поразвлечься чуток, поставить девчонку на место. Но как бы хрен там теперь. Слишком завела.

Во всех смыслах и давно. И при каждом новом взаимодействии с ней понимаю, насколько сильно.

– Крайне нежелательно, – наконец подбирает она слова, снижая голос. – Иначе это уже совсем не то, о чём мы договаривались.

Хмыкнув, всё-таки отстраняюсь. Вдруг ловлю себя на мысли, что и сам как будто зависим от того, чтобы наш договор не слетел. Умом понимаю, что не должен, но всё равно напряг какой-то.

– Мы договаривались на фиктивные отношения, которые будут максимально убедительными, – при этом говорю уверенно и нахально. – Трахать тебя на глазах у всех я не буду. А вот поцелуи и прикосновения запросто могут быть.

Забавно она округляет глаза при слове «трахать». А потом тут же отводит взгляд. Даже жаль – кайфово говорить ей о сексе, держа зрительный контакт. Я бы даже развил тему.

Ну да потом…

– Потом разберёмся, какие, не сейчас на глазах у всех, – показывает характер Эмилия. – Но если уж мы вносим коррективы… Я могу попросить о кое чём ещё?

– Давай, – откидываюсь на спинку кресла, окидывая явно осмелевшую девчонку взглядом. Залипаю на губах: припухшие, раскрасневшиеся, чуть влажные… Из-за поцелуя моего всё. – Даже интересно.

– Есть один парень… Макаров Миша зовут. Отчество Иванович, – кажется, Эмилия взволнована. Что за хрен? – День рождения семнадцатого апреля, сейчас ему должно быть уже двадцать два. Он из Москвы и…

– Ближе к делу, – перебиваю нетерпеливо. – Мне факты о нём побоку. Кто такой и что с ним сделать?

– Найти, – вздыхает Эмилия. – Он пропал без вести чуть больше года назад. Никто ничего не знает, и что самое странное, в полицию никто даже из родных не обращался. А человека просто нет. Ни в соцсетях, ни в реальной жизни, нигде.

– Так кто он? – настаиваю зачем-то.

Эмилия вздыхает ещё глубже, ещё тяжелее, протяжно как-то и вымученно.

– Мой парень… Точнее, был им. Пропал в разгар наших отношений.

Что-то есть в её взгляде… Новое такое… Испытывающее. Словно она прощупывает что-то во мне. Или даже намекает?

Странное чувство. Но любые остроты на тему того, что этот Миша просто от неё скрылся, пропадают из башки.

Ну надо же… У неё был парень.

И даже, по всей видимости, не охрененно богатый? Ведь будь он таким, наверняка его исчезновение взволновало бы не только Эмилию.

Лааадно… Тут чисто ради моего любопытства определённо стоит копать.

– Найду, – обещаю нам обоим. – Скинь мне его соцсети, на которые, как ты говоришь, не заходит.

Эмилия кивает. Причём как-то напряжённо.

– Но вообще-то как твой действующий парень я немного ревную, – насмешливо подмечаю.

Девчонка неожиданно улыбается. Охренеть как внезапно. Я думал, скорее в штыки воспримет, а тут…

Мягкая такая улыбка. Теплее от неё почему-то.

А потом и жарче, когда разом вспоминаю, как ещё недавно целовал эти губы.

– Тебе не стоит, – многозначительно выдаёт Эмилия. – Ну что ж, раз мы договорились об истории наших типа отношений, может, перейдём к моей проблеме? Я тебе скидывала детали, но…

Девчонка принимается рассказывать, вряд ли сознавая, что я не сразу включаюсь. Потом разберусь, что там у неё и как. Сейчас с собой бы совладать.

С каких это пор бесявая избалованная гордячка вызывает во мне чуть ли не трепет? Причём по фигне. Без повода какого-либо весомого.

Месяц – это много или мало?..

Почти неделя позади. Совершенно дикая, почти нереальная, полностью растормошившая меня неделя.

Костя явно не шутил, когда говорил, что хочет развлечься за мой счёт. Именно это и происходит каждый день – когда он недвусмысленно пошло шутит со мной на глазах у всех, обнимает как ему вздумается, целует…

Последнее, кстати, чуть ли не постоянно. Каждый раз по-разному. То страстно и откровенно, как будто мы наедине и вот-вот займёмся сексом. То нежно и тягуче, словно нет ничего важнее, чем смаковать этот момент. То беглым чмоком, всё равно по ощущениям обозначающим право Кости на меня. То на контрасте жёстко-ласково, будто и наказывая, и подчиняя. То даже прикусывая и засасывая мои губы так, что следы на них оставались… Тоже словно что-то кому-то доказывающие. То ли ребятам, то ли даже мне.

Самое ужасное, что мне нравился каждый из этих поцелуев. Даже притом, что я прекрасно понимала, что всё это – лишь игра, дурацкий способ самоутверждения от человека, которого я толком не знаю и которого явно не стоит узнавать.

Он хороший актёр. А ещё наглый и чертовски самоуверенный тип. И как ему удаётся вести себя так, что я чувствую себя одновременно и использованной, и… Желанной? Нужной?

Дошло до того, что я вычёркиваю дни календаря в ожидании окончания месяца. Мне всё больше не по себе рядом с Костей – хотя и не сказать, что мы долго остаёмся наедине. Импровизированных «свиданий» у нас больше не было. Лишь игра на публику в универе. Вне его мы не видимся и не общаемся. Только по делу иногда.

Вот уже второй день встречаемся до занятий, чтобы поехать в универ вместе. Всё дело в том, что Костя решил, что наши «отношения» уже должны были перейти на фазу, где мы засыпаем и просыпаемся в одной постели.

До сих пор жар по коже от одного только воспоминания о том, как он это сказал… Шепнул мне на ухо после жаркого поцелуя, ради которого зажал возле стенда с расписанием. А потом просто ушёл. Перед фактом поставил.

Скорее бы уже узнал про Мишу… Заодно и понял бы, что со мной лучше не связываться.

– У меня сегодня день рождения, – неожиданно сообщает Костя, когда мы уже подъезжаем к универу.

Теряюсь – надо его поздравить, наверное. Но такие простые слова никак не вылетают из губ, смущением дурацким неуместным накрывает. И всё из-за этого взгляда Кости. Всё-таки играет он… Проникновенно слишком.