Дело драконьей бабушки, или Верните мне Новый год! - Миш Виктория - Страница 4

– Не знаю, господин. – Генрис отошел к дверям. – Что изволите делать теперь? Дать распоряжение о подготовке фамильного склепа у храма?

– Нет, думаю, надо подождать. Я снижу температуру в помещении, чтобы сохранить тело… Запечатаю вход до прибытия стражей. Нужно делать все официально, чтобы потом не было вопросов. Ясно?

– Да, господин.

– Иди, я все сделаю. – Дождавшись, пока дверь за дворецким закроется, я вздернул руки вверх и опустил магическую охлаждающую сетку на комнату.

Она и следы снимет, впитает в себя. Потом смогу перенести на бумагу.

Еще и чужих не пустит внутрь – я впитываю в нее охранные и сигнальные функции.

Значит, попаданка…

Чутье опытного детектива подсказывало, что причину стоило искать в этом событии. И что появление Елизаветы Сергеевны Борисовой в моем особняке не случайно.

Когда через полчаса меня позвали в библиотеку, я еще не подозревала, что все плохо. Что все настолько плохо, что лучше бы я и вовсе не попадалась на глаза кареглазому брюнету.

Была бы живее и свободнее. А пока что я шла босиком по теплым пушистым коврам, удивляясь богатой и изысканной обстановке.

«Викторианская Англия. Кажется, так называется этот стиль…» – думала я, бодро шагая в мужской рубашке, подпоясанной берестяным плетеным шнурком. Его мне выдал любезный дворецкий по имени Генрис. Он же вел меня в библиотеку.

Она находилась на втором этаже особняка. Когда мы поднялись по широкой лестнице с золотыми перилами (почти что королевский дворец!), то почти нос к носу столкнулись с молодой девушкой примерно моего возраста. Мое появление произвело на нее неизгладимое впечатление: она уставилась на меня так, будто увидела привидение.

В отличие от меня, она была одета в длинное глухо закрытое на все пуговицы платье оливкового цвета. С оборочками на рукавах и подоле.

– Мадемуазель Эльдора, честь имею представить вам гостью лорда – мадемуазель…

– Елизавету! – подсказала я мужчине и вежливо добавила: – Рада познакомиться.

Девушка состроила такую презрительную мину, что меня передернуло.

Она не ответила на мое приветствие, а, резко вздернув подбородок, прошествовала мимо нас вперед по коридору.

– Зазнайка! – не сдержалась я. – Хорошим манерам ее точно не учили!

Дворецкий промолчал, и мы пошли дальше. Эльдора, как оказалось, тоже направлялась в библиотеку.

Я прибавила шагу, чтобы войти вслед за ней. Оказывается, мы были не единственные, кого пригласили на встречу.

У входа мялись две горничные в серых шерстяных платьях. Незнакомый парень стоял рядом с детективом и держал в руках увесистую кожаную папку.

– Прошу всех проходить, садиться… – Голос детектива звучал отстраненно-вежливо. – Эльдора, Елизавета – на первый ряд… Стулья приготовлены для вас. Генрис, Джордж, садитесь рядом с Дэйрой и Лидией…

Пока все рассаживались, я успела осмотреться. Мы вошли в не слишком широкое помещение. Сразу при входе стояли широкий письменный стол, обитый зеленым сукном, и пара стульев. Потом было свободное пространство, посреди которого толстый мужчина в поварском колпаке выставлял в ряд стулья. Видимо, раньше их тут не было.

А на противоположной стороне располагалась основная масса стеллажей с книгами. Когда я проходила вперед и садилась на выделенный лично для меня стул в первом ряду – мне бы почувствовать себя польщенной, что меня уравняли с этой выскочкой, да радости ее кислый вид совсем не приносил, – то услышала приказ, который детектив отдавал незнакомому парню примерно моего возраста:

– Паскаль, ищи любой сосуд. Любой подозрительный, не на своем месте. Остатки на дне или по стенкам красного или темно-рыжего цвета… Жидкость неизвестна, но может быть опасна… Понял?

– Да, господин!

– Как найдешь, приходи в библиотеку.

– Да, господин. – Светло-зеленые глаза зажглись неподдельным интересом. – Надо же, как получилось!.. И прямо в канун Чудогодия!.. Вы им скажете, господин?..

Он с таким подобострастием смотрел на мужчину, что я сразу поняла: они работают вместе. Именно так лаборанты или аспиранты смотрят на педагогов: как на единственное светило в своей жизни.

К слову, я бы не смогла работать на такой должности. Рассчитывать только на себя и свои силы – вот мой принцип.

– Разумеется! – холодно процедил тот. – Не увлекайся. Сколько раз говорил – держи язык за зубами!..

– Ага! – чуть ли не подпрыгнул от счастья тот. – Ну, я пошел?..

– Иди!.. Руками брать нельзя. Только магическими путами второго порядка. Запомнил?..

Вместо ответа Паскаль кивнул и, подпрыгнув от нетерпения на месте, резко поклонился Эльдоре. А девушка даже не посмотрела в его сторону, сосредоточив все свое внимание на сложенных на коленях руках. Сама невинность и благовоспитанность.

Правда, я не понимала: зачем игнорировать людей? Ладно бы меня – я сижу в таком наряде, что самой неловко. Пусть и не по своей вине.

А почему Эльдора игнорировала Паскаля, в чем была причина – оставалось только догадываться. Ведь парень был одет превосходно, в светло-бежевый костюм и белую рубашку в полоску. Идеально выглаженный нарядный костюм ему крайне шел: Паскаль и так выглядел мило, да еще костюм подчеркивал его розовый румянец и темные зеленые глаза. Даже прическа его была не столь элегантно уложена, как у детектива, но вполне сносна.

Нормальный, прилично одетый парень. Вот чем ей не угодил?..

Гадать мне больше не пришлось – слово взял местный господин, он же детектив, он же – весьма привлекательный мужчина с грубыми манерами.

– Дамы и господа, я пригласил вас сюда, чтобы сообщить прискорбную весть, – прочистив горло, уверенно и громко объявил детектив. – Моя уважаемая бабушка, княгиня Стравински, скончалась сегодня утром…

Казалось, что он даже не слишком переживает по этому поводу.

– То есть как скончалась?!.. Я же вчера!.. То есть… сегодня!.. То есть вот только что… недавно разговаривала с ней!.. Ох, не-ет!.. – высоко взвизгнула сидящая позади меня женщина средних лет.

И, уронив в ладони лицо, горько разрыдалась.

– Не может быть… – прошептала вторая горничная.

Она тоже была ошарашена, но не так сильно, как старшая коллега. На вид ей было лет двадцать пять – тридцать, по возрасту – примерно ровесница детектива.

– К сожалению, это так! – спокойно выговорил тот и обвел пристальным внимательным взглядом всех присутствующих. – Я скорблю вместе с вами, друзья!..

О, это заявление было сильным!

Повар не выдержал и вытер белой длинной салфеткой, вытащенной из кармана поварского халата, уголки глаз. Генрис тоже шмыгнул носом и шумно высморкался в кружевной платок.

…И только Эльдора сидела прямая, как палка, и немигающим взглядом смотрела на обитый зеленым сукном стол. Ни одна слезинка не упала с ее ресниц. Даже пальчики не дрогнули, спокойно лежа поверх колен.

Поразительно! На ее месте я бы уже рыдала в три ручья.

Да уж, черствость, похоже, является фамильной чертой Стравински.

Честно говоря, мне было неприятно видеть это. Даже молодая горничная не выдержала и через какое-то время разразилась слезами наравне с другими.

Ах, Эльдора, Эльдора!..

Кстати, кем она приходится покойной? Генрис не представил мне ее, только назвал мадемуазелью. Так, если мне не изменяет память, обычно называли незамужних девушек. Получается, она сестра детектива?..

Я присмотрелась, сравнивая их черты лица, цвет волос – одинаково ярко-каштановый, но нашла лишь поверхностное сходство.

Или я не туда смотрю, или… они пошли в разных родителей. Которых, к слову, здесь не наблюдается.

Почему?

…Странная семейка, как ни посмотри.

– Когда вы в последний раз виделись с княгиней? – громко прервал слезные ахи и вздохи детектив. Погоревать он дал минут пять, не больше. Словно выдержал положенное по правилам время. – Отвечайте по очереди, мне важен ответ каждого.