Ведьма для опального Генерала (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна - Страница 21

А белобрысый будто чувствовал – с расспросами не лез, только время от времени посматривал на меня задумчивым взглядом. В избушке нас ждала обеспокоенная метла. Она вылетела навстречу и закружилась, будто интересуясь, почему мы так долго? Что ей ответить, я и не знала. Лишь махнула рукой, направляясь сразу на второй этаж. Несмотря на то, что я дико устала, помнила наставление ворчуна – готовить зелье нужно сразу.

Мяус подобрался тихо, когда я уже сидела за столом и осторожно, будто опасаясь меня потревожить, поинтересовался:

– Начнём?

Я кивнула, вчитываясь в рецепт.

Настойку из цветов я сделала ещё днём, сейчас она стала как раз необходимой концентрации. Я процедила её сквозь маленький отрез ткани пару раз, потом залила в ковшик и поставила на горелку. Настойку нужно было довести почти до кипения, следом добавить мелко порезанную скорлупу ореха и один грамм пыльцы алого сердца. Затем снять ковшик, вновь процедить. Перелить в стеклянный флакончик и только после этого добавлять сок древа жизни, попутно вливая ведовскую силу.

До последнего пункта всё шло прекрасно. А тут я застопорилась.

– Как силу-то добавлять? – произнесла, устало растирая слезящиеся глаза. Спать хотелось жутко, но если верить рецепту, мне осталось всего ничего.

От моего голоса Мяус вздрогнул. Похоже, успел привыкнуть к молчанию.

– Так же, как ты меня лечила, – таким же, как у меня уставшим голосом отозвался он. – Только тебе нужно следить, чтобы зелье поменяло цвет и стало ярко-голубым. Не синим, не серым, и уж тем более не чёрным, а именно ярко-голубым.

– Поняла, – нахмурилась и закатала рукава.

– В одну руку бери флакон с соком, другой обхвати зелье, сконцентрируйся, – продолжил жужжать хвостатый, словно надоедливая муха.

Я ничего говорить не стала, выполнила всё в точности, как он сказал. Вдохнула. Шумно выдохнула и принялась за кропотливую работу.

В этот раз холод отозвался сразу же, будто только и ждал момента, когда я к нему обращусь. Пальцы засветились оранжевым, и почти бесцветная жидкость стала приобретать бледно-голубой оттенок. Первая капля сока жизни коснулась зелья с шипением, даже лёгкий дымок взвился. Испугаться не успела, потому что Мяус тут же успокоил:

– Так и должно быть…

Раз должно, то и ладно.

Капля по капле, силы да сока, и зелье стало более насыщенного цвета. Её немножко. Ещё чуть-чуть и… Сок древа жизни закончился, а силы во мне было хоть отбавляй, я чувствовала, как она бурлит внутри, желая вырваться на свободу…

– Всё! – сиреной взвыл мохнатый, и я отдёрнула руку. Сила утихла так же быстро, как и отозвалась, а на столе красовался флакончик с ярко-голубым зельем.

– Получилось? – прошептала, боясь поверить своему счастью.

– Получилось, – измученно прохрипел кот, будто это он всё сделал, а я лишь со стороны наблюдала.

Я улыбнулась и облокотилась на спинку стула. Злиться и ворчать совсем не хотелось. Я испытывала удовлетворение и ко мне, наконец-то, пришло понимание, что я ведьма. Настоящая ведьма.

Флакон от сока древа, зажатый в моей ладони, вдруг засветился, а потом вовсе исчез. Удивлённо посмотрела на Мяуса, и он подтвердил:

– Всё правильно. Всё так и должно быть.

– Теперь что? – спросила, когда немного пришла в себя.

– Теперь добавь туда волосы, которые деваха принесла и можем идти спать, – последнее из его уст прозвучало с таким облегчением, что я не выдержала, усмехнулась.

Спать… Об этом я уже и не мечтала, опасаясь, что эта ночь никогда не закончится.

Достала из ткани волосы, опустила их в зелья, где они, заискрившись, растворились без следа.

– Всё! – потянувшись до хруста, произнёс белобрысый, и первым направился к лестнице. – Теперь отдыхать. И меня до полудня не будить.

В этом я была с ним солидарна.

Следующий день, точнее уже тот самый, когда мы ночью бродили по лесу и потом варили зелье, прошёл без особых проблем. Мы выспались, потом устроили очень поздний завтрак из остатков того, что принесла Глаша. Молоко, что неудивительно, закончилось. Мяус вылизал тарелку до блеска и с тоской посмотрел на пустой бидончик.

Я перетрясла гардероб и до самого вечера подшивала укороченные юбки, а после вновь легла спать. Чувствовала себя так, будто в одиночку разгрузила вагон дров, может, и преувеличивала, конечно, но ни настроения, ни желания вести беседы у меня не было.

Проснулась я от стука в дверь. Вроде и осторожного, но довольно настойчивого.

Наспех пригладив непослушные волосы, закуталась в шаль и подошла к двери.

– Кто там? – спросила хриплым ото сна голосом.

– Это я, госпожа ведьма, – отозвалась Глаша, и я едва себя не хлопнула по лбу. Собственно, я как-то подзабыла, что сваренное зелье ещё и отдать нужно, попутно проинструктировав девушку, как его использовать.

Дверь я открыла, но помня все наставления Мяуса, в дом посетительницу приглашать не стала. Вышла на крыльцо. Утренний воздух был прохладным, краснобокое солнышко ещё не успело подняться из-за леса, чтобы нагнать духоту. 

– Я вас разбудила? – испуганно пискнула гостья, я же лишь отмахнулась, плотнее запахнув шаль. На Глаше была такая же, как и в прошлый раз юбка, а вот рубаха чуть темнее, да серый фартук. Только, чтобы не мёрзнуть, она накинула грубовато сшитую жилетку, довольно потрёпанного вида.

– Ничего, всё хорошо.

Секунду помолчали, и девушка осторожно спросила:

– А…зелье готово?

Окинув её внимательным взглядом, медленно кивнула:

– Готово, – потом развернулась и, схватившись за ручку двери, строго произнесла: – Жди здесь, я сейчас вернусь.

Кажется, возражать она и не думала.

В доме меня ждал не менее взъерошенный кот. Он растирал заспанные глаза, попутно ворча под нос:

– И чего им в такую рань не спится?

Пожав плечами, поднялась на второй этаж, но прежде чем взять флакон, бегло прочитала пояснения, как зелье это использовать. Помнить-то я помнила, но лучше перестраховаться.

Вернувшись к девушке, застала её в той же позе, в которой оставляла. Приглядевшись, увидела, что её глаза лихорадочно блестят, на щеках расположился румянец, а руки то и дело подрагивают.

– Заболела? – спросила тут же участливо.

Глаша недоумённо воззрилась на меня, а потом дёргано улыбнулась:

– Нет, я… Я просто волнуюсь.

Кивнула, принимая её ответ и начала осторожно:

– Скажи мне, Глаша, а ты хотела бы, чтобы не только муж исправился, а и твоя жизнь тоже?

Девушка нахмурилась.

– Моя? – переспросила, явно не понимая, на что я намекаю. – Так она и исправится, если муж гулять да выпивать перестанет, – девушка задумчиво почесала кончик носа.

Так-то оно так, конечно, но…

– Да, ты права, – заверила её поспешно. – Только я говорю немного о другом. Вот скажи, ты замуж по любви выходила?

Кажется, этого вопроса она вообще никак не ожидала. Глаша всплеснула руками и тут же приложила их к груди:

– А как же ещё? По любви, конечно, – улыбка на его губах стала такой мечтательной. – Оно хоть мамка со свекрухой сговорились за нас, а всё одно – я давно на Киара засматривалась. Он и статен, и хорош собой, и добрый очень…

На последних словах её энтузиазм угас, а в глазах промелькнула грусть. Но спросить ничего не успела, она продолжила, устремив свой взгляд на кроны деревьев:

– Мы и жили годков пять душа в душу, а потом дружки у него беспутные появились, вот он…  И пошёл по наклонной.

Я украдкой выдохнула. Значит, всё правильно, зелье сварила то, что нужно.

– Тогда, – я протянула ей флакончик. – Держи. Выпить нужно и тебе и мужу. Можно в чай добавить. Только раздели поровну, хорошо?

Флакончик она приняла, но переспросила с недоумением:

– А мне-то зачем пить? Я ж не гуляю от него…

– Так нужно, – для убедительности ещё и кивнула. – Поверь мне.

Если Глаша и сомневалась, то недолго.  Робко улыбнулась и в обмен протянула маленький мешочек, в котором что-то позвякивало, попутно пытаясь оправдаться: