Мастер Гравитации 2 (СИ) - Сапфир Олег - Страница 45

— Умею, — тихо ответил Клесов. — Отец меня научил.

Но эти двое не отставали, как назойливые мухи, не давая ему прохода и продолжали давить. Одним из этих «умников» оказался Аракчеев — наш местный герой парковки. Именно он собирался стать соперником Клесова в заезде. Он подошёл ближе, широко улыбаясь, и поднял ставку до десятки, красуясь перед однокурсницами, хихикавшими в сторонке.

— Слышь, Аракчеев, — не выдержал я этого спектакля. — Харе выпендриваться! Садись уже в машину, не задерживай народ.

Он обернулся ко мне, прищурившись.

— О, Добрынин, а ты чего вылез? Решил геройствовать, как всегда?

— Осторожнее со словами, а то можно и получить в бубен, — парировал я с улыбкой.

— Ладно, ладно, чего сразу драться, — отмахнулся он, делая вид, что шутит. Но видно было, что ему ни капельки не страшно. И добавил: — Давай, можешь вместо него выйти. А то заступился за бедняжку и стоишь в сторонке.

— Без проблем, — ответил я без промедления.

— Но учти, я на своей ласточке буду, — Аракчеев похлопал по капоту своего сверкающего спорткара, будто это его верный боевой конь.

— Мне-то что? Я тоже буду на своей, — отозвался я.

— Давай ставки по десятке? Или ты, граф, не готов рисковать? Или это для тебя слишком много? А то слышал, что графы нынче мельчают, — ухмыльнулся он с подковыркой.

Только я собрался ему ответить, как ко мне подбежала Маша и потянула за руку в сторону. Ну, как потянула: с места ей меня не сдвинуть, так что я сам сделал пару шагов.

— Добрыня, давай лучше мне десятку отдашь, честное слово, чем проиграешь этому павлину. И машину возьми учебную, — затараторила она.

— А с чего ты взяла, что я проиграю? — приподнял я бровь.

— Если тебе твоя тачка надоела и хочешь её расколотить, то я найду ей лучшее применение, — подмигнула она хитро.

— Не съезжай с темы, мелкая.

— Просто забочусь о твоём имуществе, — развела сестра руками, притворно невинно. — По-моему, тебя даже отец не научил ездить, как следует, так что шансы невелики.

— Вообще-то, научил, — возразил я.

— Ага, два раза показал, как на педальки нажимать, и всё.

Кхм… А вот тут Маша полностью права, но она кое-что не знает.

— А вот инструктора, которых наняли для Гриши, меня обучили, — улыбнулся я. — Ему было скучно ходить одному, так что я составил ему компанию. А вы даже не интересовались, куда я пропадаю по вечерам. Так что победа будет за мной.

— Эх, десятка прямо из-под носа улетает, — вздохнула она, закатывая глаза.

Я достал из кармана косарь и протянул ей:

— Иди купи мороженого после гонки.

Маша ловко спрятала купюру в сумку и, смеясь, крикнула:

— Давай, братуха, ты всех сделаешь! — и чуть тише добавила: — Сделала всё, что было в моих силах.

Я усмехнулся: что ж, поддержала меня при всех, и то ладно. Поблагодарив её, я заметил, что мелкая собиралась уйти на своё место, но тут мне в голову пришла мысль. Я схватил её за руку.

— Подожди.

— Эй, косарь не верну, сам понимаешь, — хитро улыбнулась она. — У нас тяжёлые времена, род в состоянии войны. А я молодая девушка, и деньги нужны. Ты же не хочешь, чтобы я работала и занималась тяжёлым физическим трудом? — Она скорчила жалобную гримасу.

— Хочешь ещё пятёрку сверху косаря?

— А кто не хочет? — её глаза загорелись, как фонари на взлётной полосе.

— Выведи из себя Аракчеева, как ты умеешь это профессионально делать. Чтобы он ставку как можно сильнее завысил.

— Блин, а если он скажет больше пятидесяти тысяч? У тебя же нет столько? — мелкая пронзительно прищурилась.

— Неважно, если что, займём. Сделай это для меня, пожалуйста.

— Хорошо, так и быть, ради любимого братика постараюсь. Готовь кошелёк.

— Сначала дело, потом деньги, — похлопал я её по плечу.

Недолго думая, я направился к машине, и что-то подсказывало мне, что ей хватит времени выполнить свою задачу.

Буквально за пару минут я управился и пригнал машину на место. Стоило мне только ступить на асфальт, как я увидел Аракчеева, несущегося ко мне на скорости. Он был красным, как рак, и ещё издали выкрикнул:

— Я отказываюсь за десятку с тобой гоняться, слышишь! Да мне за такие деньги даже стёртые покрышки и топливо не окупить!

Молодец мелкая всё же: сработала, как надо, кто бы сомневался. А где она сама? А, вон, идёт следом за Аракчеевым, и вид у неё немного виноватый, но на лице сияет улыбка.

— Извини, братец, кажется, я перестаралась, — прошептала она мне на ухо.

Любопытно, однако, насколько? Но, похоже, сам Аракчеев сейчас озвучит условия, если у него нервный припадок раньше не случится. Что же Маша с ним такое сделала, что его бедолагу так трясёт от раздражения?

— Семьдесят пять! Слышишь, семьдесят пять! — выпалил он. — На меньшее я не согласен! Есть у тебя столько или по частям будешь отдавать в случае проигрыша?

— А тебе-то что? Не тебе же потом искать, откуда брать деньги для покрытия долга: у тебя они вроде должны быть.

— Я не понял, а ты что так в себе уверен? — Аракчеев выпучил глаза.

— Допустим, — я был немногословен.

Мы оба, с азартом в глазах, заключив спор, расселись по тачкам. На пассажирское сиденье ко мне забрался инструктор в шлеме.

— По правде сказать, у твоего соперника машина для гонок куда лучше подходит, — буркнул он.

— Ничего, зато у Аракчеева прокладка на сиденье хуже, и когда он обделается, ему придётся всё целиком менять.

Инструктор рассмеялся, но я уже следил за сигнальными флажками. И как только был подан сигнал, я вдавил педаль в пол.

Волнения у меня не было ни грамма: машины — моя страсть, и главное, что я в них разбираюсь и понимаю. Но ещё я любил скорость, хотя в самом начале всё же значительно отстал от Аракчеева.

Я знал, что на поворотах он всегда был, как корова на льду, а впереди намечался такой вираж, что сам чёрт побоялся бы туда сунуться.

— Сбавляй скорость, безумец! Мы сейчас разобьемся! — вопил мой инструктор, красный как помидор в салате.

— У меня всё под контролем! — ухмыльнулся я и вжал педаль газа до упора. Машина заревела и рванула вперёд. Поворот приближался с бешеной скоростью, а бетонная стена за ним выглядела, как привет от строителей с чувством юмора.

Инструктор, бледный, как простыня, метнулся рукой к кнопке аварийного отключения двигателя. Но я перехватил его запястье, словно ниндзя, поймавший стрелу в полёте. Он попытался вырваться, но я держал крепко. На такой скорости всё происходило так стремительно, что мы оба не понимали, кто из нас настоящий безумец.

Гонка продолжалась, и я не щадил ни себя, ни машину. Мы с ней уже раз десять могли перевернуться, но, видно, удача сегодня на моей стороне — да-да, у фортуны много имен.

А вот Аракчеев, не справившись с управлением, вылетел с трассы и врезался в кучу с песком. Видимо, решил рискнуть и выложиться по полной на опасном повороте. Но тут даже удачу винить не в чем: он пострадал от собственной опрометчивости. Однако при таком ударе отделается парой ушибов — ничего серьёзного.

Мотор «Вепря» зарычал, и я с улыбкой до ушей умчался дальше.

На стадионе

Князь Рома и его друзья стояли в стороне, наблюдая за тем, какие чудеса творит Добрыня. Их лица отражали коктейль изумления, страха и лёгкой зависти.

— Слушай, это вообще нормально, что он вытворяет? — нервно спросил Леня.

— Ну, кто-то может считать это нормальным, — ответил Ваня, пожав плечами. — Обычно ведь студенты в машине визжат, когда инструкторы за рулём. А тут у Добрыни инструктор вопит так, будто его на костёр инквизиции тащат.

Рома рассмеялся:

— В смысле, «почему-то»? Ты не видел, как он боком на полной скорости входил в поворот? Раз шесть должен был перевернуться! Он что там, свои гантели из чугуна в багажнике возит, что машина такая тяжёлая? Или это какая-то тёмная магия? Я просто не могу в это поверить, парни.