Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 17

А это значит, что заказчик будет очень недоволен. Настолько, что Алексей Петрович может лишиться не только репутации, денег и новых заказов, но и жизни.

Эти чипы… Этот opus magnum среди его мутных схем. Контрабанда секретной продукции военного назначения тянула на государственную измену и смерть через повешение с лишением титулов, но Воронцов давно минимизировал все риски. Везде свои люди, подкупленные или повязанные компроматом, денежный поток из-за рубежа легко позволял содержать не только собственную маленькую армию, но и целую ораву подобных дармоедов. Если бы не этот мерзавец…

Алексею Петровичу до сих пор иногда мерещился этот насмешливый голос из трубки. Привет от Петруши… Граф снова почувствовал, что начинает свирепеть.

— Найдите мне этого урода. Из-под земли достаньте, — хрипло приказал он. — Всю Тюмень переверните. Любой ценой, любыми способами. Бюджет неограничен. Если через неделю у меня на столе не будет лежать голова этого ублюдка…

Продолжать не требовалось, начальник охраны яснее ясного понял, что ему грозит. И почему-то его желание служить роду Воронцовых угасало с каждой секундой.

Мыс. Подвальная качалка Андрея Степанова.

Славик глядел на меня исподлобья, ожидая хоть какого-нибудь ответа. Я молча прихлёбывал дешёвый чай, раздумывая о том, насколько большую порцию информации можно выдать. Ясен пень, посвящать Славика в свои дела я не собирался, но слишком большую ложь он попросту не проглотит. Не поверит. Значит, ложь будет маленькой.

— Достались от кое-каких аристократов, — сказал я. — Без указания, что это такое, как ими пользоваться и сколько они стоят.

Славик вздохнул, чуть ли не всхлипнул. Никому из простых неодарённых не хочется оказаться втянутым в дела аристо. Очень часто они заканчиваются большими неприятностями.

— Их, наверное, ищут? — спросил он, явно сожалея, что оставил свои отпечатки пальцев на чипах.

— Думаю, да, — сказал я.

Интересно, как там Воронцов-старший. Надеюсь, его разбил инсульт от такого известия.

— Можно совет? — предложил Славик.

— Валяй, — произнёс я.

— Избавляйтесь от них как можно скорее, — сказал он. — И лучше тайком.

— Разумно, — сказал я. — Только покупателя на них на доске объявлений не найдёшь.

Нужны связи. Кое-какие у меня, разумеется, оставались. Тот же Чернышев наверняка знает кого-нибудь, заинтересованного в подобных игрушках. Но даже я понимал, что эти связи — ниточки, которые сразу же приведут Воронцова ко мне. А я пока не желал раскрывать своё инкогнито.

— Нужна симка, любая, — сказал я. — Сможешь достать?

— Смогу… — неохотно буркнул Слава.

— Славик, ты же понимаешь, что мы теперь в одной лодке? — спросил я. — Потопишь нас — сам пойдёшь ко дну. И предателей, если у тебя вдруг затесалась такая мыслишка, не любят нигде. Наградят скорее пулей в голову, чем тридцатью сребрениками.

— Понимаю, — буркнул он.

Кажется, и правда понимал.

— Ну-ка, пошли, — сказал я.

Он выключил ноут, положил обратно в свою сумку, закинул на плечо, снова начиная чувствовать себя лишним в этом подвале. Даже сумку он держал спереди, как некий метафорический щит.

Мы вышли обратно в зал.

— Эй, слушайте все! Минутку внимания! — прокричал я.

Музыка больше не долбила по ушам, так что докричаться оказалось нетрудно. Пацаны немедленно повернулись к нам.

— Этот пацан, Слава! Под моей защитой, личной! Поняли? Кто его хоть пальцем тронет, с того я лично спрошу, всем ясно? — прокричал я. — Он теперь с нами!

Я подумал, что было бы не лишним обезопасить Славика от местной гопоты. В конце концов, мы и правда теперь в одной лодке.

— Иван Василич, шутите? Он же чмошник! — воскликнул Андрей.

— Я с тобой хоть раз шутил? — понизив тон до угрожающего рыка, спросил я. — Слава теперь наш пацан! Если кому что не нравится, говорите!

Желающих возражать больше не нашлось, хотя я видел, что новость их не слишком-то воодушевила. Всё равно, что объявить ягнёнка членом стаи волков. Надо будет за ним всё равно приглядывать.

— Если что, сразу докладывай, — тихо сказал я Славе.

— Спасибо… — пробормотал он.

— За спасибо… Ай, ладно, — махнул я рукой. — Симку мне организуй. Срочно надо.

— До дома надо сходить тогда… — сказал он.

— Вот и шуруй, кабанчиком, туда-обратно, — раздражённо произнёс я. — И помни, ты здесь не был, ничего не видел, никого не знаешь. Понял?

— Понял! — воскликнул Славик.

Получив дозволение покинуть наше логово, он усвистал быстрее ветра, исчезнув с быстротой натурального ниндзя.

Я даже засомневался на мгновение, вернётся ли он, но потом вспомнил, что он живёт в этом же дворе, и точно не станет портить себе жизнь таким глупым поступком. В конце концов, я объявил, что его больше никто не тронет.

Понаблюдав немного за тем, как возвращаются к своим делам все остальные, я вернулся в каморку. Чай уже остыл, окрасив щербатую кружку густым коричневым налётом. Сплошной краситель, а не чай, пришлось идти и выливать его в раковину.

Ничего. Если удастся сбагрить содержимое этой злосчастной сумки, будем пить натуральный чай из антикварного фарфора. А если не удастся, то кто-то будет пить водку на наших поминках.

— Что же с вами делать-то… — вздохнул я, снова покручивая в руках одну из микросхем.

Среди сотен вариантов мелькнул даже самый дурацкий, вернуть всё это добро воякам, но я сразу же отверг его, как неосуществимый. Такие дела никогда не всплывают, чтобы не беспокоить императора, их заметают под ковёр, и чаще всего — вместе с фигурантами дела. То есть, вместе с нами. Сгинуть в застенках какой-нибудь секретной военной части мне не хотелось. Мне хотелось, чтобы имя Ивана Ипатьева гремело на всю страну. Исключительно с положительной стороны, дурную славу заработать я всегда успею.

Почему-то эти микросхемы напоминали мне рукотворные артефакты вроде моей подвески. Только если в артефактах всё завязано на магии, то в этих чипах творится своё собственное волшебство под названием физика. Вполне возможно, что благодаря этим штуковинам неодарённые солдаты смогут каким-то образом противостоять магам. Пока что на поле боя, как и встарь, доминируют боевые маги, порой способные в одиночку противостоять целым армиям. А так как боевые маги — товар штучный и редкий, и все они — представители высшей аристократии, то и войны, можно сказать, почти прекратились. Их таланты куда нужнее на границах с пустошами.

И мне не хотелось, чтобы эти чипы попали в неправильные руки. Если они и в самом деле жутко секретные, как сказал Слава, то нельзя допустить, чтобы они утекли за границу. Цинская Империя, жадная до чужих земель, богатств и секретов. Европейский Союз, это лоскутное одеяло из княжеств, графств, вольных городов. Североамериканские Соединённые Штаты, в конце концов. Человечество хоть и сосредоточилось на борьбе против иномирных тварей и прочих порождений тьмы, никак не могло объединиться полностью. Интриги и соперничество не прекратились даже перед лицом всеобщей угрозы.

Пожалуй, всё-таки придётся ещё разок пообщаться с Серёгой Маслом. Мне не слишком-то хотелось возвращаться туда, где я так наследил, но не спросить, откуда он вообще достал эти чипы, я не мог. Очевидно, это именно он передал их воронцовским ребятам.

— Андрюха! — крикнул я из-за двери. — Зайди на минутку!

Мой невольный помощник не заставил себя долго ждать. Похоже, он и впрямь поверил в то, что мы с ним поднимемся и разбогатеем. Это упрощало дело.

— Адрес пробить сможешь? — спросил я. — Надо узнать, где Серёга Масло живёт. Домой к нему наведаться, пообщаться.

— Да я и так знаю, чё пробивать-то, — сказал Андрей. — Только туда так просто не попадёшь.

— Охрана? — скривился я.

— И собаки. А ты чё так к этому Маслу пристал? Может, с чего попроще начать? — осторожно предложил Андрей.

— Надо узнать, где он эти железки добыл, — сказал я. — Ну и раскулачить его походя. А то я у него всего две тысячи забрал. Несерьёзно.