Ночной администратор - ле Карре Джон - Страница 64

• Предыдущая
• 64/118
• Следующая

– Корабль, на котором вы приплыли в Канаду. Как он назывался? – доверительным тоном продолжил он.

– «Звезда Вифлеема».

– Он зарегистрирован?

– В Саут-Шилдсе.

– Как вы достали койку? Не просто получить место на жалком, маленьком суденышке?

– Я готовил.

Оставаясь за кулисами, Коркоран был, однако, не в силах сдержаться.

– Одной рукой? – спросил он.

– Я носил резиновые перчатки.

– Как вы туда устроились? – повторил свой вопрос Роупер.

– Подкупил повара, и капитан взял меня сверх штата.

– Имя?

– Гревилл.

– Вашего агента зовут Билли Борн. Агент по найму, Ньюпорт, Род-Айленд, – продолжал Роупер. – Как вы вышли на Борна?

– Его все знают. Спросите любого из нас.

– «Нас»?

– Из обслуги.

– У тебя под рукой факс от Билли, Коркс? Отзывается хорошо, не так ли? Много елея, если не ошибаюсь.

– О, Билли Борн обожает его, – кисло подтвердил Коркоран. – Ламон само совершенство. Готовит, обслуживает, не тронет ни серебра, ни гостей, тут как тут по первому зову и не задержится дольше положенного. В общем, стоит на сияющем пьедестале.

– Ну а другие отзывы, не все так цветисты?

– Детские сказки, шеф, – буркнул Коркоран. – Сплошной вздор.

– Пустили им пыль в глаза, а, Пайн?

– Да.

– Тот парень, которому вы расплющили руку той ночью. Видели его раньше?

– Нет.

– Когда-нибудь вечером у Мама Лоу?

– Нет.

– Никогда не плавали на его лодке? Не готовили ему? Не перевозили по его поручению наркотики?

В этих вопросах не слышалось угрозы, течение беседы не ускорялось. Дружеская улыбка Роупера не оставляла его, даже когда Коркоран злился и брюзжал у него над ухом.

– Нет, – твердо ответил Джонатан.

– Убивали для него или крали?

– Нет.

– А как насчет сообщника?

– Нет.

– Нам пришла в голову мысль, что вы там должны были быть третьим, но решили все переиграть. Возможно, именно по этой причине вы так поработали над ним. Чтобы показать, что вы святее папы, понимаете, о чем я?

– Это просто идиотизм какой-то, – резко сказал Джонатан. Он внутренне собрался. – Честно говоря, похоже на издевательство. – И более спокойным тоном произнес: – Вы должны взять эти слова обратно. Почему я должен все это слушать?

«Играй отчаянного парня, – твердил ему Берр. – Никогда не заискивай. Его от этого воротит».

Но Роупер, казалось, не слышал протестов Джонатана.

– В ваших обстоятельствах, решили вы, не стоит снова входить в конфликт с законом. Лучше заслужить благодарность состоятельного англичанина, чем красть его мальчишку. Понимаете, о чем я?

– Я не имею с ними ничего общего. Я уже вам сказал. Никогда их раньше не видел, не слышал, не говорил с ними до этого вечера. Я вернул вам сына, верно? Я даже отказался от вознаграждения. Мне хочется уехать отсюда. Только и всего. Отпустите меня.

– Как вы узнали, что они направляются на кухню? Они ведь могли пойти куда угодно.

– Они знали расположение. Знали, где касса. В общем, ориентировались, слава Богу.

– Не без вашей помощи?

– Нет!

– Вы могли спрятаться, Почему вы этого не сделали? Были бы подальше от беды. Так поступило бы большинство парней, числящихся в бегах, верно? Я, признаюсь, не был сам в подобном положении.

Джонатан выдержал длинную паузу, вздохнул и, как бы покоряясь необходимости вести беседу с безумными хозяевами, проговорил:

– Начинаю сожалеть, что не поступил так, – и с выражением полного разочарования откинулся на спинку.

– Коркс, как обстоит дело с бутылкой? Ты там ее всю еще не выпил?

– Вот она, шеф.

И снова Джонатану:

– Я бы хотел, чтобы вы остались здесь, отдохнули, окрепли, поплавали, а потом поглядим, что делать дальше. Возможно, найдется какая-нибудь работа для вас, что-нибудь этакое. Поглядим. – Его улыбка стала шире. – Приготовьте нам пару морковных пудингов, не возражаете?

– Боюсь, я не буду этого делать, – отрубил Джонатан. – Это совсем не то, чего бы мне хотелось.

– Чушь. Почему не то?

– Куда ты намерен далее направиться? – спросил Коркоран. – Отель «Карлейль» в Нью-Йорке или «Ритц-Карлтон» в Бостоне?

– Я просто иду своей дорогой, – сказал Джонатан вежливо, но решительно.

С него было довольно. Игра и реальная жизнь смешались. Он больше не мог отделить одно от другого. «Мне нужно собственное пространство, собственное поле деятельности, – говорил он себе. – Я устал быть чьей-либо игрушкой». Он стоял, готовясь выйти.

– О чем вы говорите, черт побери? – воскликнул заинтригованный Роупер. – Я заплачу вам. Здорово заплачу. Вы будете жить в чудесном маленьком домике на другой стороне острова. Он может поселиться у Вуди, Корки. Лошади, плавание. Можно взять лодку. Все это вам очень подходит. Кстати, с каким паспортом вы собираетесь ехать?

– Со своим, – стоял на своем Джонатан. – Ламон. Томас Ламон. – И обратившись к Коркорану: – Он был среди моих вещей.

На солнце набежала тучка, и комната вдруг погрузилась в короткие неестественные сумерки.

– Корки, ну-ка выдай ему дурные вести, – приказал Роупер и вытянул руку, как будто Паваротти снова начал петь.

Коркоран пожал плечами и с извиняющейся гримасой, словно прося его извинить, сказал:

– Что касается твоего канадского паспорта, мой милый, боюсь, это дело прошлого. Я спустил его в унитаз. Ничего другого не оставалось.

– О чем вы говорите?

Коркоран энергично разминал ладонь одной руки большим пальцем другой, как будто там вдруг что-то вспухло.

– Не горячись, дорогой. Это же ради тебя. Твое прикрытие лопнуло. Уже несколько дней Т. Ламон значится в розыске. Это имя проходит по всем спискам, в том числе и Интерпола. Могу представить доказательства, если желаешь. Вот такая неудача. Сочувствую, но это правда.

– Но это был мой паспорт!

Его охватил тот же гнев, как тогда на кухне Мама Лоу, самый неподдельный, необузданный и слепой – почти тот же. "Это мое имя, моя женщина, мое предательство, моя тень! Ради этого паспорта я лгал! Я готовил, прислуживал, ел дерьмо ради него! И оставлял за собой еще теплые трупы!"

– Мы достанем вам новый, незапятнанный, – сказал Роупер. – Это самое малое, что мы можем для вас сделать. Корки возьми свой «Поляроид» и щелкни его. Цвет лица почти в норме. Синяки лучше чуть припудрить. Здесь никто ни о чем не знает, понимаете? Дробильщики камней, садовники горничные, грумы, никто. – Наступила пауза. – Джед не в счет. Джед в это не вникает. – Он не уточнил во что. – Что вы сделали со своим мотоциклом, который у вас был на Корнуолле?

– Бросил под Бристолем, – сказал Джонатан.

– Почему ты его не загнал? – строго поинтересовался Коркоран. – Или не взял с собой во Францию? Ты ведь мог это сделать, не правда ли?

– Он бы привлек внимание. Все знали, что я езжу на таком.

– И еще одно. – Роупер повернулся спиной к террасе и вытянул указательный палец, как бы целясь в Джонатана. – У нас здесь узкий круг. Мы немного мухлюем, но друг другу доверяем. Вы спасли моего сына. Но если вы перейдете черту, пожалеете, что родились на свет.

Заслышав шаги на террасе, Роупер резко повернулся, готовый рассердиться, что его приказ нарушен, и увидел Джед, расставляющую на столах именные карточки на серебряных подставках. Каштановые волосы рассыпались по плечам. Одета она была очень скромно.

– Джедс! Загляни на минутку! Есть хорошие новости для тебя. Томас станет на время членом семьи. Скажи Дэниэлу, он будет в восторге.

Она подала себя во всей красе. Подняла голову и повела ею, как бы одаривая кинокамеры самой очаровательной улыбкой.

– О Боже, Томас. Замечательно. – Поднятие бровей должно было выражать удовольствие. – Ужасно хорошие новости. Роупер, может, нам это как-то отметить?

Было семь утра следующего дня, но в бункере в Майами это время мало чем отличалось от полуночи. Все те же неоновые лампы изливали свет на те же покрытые зеленой краской кирпичные стены. Устав от интерьерных излишеств своей гостиницы, Берр решил всецело обосноваться в бункере.

• Предыдущая
• 64/118
• Следующая