Сто причин моей (не) любви (СИ) - Ромова Елена Александровна - Страница 44

Нейл громко дышит, терзая мой рот.

Схожу с ума от желания – бесстыдно развязываю шейный платок и въедаюсь губами в бледную кожу шеи. Пальцы расстегивают пуговицы на его рубашке, а когда добираются до его живота, я выдыхаю слабый стон наслаждения.

– Нейл, я хочу… – только и могу шептать, почти теряя рассудок, – так хочу…

Он снова ловит мой подбородок, удерживает и приоткрывает мой рот подушечкой большого пальца, а затем поддается навстречу, чтобы завладеть моими губами и жадно приласкать их языком.

Стягиваю с его плеч камзол и рубашку. Его торс перетянут бинтами, и я невесомо касаюсь их пальцами, а затем отдергиваю руку, боясь сделать ему больно.

– Нет, Митчелл, – в его голосе столько мольбы, что это ввергает меня в пучину удовольствий: – …прикасайся.

А потом мы просто целуемся – до болезненных губ, до терпкого наслаждения, до упоения, пока жажда не толкает нас в постель.

Нейл поднимается из кресла вместе со мной, сжимая в объятиях. И пока несет, шепчет на ухо:

– Только не бойся, детка. Не бойся меня, хорошо?

Нежный. Для меня.

Прижимаюсь к нему плотнее, обхватывая шею руками, а его талию ногами, зарываюсь лицом в его длинные волосы и вдыхаю умопомрачительный запах его парфюма.

Олсен никогда не был нежен с женщинами. Снисходителен – да, но заботиться о чужом удовольствии он прежде даже не думал. А теперь ему это важно. Горячая, сладкая гордячка Митчелл должна стонать и кричать от каждого его движения.

– Это нам не нужно, правда? – Нейл позволяет ей соскользнуть на пол, чтобы раздеть.

Никакой одежды – только обнаженные тела.

Им понадобится только постель.

Нейл не занимается любовью под одеялом. Он не делает это прилично, он не джентльмен. Зверь, скорее. И любит он тщательно, сочно, до проклятой усталости. И женщинами он привык наслаждаться.

Щеки Митчелл краснеют, когда он высвобождает ее большую, красивую, нежную грудь из тисков одежды. А у него кружится голова, он плотоядно сглатывает слюну, потому что хочет попробовать эту сочную плоть губами. Зажать зубами, потянуть, смять. Какая же красивая! Безупречная.

Его ладонь ложится на изгиб ее тонкой талии и скользит вниз на выступающую косточку, поддевая белье и стягивая вниз. Митчелл шепчет что-то, опустив голову и уткнувшись лбом ему в плечо. Вся дрожит. Снова. А Нейл добирается до круглой попки и оглаживает рукой, будто оценивая свое приобретение. Наконец, он может сделать это.

– Митчелл… – тянет он, целуя девушку в макушку, – ты бесподобна, я говорил?

Он и сам знает, что не говорил. Ее влажный рот прикасается к его ключице в блаженном поцелуе, а ее пальчики нетерпеливо касаются его брюк.

– Да, малыш, сейчас мы все снимем, – Нейл не соображает, и вряд ли сможет уделить должное внимание обучению своей девочки.

Нет – учиться они будут позже. А сейчас только наслаждаться процессом. Сомнений нет, это будет потрясающе – Нейл ощущает чудовищное возбуждение, которое жаждет выхода, и только она, белокурая малышка, может ему помочь. Только ее соблазнительное, волнующее тело.

Митчелл так часто дышит, что ее мягкая грудь скользит по его груди, упирается твердыми горошинами сосков. Приподнимая ее голову, Нейл откровенно целует, позволяя себе все, что не делал раньше: всасывать в рот ее губы, ловить ее маленький язычок, облизывать. Ему нравятся звуки поцелуев, шум дыхания, женские стоны – Нейл обезоружен. Убит наповал.

Стягивает брюки и привлекает Митчелл к себе, упираясь горячим членом ей в живот.

Сейчас он видит, насколько эта девушка мала и уязвима по сравнению с ним, но, между тем, он полностью покорен ею. Влюблен до одержимости.

Он рычит, чувствуя, как она трется о него животом, выгибаясь в пояснице. Такая неопытная, но такая жадная – проклятье, делай это еще! Сейчас Нейл даст тебе то, что так выпрашиваешь, Митчелл. Ты, правда, готова?

Он просовывает руку ей между ног, и она изумленно распахивает глаза и перестает дышать – просто смотрит, покоренная этим бесстыдным движением.

– Какая же ты мокрая, Эви, – Нейл и сам не отдает отчет в том, что говорит.

Он уже давно потерял голову. Возможно, он даже пугает бедняжку-Митчелл. А, может, напугать ее не так просто – ее глаза закатываются от пьянящего удовольствия. Она снова шепчет – такая смешная. Что ты там бормочешь, Митчелл?

– Иди на ручки, малышка.

Упрашивать не нужно – девушка обхватывает его за шею, и Нейл легко подхватывает ее под ягодицы, очень удобно пристраиваясь к ней. Если бы она не была девственницей, насадил бы на себя. Но сейчас лишь упирается в нее, ощущая приятную горячую влажность.

Нейл содрал с постели покрывало и одеяла с подушками, сбросил все на пол – ничего из этого не понадобится, а затем опустил Митчелл и лег сверху, между ее ног. Облокотился на локти, убирая руками светлые волосы с ее лица, а после въелся в ее рот – иначе не скажешь – терзал его до красноты. Подминал Митчелл под себя, скользил и упирался в нее до тех пор, пока ее дыхание не начало срываться в стоны.

Она хнычет, приподнимает бедра и трется. Ее руки исследуют его тело, гладят по груди, цепляются за плечи.

– Разрешаю все, малышка, – шепчет Нейл целуя ее в шею и спускаясь к груди, чтобы, наконец, хорошенько распробовать. – Царапай, кусай, кричи – все, кроме одного, – он обхватывает ее грудь руками и слегка сжимает, – никаких «нет», Митчелл. Я буду страшно неприличным.

А еще он будет делать ей больно, потому что он совершенно не подготовился – даже не предложил своей жертве выпить. Он не дал ей привыкнуть к его размерам. А еще он не сможет контролировать свой напор, агрессию и ярость в стремлении ее присвоить, получить и буквально сожрать. Он будет чудовищно грубым. Он дракон – и зверь уже беснуется, чувствуя свою пару.

Насытившись грудью, он двигается вниз – его дыхание щекочет ее живот, язык скользит по линии от ребер к пупку и ниже – к горячему укромному местечку. С губ Эвелины слетает стон. Невозможно удержаться – Нейл стягивает с девушки чулки и бросает на пол. Все – она полностью беззащитна и обнажена. Она под ним. Нейл ласкает внутреннюю сторону ее бедер, разводит их шире, и бесцеремонно опускается между ее ног, проводит членом по ее влажному лону.

Митчелл кусает губы, ее глаза закрыты, пальцы напряженно стискивают простынь.

Боги…

Нейл замирает, любуясь этим зрелищем. Разум отключается. Он животное. Беспощадное, жаждущее, изголодавшееся. И он медленно входит в свою девочку, закрывает глаза, громко выдыхая – о, черт… как хорошо… Эвелина напряженно постанывает, и Нейл добирается до закушенных ею губ, зацеловывая ее рот до тех пор, пока эти упрямые губы не разжимаются, впуская его язык.

Горячо и тесно.

Давление, напор, тугое сопротивление.

Нейл обездвиживает ее почти силой, когда Митчелл дергается. Однако, ослабевает хватку, встречая ее взгляд, умоляющий о передышке. Он дает ей продышаться, но она все еще дрожит, и губы у нее обкусаны почти до крови. И Нейл зализывает их с рыком, пытаясь загладить свою вину – ей больно. Из-за него.

Его пальцы сплетаются с ее пальцами. Нейл приподнимается, заводя ее руки выше и вжимая в постель. Удовольствие бежит по его телу, бьется в каждом выдохе, жаром разрывает грудь, и терпеть больше нет сил. Нейл усиливает давление, ощущая, как Митчелл сводит ноги, обхватывая его бедрами, а затем задерживает дыхание – он входит полностью и глубоко.

Печать истинности опаляет жаром их обоих.

И оба задыхаются.

Глубокие поцелуи мешаются со стонами – дракон больше не ждет. Его плоть входит в нее с потрясающе порочными хлюпающими звуками. Снова горячо. Нейл смотрит в ее глаза. Целует. Ловит губами каждый ее стон.

Она его.

Держится пальчиками за его руки, блаженно изгибается.

Она его.

Его.

Ее ножки, плотно обхватывающие его бедра, расслабляются. Она впускает глубже. Позволяет толкаться сильнее и чаще.