Старший дознаватель (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 1

Глава первая.

Сентябрь 1993 года.

Город –герой.

Немного покаяния — если бы я с этим комплектом документов, что лежал в моей спортивной сумке, оказался, году так в 2024, то давно бы сидел на специализированной «зоне», где-нибудь в Пермском крае, горюя о быстрых темпах развитии технического прогресса. Сейчас же в России творился форменный бардак и мешанина старых, еще советских законов и новых поправок к ним, а также многочисленных Указов Президента, которые издавались, якобы, в соответствии с законами, но зачастую выворачивали их наизнанку, позволяли, при известной ловкости, выворачиваться из спорных правовых ситуаций.

Согласно заключение врача, молодой человек с спортивной сумкой на плече, чья принадлежность к МВД выдавали форменные брюки цвета маренго, виднеющиеся из-под черной кожаной куртки с капюшоном, был очень сильно болен, что подтверждала высокая температура, кашель и покраснение слизистых горла. Согласно командировочного удостоверения, которое молодой человек самолично набрал на компьютере, скрепив ее печатью «для пакетов», что, относительно доступно, лежала в столе дежурного по РОВД, он направлялся в столицу страны, для проведения неотложных следственных действий. Правда «командировочное» молодому человеку нужно было лишь для того, чтобы пройти на борт самолета с оружием. В Москве было крайне неспокойно, Верховный совет и Президент объявляли друг друга незаконными и дело шло к кровавой бойне. Поэтому и пистолет, висевший под курткой молодого человека был не тем, что выдало ему когда-то государство, которого, кстати, уже не было. Табельный пистолет, полученный еще при СССР, остался в Городе, в служебном сейфе, любовно смазанный и протертый мягкой ветошью, в патронами, вышелушенными из обойм, чтобы не напрягать пружины магазинов.

— Следую в командировку, с оружием. — молодой человек подошел к дежурному сержанту, стоящему у рамки металлодетектора и показал служебное удостоверение с прижатым к нему «командировочным». Сержант понятливо кивнул и показал на проход в обход рамки:

— Командиру корабля скажешь, что с оружием на борту, он решит, что и как.

Таких молодых людей в последнее время в Москву выехало немало — МВД, на всякий случай, стягивало силы, хотя было трудно на вскидку сказать, какую сторону в противостоянии ветвей власти они займут. Народ, интересы которого, якобы, яро защищали депутаты и Президент, тоже пребывал в глубочайшем сомнении. С одной стороны, депутаты пугали всеобщей нищетой и разорением, тыкая пальцем в, ненавистную всей стране, физиономию приемного внука детского писателя, но и возврат к «совковому» всеобщему дефициту, глядя на изобилие товаров со всего мира, хлынувших на прилавки магазинов России, электорат не желал категорически.

Пока я размышлял о перипетиях современной политической обстановки, успели объявить посадку на мой рейс, после чего всех пассажиров загнали в длинный и голый тамбур, отделенный от рулежных и прочих дорожек аэропорта глухими дверями из алюминиевого профиля. Наконец, там, где даже дышалось легче, заскрипели тормоза «ЗИЛа» — тягача, притащившего желтый полуприцеп для уважаемых клиентов авиакомпании «Сибирь». Самолет стоял метров в двадцати от здания аэровокзала, но нас, согласно традиции гражданской авиации, набив в тесный полуприцеп, повезли по большому кругу, очевидно, в экскурсионных целях. Две стюардессы на входе в самолет, на мой вопрос о оружии, сказали, что они доложат командиру корабля, но попозже. Очевидно, потеряв меня из виду, девушки про меня забыли, так как, до взлета, никто ко мне не подошел.

Место мое было у прохода, рядом сидела молодая барышня, тут же оценившая мой «прикид» и разочарованно фыркнувшая на мои брюки с лампасами. Мне было не до барышни и ее фырканья, поэтому я закинул сумку на багажную полку и попытался задремать, расстегнув «кожанку» и накинув на лицо глубокий капюшон. Разбудили меня через полтора часа, для получения минералки, которую я, с удовольствием выпил, но задремать вновь не удалось — из-за шторки в отделении стюардов доносился запах какой-то еды, а я, погрузившись в неминуемые срочные хлопоты, не успел поесть перед отъездом.

Кроме того, слева от меня шла нездоровая возня. Лысый крепкий паренек с простецкой мордой, одетый в синий «фирменный» спортивный костюм с тремя полосами, поверх которого, зачем-то, был надет кожаный пиджак, изрядно потертый по швам, пытался тискать, сидящую между нами, барышню, интимно шепча ей на ухо, так, что изысканный аромат смеси табака и жаренных семечек доносился даже до меня, о том, что он не последний человек в братве, и его знает сам Буся, а теперь он летит в Москву, где его поставят в охрану казино, и телке не стоит сильно ломаться, так как он ее берет под свое крыло…

— А вот у нас еще смешной случай был… — я дернул за руку соседку, заставив ее повернуться ко мне: — Приехали мы как-то на вызов, к казино, а там такая историю приключилась. Два лысых охранника на какого-то посетителя наехали, а он не простой оказался, положил их прямо у крылечка из пистолета и ушел. И вот лежат они в снегу, в пиджачках своих черненьких, снег на лицах уже не тает, и никакой Буся им не помог. А на следующий день, я снова мимо этого казино еду, а там новые охранники на крылечке стоят, в таких же костюмчиках, и я вот даже не знаю, у них костюмчики с покойников снятые, наскоро заштопанные, или казино для такой, разовой обслуги, униформу с запасом закупает?

— Наверное заранее купили… — выносит вердикт барышня, упорно не желая поворачиваться к лысому соседу у окошка. А паренек оказался умненьким, не стал «бычить», отвернулся в темноту за окошком — одного взгляда на мой галстук на резинке, с штампованным, казенным зажимом из жести, ему хватило понять, что здесь вам не там. Тут он, как под рентгеном — просвечен и установлен, и если даже удастся ему, после конфликта со мной, выйти из здания московского аэропорта, по прибытию, установить его мне, да и выставить в розыск — дело совсем плевое. А, из-за непонятной девахи, встревать в конфликт с «мусором» дело совсем не стоящее, девах и в Москве, говорят, пруд пруди, и не чета этой недотроге.

Ужин от «Сибири» мне не понравился — конкуренции на воздушных линиях еще не было, «Трансаэро» еще только пытается организовать внутренние полеты по России, а «Аэрофлот», напротив, полностью ушел в заграничные полеты, зарабатывая там свободно конвертируемую валюту, поэтому кусок курицы в контейнере из фольги состоял из большого куска грудной кости с небольшими мясными волокнами, в окружении безвкусного, слипшегося риса. Вина и пива на тележке бортпроводников тоже не было, воздушный перевозчик ограничился пакетированным чаем с запахом старого веника.

— Привет. — стоило мне, обогнув толпу таксистов, хватающих прибывших пассажиров за чемоданы, выйти в выходу из аэропорта, как на мне повисла, прыгнувшая откуда-то сбоку, улыбающаяся, Наташа: — Я боялась, что твой рейс задержат, а то… А это кто?

Светлые, от обоснованных подозрений, глаза блондинки уперлись в мою соседку по самолеты, что покину борт воздушного судна, старалась держаться поближе ко мне.

— Это просто попутчица, к ней в самолете один лысый пристал, хотел познакомится поближе. Скажи, мы мимо метро не едем?

Взгляд Наташи чуть потеплел, приставания лысых братков к симпатичным девицам было повсеместным бедствием, но этого было недостаточно, чтобы смирится с моей опекой над неизвестной девицей, поэтому подруга торжественно помотала головой:

— Нет, Москва севернее остается, мы в нее даже на заезжаем.

— Ну вот видишь, не повезло тебе. — я повернулся к попутчице и состроил грустную моську: — Пойдем я тебя на автобус коммерческий посажу, он до метро, станции «Юго-Западная» тебя добросит.

— Ты подождешь? — бросил я Наташе, на что она сердито прошипела, что подумает, но не обещает.